Камень. Книга 9 - Станислав Минин

минут король с императором думали о своем, пока последний не решил спросить:

— Послушай, Ума, может, ты мне тайну раскроешь, почему Романовы положили глаз на нищую, хоть и чертовски привлекательную норвежку, если Людовик им свою Стефанию чуть ли не на блюде предложил?

— Сам теряюсь в догадках, Вилли, — протянул король Италии. — Ну, теперь-то тебе никто не помешает к француженке посвататься, а то…

— Договаривай, — буквально потребовал Вильгельм.

— А то Виндзоры на Бурбон глаз положат, — нейтральным тоном ответил итальянец и пояснил: — Ни у кого же нет сомнений, что бешеный Романов без вариантов наглухо завалит Савойского, а такие потери для репутации, как женитьба Георга на Изабелле на фоне подобного позора, для англичан совершенно неприемлемы.

И видя каменное лицо немца, Умберто добавил:

— Вижу, и ты все эти расклады прекрасно понимаешь… Постой! Тебе неинтересна Стефания! А не хочешь ли ты вообще?.. Нет, дружище, у тебя не получится.

— Что ты имеешь в виду?

— Романовы не согласятся на брак своей Марии и твоего Вилли, а предлогом укажут ваше родство.

— С чего ты вообще взял?.. — нахмурился император Германии.

— Да так… Просто подумалось. В ресторан?

— В ресторан… И прошу тебя, молчи о… своих догадках.

— Мог бы и не просить…

***

Внимание Марии Федоровны, занятой разглядыванием очередного платья, привлек дикий рев автомобильного двигателя за стеклянной витриной очередного пафосного бутика. Властным жестом императрица приказала убраться с прохода трем сотрудницам магазина и кивнула Людмиле Александровне, которая и выскочила на улицу первой.

— Какого черта? — не удержалась от восклицания Мария Федоровна, когда ей в нос ударил запах паленой резины. — И это у нас цивилизованная Европа?

По Золотой площади в дыму на огромной скорости выписывал круги и восьмерки синий автомобиль, находящийся в постоянном заносе, причем с пассажирской стороны прямо из окна по пояс высовывался орущий что-то нечленораздельное мужчина с седой головой.

— Государыня, — послышался сзади голос княжны Демидовой, — это Алексей кричит. А за рулем, если зрение меня не подводит, сидит Джузеппе.

— И почему я не удивлена? — буркнула Мария Федоровна. — Девочки, а подобные развлечения в Монако… это нормально?

— Да, государыня, — за всех ответила Демидова. — Князь Гримальди настолько великодушен, что не обращает внимания на проказы молодых людей.

— Ева, что скажешь, дорогая? — императрица с улыбкой повернулась к старшей Гримальди.

— Евгения права, государыня, дедушка позволяет гостям очень много, — кивнула та.

— Терпению Альбера можно только позавидовать, — хмыкнула императрица. — А где молодые люди вообще взяли эти машины?

Она указывала на еще пять таких же автомобилей, только других цветов, стоящих в ряд на краю площади, вокруг которых толпились активно жестикулирующие молодые люди, с огромным интересом наблюдавшие за передвижением в дыму синего авто. Ответа Мария Федоровна так и не дождалась, зато пальцем поманила выскочившего из дверей отеля Александра Петрова и жестом остановила его попытку поздороваться.

— Сашенька, а что происходит?

— Леше, Саше, Коле, Вите и Вилли с Фрицем род Медичи подарили Maserati, вот они машины и испытывают, государыня, — выпалил художник.

— А ты куда так спешишь? — прищурилась Мария Федоровна.

— Лешка мне позвонил и пригласил тоже покататься…

— Ясно. Тогда беги.

Петров поклонился, улыбнулся девушкам и помахал им рукой, после чего сорвался с места и чуть ли не побежал к друзьям. Императрица же вздохнула:

— Раз молодые люди изволят развлекаться без нас, девочки, не будем им мешать и утешим себя шоппингом. Вперед!

***

Мою машину в результате дрифта на Золотой площади пришлось бросить у отеля — Джузеппе спалил резину на задних колесах практически полностью, этой же участи подверглась и черная Maserati Николая, на которой младший итальянец — уже теперь признанный мастер управляемого заноса — «покатал» и всех остальных.

— Мы предполагали такой вариант, — заверили нас братья Медичи. — В Ниццу уже позвонили, к вечеру на ваших тачках будет стоять новая резина, а охране отдадут запас колес вместе с дисками и запчастями по мелочам. Куда дальше рванем?

Идею подали братья Аль-Нахайяны:

— Помните ту бухту, в которую нас Стефания на яхте привозила? Мы там тоже раньше любили на своей яхте останавливаться. И дорогу по берегу знаем. Заодно и отдохнем спокойно без девчонок и любимых старших родичей… Устрицы, лобстеры, омары, оригинально приготовленный морской окунь… Пляж, наконец, с водными мотоциклами… Решайтесь!

— Погнали!

Четыре Maserati без номеров и гербов, несущихся по извилистой трассе на огромных скоростях, не произвели на французских жандармов ровным счетом никакого впечатления — нас как будто не замечали! Зато на водительских местах «оторвались» все, и я в том числе! И в бухту мы прибыли в превосходном настроении и весьма проголодавшиеся от очередного выплеска адреналина.

Надежда на то, что удастся отдохнуть в некоем подобии уединения развеялись сразу — стоянка оказалась забита до отказа машинами с французскими, итальянскими, немецкими и испанскими номерами — и Аль-Нахайяны, которых знал персонал ресторана и близлежащей небольшой гостиницы, пошли договариваться о местах на отдельной парковке для сотрудников, огороженной цепью.

— Началось… — пробормотал Сашка Петров, мотнув головой в сторону убегавших на пляж двух мужчин, копавшихся до этого в багажнике «Ситроена». — Сначала они обратили внимание на наши сверкающие мажорские тачки, потом глянули на бравых нас, а затем пошло и узнавание. Может, зря мы дворцовых не взяли?

— Пробьёмся, Шура, — отмахнулся я. — Не в первый раз.

Так и получилось — «мажорские тачки» были благополучно запаркованы на служебной стоянке и не мешали проезду других машин, мы под восторженные крики и поклоны отдыхающих спустились на пляж, где дружно закупились купальными плавками и шлепанцами, переоделись в предоставленной администрацией комнате, попрыгали на водные мотоциклы и погнали на них в море дальше нагуливать аппетит, заранее разместив в ресторане заказ.

Часа через полтора прямо на берегу наслаждались блюдами морской кухни.

— Что-то в этом есть! — вдруг заявил Георг Виндзор и хмыкнул: — Я имею в виду отдых в чисто мужской компании, когда точно знаешь, что по возвращении девушки на нас будут обижаться.

Мы дружно ухмыльнулись, а Александр решил добавить:

— Мы их еще, мерзавцы такие, на машинках красивых не покатали, за это вообще достойны самой суровой обструкции. Но хуже всех будет Сандро и Шуре, их Тамара и Кристина еще долго будут попрекать столь отвратительным поведением. — А когда мы отсмеялись, Александр, глядя на вышеуказанных товарищей, предложил: — Валите все на Алексея, мол, это была только его преступная инициатива, а вы просто исполняли приказ его высочества.

— Не поверят, — Багратион изобразил такое страдание на лице, что мы опять засмеялись. — Витя, дружище, ты просто обязан завтра дать мне машину, чтобы я хоть как-то реабилитировался перед Тамарой!