Свита Короля (ЛП) - Сакавич Нора

— То что? Что ты сделаешь, мудила? — с вызовом во взгляде вмешался Натаниэль.

— То же самое касается и тебя, Натаниэль, — напомнил Браунинг. — Это твоё второе предупреждение. Ещё одна ошибка, и всё это, — он махнул рукой, обозначая собравшихся в комнате, — закончится. Помни, что ты здесь только потому, что мы позволили тебе.

Эндрю переместил центр тяжести, словно собираясь встать, и Натаниэль понял, что он собрался заткнуть Браунинга любыми подручными средствами. Он прекрасно знал, что лучше не трогать Эндрю в такие моменты, и всё же подался вперёд, чтобы аккуратно взять его лицо в свои израненные, перевязанные ладони. Миниярд мог бы легко оттолкнуть его в сторону, но вместо этого он замер и после непродолжительной паузы сел обратно. Натаниэль окинул его быстрым благодарным взглядом и снова направил бурлящее негодование на Браунинга.

— Не пытайся обмануть лжеца, — коротко осадил Натаниэль. — Мы оба знаем, что я здесь потому, что без меня у вас ничего нет. Кучка мёртвых тел не поможет вам закрыть дело или проследить денежный след. И я уже говорил, чего вам будет стоить моё сотрудничество. Поэтому сними уже наручники с Эндрю, убери своего человека и перестань тратить мои двадцать минут на своё тупое, бесполезное позёрство.

Последовавшее за этим молчание было напряжённым. Браунинг молча взвешивал все возможные варианты или, по крайней мере, пытался выглядеть так, словно всерьёз задумался. Натаниэль уже знал, чем всё закончится. Если ФБР без лишних вопросов пустило Хэтвортов в страну, значит, они уже отчаялись решить этот вопрос самостоятельно. На данный момент никто не мог юридически доказать, что именно Нил убил Мэри Хэтворт. Реакция Хэтвортов на досрочное освобождение Веснински оказалась мгновенной: они забронировали ближайший рейс через Атлантику, а ФБР их пропустило. И здесь не надо быть умнейшим из агентов, чтобы понять, что их визит будет отнюдь не дружественным.

Наконец Браунинг жестом дал разрешение. Покраснев от злости, Курт достал из кармана ключи. Ваймак развернулся вполоборота, чтобы упростить задачу агенту. Эндрю не смотрел на то, как снимали наручники, просто пошевелил пальцами, нормализуя кровообращение, и опустил руку на бедро. Браунинг увёл Курта с собой к входной двери, но на балкон они так и не вышли, оставшись внутри номера. Всем своим видом излучая недовольство и недоверие, Браунинг многозначительно взглянул на наручные часы, но Натаниэлю было плевать. Убедившись, что федералы больше не станут помехой, Натаниэль снова сосредоточил всё внимание на Эндрю.

— По крайней мере твой сложный характер не оказался очередной ложью, — заметил Миниярд.

— Я собирался рассказать тебе.

— Перестань мне врать.

— Я не вру. Я бы рассказал всё ещё вчера, но они пришли в нашу раздевалку.

— Они это кто? — заинтересовался Браунинг.

Натаниэль тут же перешёл на немецкий. Он был уверен, что этим грязным трюком заработал очередной недовольный взгляд Браунинга, однако не стал отводить глаз от Эндрю, чтобы удостовериться в этом.

— Вчера за нами пришли не охранники. И они пришли не за нами, а конкретно за мной. Они бы не пожалели никого из вас, чтобы вытащить меня оттуда. Я думал, что моё молчание сможет защитить вас, — Натаниэль всё ещё держал руки у лица Эндрю. Легко коснувшись синяка под глазом, он продолжил: — Я не знал, что они устроят это побоище.

— Что я говорил тебе про игру в мученика?

— Ты сказал, что меня об этом никто не просит, — вспомнил Натаниэль. — Ты не говорил мне не делать этого.

— Это подразумевалось.

— Я же тупой, помнишь? Мне нужно объяснять такие вещи по слогам.

— Заткнись.

— Я уже на девяносто четырёх процентах?

— Уже на сотне, — отозвался Эндрю. — Что случилось с твоим лицом?

Натаниэль сглотнул ком в горле, пытаясь подавить накатившую тошноту:

— Автомобильный прикуриватель.

