Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик - Роберт Сильверберг

Немного позже… на тысячи лет позже, когда большая часть Зимроеля начала казаться такой же укрощенной, как Альханроель, несколько переселенцев просочились, наконец, в Джихорну. Почти все они были лимены, простые и нетребовательные люди, которые никогда не вплетались в структуру жизни Маджипуры. По выбору, казалось, они держались в стороне, подрабатывая тут и там продавцами жареной колбасы, рыбаками, странствующими чернорабочими. Было легко этому кочующему племени, чья жизнь казалась другим расам Маджипуры тусклой и бесцветной, переехать в пасмурную и мрачную Джихорну.

Там они поселились в крошечных деревеньках и расставили сети прямо в волнах прилива, кишащих серебристо-серой рыбой, выкапывали ямы, в которые попадали большие лоснящиеся крабы с восьмиугольным панцирем, которые разбегались по берегу стаями, насчитывающими по нескольку сотен. А к празднику выходили охотиться на ленивых думкаров с нежным мясом, которые жили наполовину закопанными в пески.

Большую часть года Джихорна была предоставлена только лименам. Но летом не было драконов.

В начале лета палатки искателей любопытного начинали распускаться, словно калимботы после теплого дождя, по всему побережью Зимроеля, от южной точки у Пилиплока до края непроходимого Зимрского болота. Это было время, когда стада морских драконов совершали ежегодное путешествие вверх по восточной стороне материка, проходя в водах между Пилиплоком и Островом Снов, где они откладывали свои яйца.

Берег ниже Пилиплока был единственным местом в Маджипуре, где можно было близко рассматривать драконов, не выходя в море, поскольку здесь беременные самки любили подходить почти к берегу и поедать маленьких существ, живших в густых зарослях морских водорослей, широко распространенных в этих местах. Поэтому каждый год во время прохода драконов тысячи наблюдателей прибывали со всего мира и расставляли свои палатки. Некоторые были волшебными воздушными конструкциями, настоящие дворцы с тонкими, взмывающими вверх полюсами из блестящей ткани. Их занимали аристократы. Другие представляли собой крепкие и рациональные палатки процветающих торговцев и их семей. И еще были простые навесы рядового люда, который откладывал деньги годами, чтобы отправиться в это путешествие.

Аристократы приезжали в Джихорну в сезон драконов, потому что они находили занимательным наблюдать за огромными морскими чудовищами, скользящими по воде, и потому что это считалось престижным — провести отпуск в таком ужасно непростом месте. Богатые торговцы приезжали потому, что совершение такого дорогостоящего путешествия поднимало их положение в их кругах, и еще потому, что их дети могли узнать что-либо полезное о настоящей истории Маджипуры и это пригодилось бы им в школе. Простые люди приезжали, потому что верили, что наблюдение за проходом морских драконов приносило счастье, хотя никто точно не знал этого.

И еще там были лимены, для которых время драконов не было ни развлечением, ни делом престижа, ни надеждой на благосклонность судьбы, но имело самое основательное значение для спасения и даже выживания.

Никто не мог точно предсказать время, когда драконы повернут к побережью Джихорны. Хотя они всегда приходили летом, иногда они приходили рано, а иногда поздно, и в этот год они опоздали. Пять лименов, занимавшие свои позиции на маленьком мысе, каждое утро не видели ничего изо дня в день, кроме серого моря, белой пены, темных масс морских водорослей. Но они не были нетерпеливыми людьми. Рано или поздно прибудут.

День, когда они наконец появились в поле зрения, был теплый и душный, жаркий влажный ветер дул с запада. Все утро крабы взводами, ротами и полками беспрестанно маршировали взад-вперед по пляжу, словно тренировались отражать захватчиков. Это всегда был знак.

К полудню появился второй знак: на гребне волны поднялась вверх и свалилась вниз большая жирная жаба, вся состоявшая из живота, рта и оскаленных зубов. Она проковыляла несколько ярдов по берегу, присела на песок, задыхающаяся, дрожащая, моргающая своими мутно-молочными глазами. Вторая такая же появилась вслед за первой и унеслась, недоброжелательно оглядываясь на нее. Потом появилась процессия большеногих омаров, дюжина или больше ярко-синих и пурпурных созданий с раздутыми оранжевыми задними ногами. Они целенаправленно выходили из воды и быстро начинали закапываться в грязь. За ними следовали красноглазые устрицы, вытанцовывающие на проволочных коротких желтых ножках, и маленькие нескладные белоголовые хатчетилы, и даже некоторые рыбы, которые беспомощно лежали, ударяясь о песок, когда на них нападали крабы.

Лимены кивали друг другу в нарастающем волнении. Только одна причина могла вызвать то, что обитатели прибрежного мелководья выбрасывались таким образом на берег. Мускусный запах морских драконов, немного опережавший их самих, постепенно распространялся по воде.

— Смотрите,— кратко сказал самый старый мужчина.

С юга показался авангард драконов — две или три дюжины огромных чудовищ, державших свои черные кожистые крылья распростертыми, а их длинные массивные шеи изгибались вперед и назад, словно в поклонах. Невозмутимо они подплыли к зарослям морских водорослей и начали объедать их: шлепая крыльями по поверхности воды, создавая беспорядок среди существ, населявших эти водоросли, ударяя с внезапной яростью, проглатывая водоросли, омаров, жаб и все остальное без разбора. Эти гиганты были самцами. За ними плыла небольшая группа самок, переваливавшихся из стороны в сторону на манер беременных коров, выставляя свои оттопыривающиеся бока, и после них — сам король стада, настолько большой, что был похож на перевернутый корпус какого-то большого опрокинувшегося судна, и это была только половина его, поскольку задние ноги и хвост были скрыты под водой.

— Опускайтесь на колени и отдавайте восхваление,— сказал самый старый мужчина и упал на колени.

Семью длинными костлявыми пальцами своей вытянутой руки он снова и снова делал знак морского дракона: трепещущие крылья, вытянутая шея. Он наклонился вперед и потерся щекой о холодный влажный песок. Он поднял голову и посмотрел в направлении короля — морского дракона, который находился теперь не более чем в двухстах ярдах от берега. Он пытался всей силой воли заставить огромное чудовище выйти на берег.

— Иди к нам… иди… иди…

— Теперь пора. Мы так долго ждали. Иди, спаси нас… веди нас… спаси нас…

— Иди!

С максимальной витиеватостью он подписался на том, что казалось десятитысячным официальным документом за день: Элидат из Морволя, Главный Советник и Регент. Он нацарапал дату рядом с именем, и один из секретарей Валентайна выбрал еще одну пачку бумаг и положил ее перед ним.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});