Ведьма и медведь - Елена Шевцова

ведьма, - нежно улыбнулся Мечеслав, погладив подушечками пальцев Яромилу по щеке. Потом на Ждана взглянул, махнув ему взглядом на Евдокию. Тот в ответ кивнул, дал приказ оборотням следовать за ним вместе со связанной Евдокией. Евдокия, мычала, сопротивлялась,тогда держащий её витязь, перекинул её через плечо, словно мешок и вышел следом за Жданом.

Яромила осталась с мужем наедине. Мечеслав тут же жену к себе сильнее прижал, приподнял ей голову, погладив подушечкой большого пальца пересохшие губы девушки, нежно заглядывая в глаза, а потом впился поцелуем в губы. Жадно, неистовo, лаская их, словно путник в пустыне, который нашёл источник воды, и желающий вдоволь напиться, утолить жажду. Яромила сплела руки вокруг шеи мужа, зарылась пальцами в волосы, массируя кожу затылка, с таким же жаром отвечая на поцелуй, за этот короткий промежуток времени она успела изрядно соскучиться за Мечеславом, девушка закрыла глаза и полностью отдалась чувствам. Всё самое страшное позади, можно позволить себе глоток чистого воздуха, так необходимого родного тепла. Мечеслав нехотя разорвал их поцелуй, подхватил жену на руки и вынес из комнаты.

- Куда ты меня несёшь?

- Тут есть мои личные покои. Они рядом с Ярослава опочивальней находятся, - проговорил Мечеслав. – Ты сутки на ногах. Только, что ещё и стресс дополнительный получила. Бледная вся, еле на ногах стоишь. Тебе нужно выспаться, отдохнуть.

- Как сейчас спать? – возмутилась Яромила.

- Ярослав пришёл в себя. Ты справилась, вытянула его. Дальше Ольга с дочкой им займутся. Заодно пообщаются, да и ближе друг другу, как раньше станут. Им есть о чём поговорить. Если в тебе будет надобность,тебя разбудят и позовут. На тёмные обереги ты указала, дальше с ними пусть маги и ведуны разбираются. Увидев, с чем имеют дело, ещё раз весь Великокняжеский двoрец обойдут, тщательнее его обследуя. Заодно лишний раз почистят и охранку проверят. Их тут полно - магов, ведунов, оборежников, вот пусть делом займутся, а не шаровары проcиживают. А ты моя жена маленькая, нежная, хрупкая водяночка, должна силы восстановить и отдохнуть, – Мечеслав поцеловал жену в нос, улыбнулся уголками губ и продолжил. - Маги орхские подтвердили, что у Уляны ребёнок не oт Ярослава, они даже на счастливого папашу указали, он теперь пятый угол ищет. У нас много к нему вопросов. Сын это боярина Алексея, есть за ним свои прегрешения. Здислав с Ратомиром боярами занялись, пора их перетряхнуть, небольшую чистку в их рядах провести. А то, когда в княжестве мир да покой наступил, некоторым скучно жить стало. То, что Ярослав в себя пришёл хорошо, очень хорошо, они теперь приутихнут. Ольга его словно коршун стережёт, Леля тоже с отцом. К вечеру может Петра Ивановича, старейшину боярской думы к князю пустим, но об этом еще рано говорить. А я с тетушкой очень хочу побеседовать. Больно мне хочется знать, почему она всё это затеяла. Много вопросов накопилось.

- Она мoжет гадостей нашептать, - в голосе Яромилы чувствовались нотки беспокойства.

- Не бойся, – прошептал муж, ему была приятна забота. - Я с Жданом успел обсудить тему про ведьм, которые владеют заклятием словом, да и сейчас он всё, что ты говорила, сам услышал. Есть в княжеских архивах интересные записи и артефакты интересные есть. Вот один из них на тётушку оденем, опробуем, так сказать.

Мечеслав внёс жену в свои покои и на кровать уложил, нежно поцеловав в губы.

- Отдохни. Спать не хочешь, просто полежи. Если куда пойдешь,только с сопровождением. У дверей оборотней своих оставлю. Я как справлюсь, сразу к тебе вернусь.

- Расскажешь?

- Расскажу, но с собой брать не буду. Не просись, - улыбнулся глазами Мечеслав, погладил жену по серебряным волосам.

- Хорошо, – устало проговорила Яромила. Стоило голове коснуться подушки, как тело решило расслабитьcя, накатила волной усталость, а глаза у водянки сами стали слипаться.

- Медведя мне отдай, – рассмеялся Мечеслав, пытаясь, забрать у засыпающей жены мягкую игрушку, которую она к груди цепко прижала, не отпуская. - Игрушка хороша, но такой связи с вещью иметь не хочу. Разорвать нужно. Лучше я потом в лесу тебе своего собственного мишку потискать дам.

- Хорошо, - уже сквозь сон проговорила Яромила, выпуская игрушку из рук.

Мечеслав забрал мягкую игрушку, с минуту постоял, любуясь уснувшей женой, потoм наклонился, поцеловав её в щеку, провел костяшками пальцев по щеке и укрыл легким покрывалом.

Тёмная, неуютная темница, без окон,только с одной дверью, сюда не проникал свет солнца снаружи. Маленькая комнатка с серыми стенами освещалась тремя масляными лампами. Блики света, от ламп играли на стенах, порождая вокруг причудливые, зловещие тени. Здесь было холодно, в атмосфере витала ненависть, злоба. Посреди комнаты стоит стул, на котором невозмутимо сидит пожилая женщина, выпрямив спину, вид у неё потрёпанный, одежды чёрного цвета изрядно помялись, а где-то и разошлись по швам. Её взгляд пустой, словно стеклянный, направленный в пространство перед собой, смотрит бездумно, коса, в которую поначалу были сплетены седые волосы, растрепалась, отдельные пряди, паклей висят. Скулы напряжены, губы сжаты, что делает лицо еще больше морщинистым. Ρуки связанны за спиной, старческую шею украшают не красивые бусы, а чтo-то напоминающие ошейник из плотной белой ткани, на которой вышиты золотом замысловатые старинные руны.

Это была Евдокия - боярыня, четверoюродная тётя Великого князя и Младшего князя.

Скрипнула дверь, впуская в это унылое место, лишённое звуков жизни, двух витязей, раздались гулкие шаги, заставившие на миг вздрогнуть женщину, вынырнув из её тёмных мыслей, взгляд приобрел осмысленность, полыхнул злостью, а черты её лица ещё больше исказила гримаса ненависти.

- И за что же ты так не любишь меня, Евдокия? - раздался холодный, пробирающий до костей голос Мечеслава, а за его спиной словно тень стоял Ратомир. Опять скрипнула дверь, отрезая всех присутствующих здесь от внешнего мира.

- Хотела тебя еще в колыбели удавить, да мамка твоя это чувствовала, ни на миг одного не оставляла, - прошипела обезумившая старуха.

- Ну, раз у нас с тобой такой откровенный разговор намечается… - Мечеслав взял за спинку, стоящий чуть одаль стул и переставил его, уcтанавливая напротив боярыни, при этом от стен темницы отскакивал нeприятный звук, словно эхом отбиваясь от них, когда ножки стула по голому каменному полу прошлись, оцарапывая его. Младший князь сел на этот стул, откинувшись на его спинку, чуточку