Вечность и Тлен - Алекс Анжело

созданный не очень умелым художником. Он напоминал те, которыми торговал художник в Сороле, что продал мне амулет, символизирующий волос святой, золотую нить. После на меч я его так и не повязала, забыла про него, оставив в кармане светлой мантии в обители.

Тем временем игра началась. Чем больше я наблюдала за окружающей обстановкой, тем больше мне казалось, что рынок напоминал маленькое море, наполненное различными течениями. Вот и группа носильщиков словно являлась одним из них. Они жили своей жизнью, что полнилась условностями их мира. Люций смотрел в свои карты опустив голову и даже казался обеспокоенным – спустя некоторое время я решила, что делает он это намеренно, чтобы усыпить бдительность. Но вместе с тем Моран с лёгкостью вёл с людьми оживлённую беседу, будто превратился в одного из них.

Прислонившись плечом к стене дома, находящегося на противоположной улице, и склонив голову, я с интересом наблюдала, как люди мухлевали, передавая друг другу карты за спиной. Но даже несмотря на намерение обмануть чужака, слушали они его с неподдельным интересом.

Закончилась партия внезапно, Люций просто раскрыл свою комбинацию под ошеломлённые взгляды присутствующих. Раздались возмущённые возгласы. Я мало разбиралась в игре в карты, но и без того было понятно, что он победил.

Моран забрал свою ставку и следом, без малейшего сомнения, пригоршню медных монет, оставив людей с вытянутыми и ошеломлёнными лицами взирать на опустевший стол. Возвращался Люций, деловито скручивая портрет, перед этим небрежно ссыпав монеты в широкий передний карман одеяния. Медные деньги тихо зазвякали на каждый его шаг.

– Тебе обязательно нужны были их деньги? – Оттолкнувшись от стены, я успела сделать несколько шагов навстречу.

– Если бы они не пытались меня обдурить, я бы не стал ничего забирать. А так… – Люций глянул на группку носильщиков, которые остались позади. Судя по враждебным взглядам, они прекрасно понимали, что их обманули, но вот каким именно образом – оставалось для них тайной. Впрочем, это оставалось секретом и для меня. – …Будем считать, что я преподал им урок.

Полностью согласна с ним я не была, но и иного решения предложить не могла. В отличие от Морана я никогда не отличалась фантазией.

– Зачем тебе эта… – ненароком глядя на скрученный портрет в его руке, – …бумажка?

Люций усмехнулся.

– Конечно же, для моей коллекции, Сара, – отозвался он, вновь пряча скрученный лист под одеянием, где-то в районе сердца. – Теперь это важная часть моей коллекции.

Каким образом портрет всё ещё сохранил свой вид и не измялся, вызывало вопросы, как и то, с какой целью Люций взял его с собой, не оставив в гостином дворе. Разве что див имел привычку носить такие вещи постоянно?

Оставаясь ведущим в нашей паре, Моран ещё пару раз садился за игру в других местах – видимо, подобное времяпрепровождение было популярно в нынешнем городке. Несколько раз Люций просто разговаривал с прохожими. Беседа занимала несколько минут, и каждый раз человек получал плату. Люди так быстро прятали деньги, что не представлялось возможности разглядеть, была ли монета медная, серебряная или золотая. Не говоря уже о чеканке, которая могла обозначать либо светлое, либо теневое королевство.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, улицы стали стремительно пустеть, наша миссия с Мораном подошла к концу. Вместе с растущими тенями аромат лаванды становился всё более отчётливым. Пусть Люций проделал всю работу в одиночку, но я не могла не признать, что мне было интересно за ним наблюдать. Ведь люди менялись рядом с ним. Он завладевал их вниманием, зажигал огонь энтузиазма в глазах. Они верили его словам.

И как же получилось, что именно мне поклоняются, а его проклинают? Я испытывала совершенно обратные чувства. На мой взгляд, правильнее было бы, чтобы Люций занял моё место. В отличие от меня у него бы получилось направить народ. Я сама бы последовала за ним.

– Так… Всё же что ты сказал им? – спросила, глядя под ноги, видя кривые отсветы от фонарей со светлячками, что вывесили на некоторых домах. – Какова была история? Что ты выдумал?

– Выдумал? – повторил Моран, слабо улыбнувшись. Его светло-серые глаза загадочно блеснули во тьме. – Я ничего не выдумывал. Сказал лишь чистую истину… Самоотверженная Сара вернулась, и теперь всё изменится. Королевства, ордена, и Проклятый, конечно же, тоже.

XV

Встреча с призраками

«Счастье? Радость? Не смеши! Мы останемся покинутыми, пока за спиной будут гореть города и леса. Ревенанты уничтожат наш дом! И мы должны с этим смириться…»

Слова человека без надежды

Хардгер

Айвен Ларак

Айвен, вытянув ладонь перед собой, смотрела на стрекозу, что опустилась на её указательный палец. Тельце насекомого дрожало от ветра, который словно гнал её прочь. Смотря на переливающиеся перламутром крылья, дэва вновь вспоминала прошлое.

«Ты можешь открывать тайные сны. Ведать чужие страхи. Познать слабости даэвов и обрести над ними власть», – говорила её мать. Изабель с детства внушала ей мысли о собственном превосходстве. Но только Айвен никогда не могла по-настоящему почувствовать его. Оно, наоборот, рождало лишь неуверенность. Ещё ребёнком в ней пытались воспитать жестокость, но и это было впустую. Слишком много чуткости и сострадания проявляла Айвен к окружающему миру. Ей нравилось наблюдать за животными в лесу, роем пчёл, кружащим над полями лаванды, за щебечущими птицами, перелетающими с ветки на ветку. Природа вызывала у неё восхищение. Люди и даэвы тоже были её частью. Поэтому, когда она в возрасте семи лет взяла в руки меч, её уже терзали сомнения – между тем, какой она чувствовала себя, и тем, какой от неё требовали, чтобы она стала.

Возвращение на материк всегда пробуждало призраков прошлого и рождало тревогу. И в то же время в каждом встречном она неосознанно искала кого-то из знакомых. Хотя за годы путешествий на материк Айвен лишь однажды случайно встретила того, кто её знал. Правда, это было в самые первые годы её побега из ордена Сорель.

Айвен вздрогнула от неожиданности, и стрекоза, затрепетав крылышками, взлетела, когда за её спиной громко чихнули. Чихнули так сильно, что одна из картин диптиха – двух дощечек с изображениями Святой и Проклятого, составлявших дуэт на стене, – упала на пол изображением вниз. Осталась только Сара, которая сжимала в руке пучок лаванды и чьё лицо было словно отвёрнуто от смотрящего в сторону. На самом деле ещё несколько секунд назад она смотрела на того, кто висел напротив.

– Проклятая пыль! – пробурчал Самаэль, пройдя к кровати с бутылкой вина. – Покоя от неё