В следующую секунду Натаниэль вздрогнул от нечеловеческого звука, который издал Ники. Скрип матраса заглушил сдавленное ругательство Аарона. Натаниэль обернулся без задней мысли просто потому, что хотел понять, кто к ним приближается. Аарон соскользнул с кровати и подошёл к Ники. Обернуться значило показать всем остальным свой ожог. Кевин резво отшатнулся назад, впечатавшись спиной в стену. Он вскинул руку к своей татуировке, словно защищая Её. Наверное, пытался представить реакцию Рико на подобную вольность.

На этот раз Дэн пришлось удерживать Мэтта на месте. Её костяшки казались совсем белыми на фоне его тёмной футболки, а сама Вайлдс отвернула голову в сторону. Мэтт попытался встать, но через секунду сдался и сдавленно просипел:

— Господи боже, Нил. Что они, блять, с тобой делали?

Какое-то время Эбби старалась держаться на расстоянии, но потом Её терпение окончательно иссякло. С широко раскрытыми глазами, потрясённая, словно сама не своя, она медленно обогнула кровать. Едва она дошла до угла, Эндрю понял Её намерения. Взяв Натаниэля за подбородок, он развернул его лицом к себе, а затем впился в Эбби тяжёлым взглядом, остановив Её на месте.

— Отойди от нас, — тихо потребовал Миниярд.

— Эндрю, — успокаивающе осторожно заговорила Эбби. — Ему больно, он ранен. Позволь мне осмотреть его.

— Не заставляй меня повторять дважды, не успеешь даже пожалеть об этом.

Натаниэль никогда раньше не слышал от него такого убийственного тона. Волосы встали дыбом, но в то же время слова Эндрю приносили непонятное облегчение. Это из-за него самоконтроль Эндрю трещит по швам, это только ради него. И вся бездонная ярость Эндрю никогда не навредит самому Натаниэлю. Это осознание просто переворачивало мир. Натаниэль легко потянул Эндрю за волосы, стараясь вернуть внимание к себе. Проигнорировав первые две попытки, Миниярд наконец перевёл на него взгляд.

— Эбби, я только из больницы, — пояснил Натаниэль, не отводя взгляда от Эндрю. — Я чувствую себя настолько хорошо, насколько вообще могу сейчас себя чувствовать.

— Нил, — снова попыталась Эбби.

— Пожалуйста, — настоял Натаниэль. Он не слышал, как она отошла, но почувствовал это, когда пальцы Эндрю на подбородке немного расслабились. Оставив одну руку в волосах Миниярда, он медленно опустил другую и тихо спросил на немецком: — Они уже рассказали тебе, кто я?

— Им не пришлось. Я буквально выдавил все ответы из Кевина. — Проигнорировав поражённый взгляд Натаниэля, он продолжил: — Выяснилось, что ты всё-таки не был сиротой. И где сейчас твой отец?

— Мой дядя казнил его, — как-то отстранённо признался Натаниэль. Пересекая опасную черту, он медленно опустил руку, прижав два пальца к груди Эндрю. В паре сантиметров над сердцем. Свежее воспоминание пробирало до костей, Натаниэль не смог сдержать внутреннюю дрожь. — Всю свою жизнь я мечтал, чтобы он умер, и думал, что этого никогда не случится. Он казался неуязвимым. Не могу поверить, что всё закончилось так просто.

— Просто ли? — уточнил Эндрю. — Кевин рассказал нам, на кого он работал.

Федералы точно не понимали, о чём сейчас идёт речь, но имена собственные звучат одинаково на всех языках. Натаниэль был рад, что Эндрю оказался достаточно умён, чтобы не произносить имя Морияма вслух.

— Дядя говорил, что он попытается наладить ситуацию и установить временное перемирие. Не знаю, достаточно ли он силён, чтобы связываться с ними, но уверен, что он не стал бы рисковать без веских оснований и минимальной уверенности в успехе. Пообещай мне, что никто не расскажет об этом ФБР.

— Никто не сказал им ни слова с тех пор, как они заявили, что мы больше не увидимся.

Сердце глухо ёкнуло. Тепло, зародившееся где-то в груди, казалось странным сочетанием искренней благодарности и стыда. Он попытался заговорить, но пришлось откашляться, прежде чем он попробовал снова.

— Но почему? Всё это время я только и делал, что врал им. Я спокойно и осознанно подвергнул всех опасности лишь бы подольше задержаться здесь. И вчера они пострадали тоже из-за меня. Почему сейчас они меня защищают?