Аз победиши или Между землёй и небом - война - Сергей Стульник

- Не называй меня котиком, - вдруг резко велел Мужчина. - Лучше собакой бешеной.

- Мэ-э-эд дог... - медленно произнесла она, будто пробуя сочетание слов на вкус, - нет, что ты, - резюмировала, - тебе такое имя не подходит.

- Тогда лучше вообще никак не называй.

- Ну хорошо, - послушно кивнула послушная девочка. - Будешь у меня Малыш. Ты такой большой, могучий, а играл со мной, как... - она запнулась.

- Pussy-cat - это ты. Я же просил! - урезонил ее Мужчина. Вновь погладил кончиками пальцев ее предплечье. - Встань, пожалуйста...

- Как ты хочешь? Может, по-собачьи снова?..

Она быстренько приняла упомянутую позу и призывно, соблазняюще покачала ягодицами.

- Ты уже отдохнул, Малыш, еще будем?

Мужчина открыл было рот, хотел что-то сказать, но промолчал. "И все-то она понимает слишком буквально...", - подумал. Посмотрел на соблазнительно прогнувшуюся спину партнерши по плотскому пиру и сказал себе: "Тело требует ублажения. Кушать хочет. Никуда от этого не денешься. Триединое естество - душа, тело, разум, - имя ему: Человек".

Улыбнулся Женщине.

- Magic woman... - сказал, а подумал: "Может быть, ей действительно удалось снять с моей души заклятие, наложенное мной самим. Клин клином... Следовательно, эта роскошная самочка не только утешила, накормила голодную плоть, но и непостижимым образом напоила болевшую душу чем-то большим?.. Однако в таком случае она - уже далеко не самка для меня. Она... Даже глаза у нее - не холодные и циничные, как положено проститутке. Тогда КТО для меня была Бев, и почему я, вместо того, чтобы наслаждаться очарованием мгновения, постоянно рефлексирую? Выясняется, что и для плоти моей она была необходима донельзя, она была настолько великолепной в постели, что я не хотел других, и это тоже привязало меня к ней, я стал как бы наркоманом ее тела... Но - клин клином. И вот, вышибив зависимость от ее тела, я ухитрился снять оковы и с души?.. Теперь химическая лаборатория любви моего организма начала вырабатывать другие энзимы, реагирующие на другой объект?.. Но - неужели все так неприглядно-просто? Боже Мой, ну о чем я постоянно думаю, думаю... ну и зануда же я, е-мое. В шею!".

- Погоди секунду, - он рывком выбросил тело с кровати, приземлился на ноги, встал во весь рост, сладко потянулся.

- Ка-акой ты! - с восхищением протянула стоящая на четвереньках в развороченной постели Женщина, ощупывая его взглядом с головы до ног; он буквально физически чувствовал прикосновение этого страстного взгляда: Женщина находила в своем ремесле не только лишь источник дохода, позволяющего жить вообще: деньги - в этом мире, - все! но и нечто большее, именно то, что спустя тридцать лет отправит "на панель" дочерей богачей им казалось, что сексуальное раскрепощение, секс как таковой - путь обретения настоящей свободы, побег из зоны ханжеской христианской этики... Бог Мой, подумал Мужчина, нет в мире для МЕНЯ счастья. В постели, где напрочь стираются все границы, не сыграешь и шлангом не прикинешься... ЗДЕСЬ ВСЕ СТАНОВЯТСЯ САМИМИ СОБОЙ. ВСЕ, КРОМЕ МЕНЯ... Я в родном мире уже даже этого не могу. Ну, что ж, о чем просил, то и получил... но, с другой стороны, разве в физической оболочке дело? Разве не в том суть, что ВНУТРИ нее?..

- Красив, как бог, да? - спросил он, играя мышцами. И никто в мире, кроме него, не ведал, с каким сарказмом и злой иронией это было сказано.

- Да-а... малыш... - срывающимся голосом исторгла проститутка.

- Ну смотри, пока даю, - он постоял еще несколько секунд, пожираемый ее жадным взглядом. Прикосновения бесплотной ладони страсти ощущались в основном точно посередине туловища, и результат настойчивых этих "поглаживаний" взгляда партнерши, разжигающего огонь вожделения в мужчине, немедленно проявился внешне - бурным возгоранием.

- О-о-ох, - вздохнула женщина, - баловник...

Быстро перебирая руками и ногами, она метнулась, как кошка по крыше, по кровати к мужчине, с явным намерением ухватить взметнувшийся огонь ртом. Мужчина резко присел, и ее губы с разгону уткнулись в его грудь. Погоди... - выдохнул он едва слышно, - не спеши... - он прижал ее голову к себе, утонул лицом в волосах ее, и прошептал: - Я бездомный, влюбчивый, ничей... Люди, позабудьте про меня... Я любуюсь пламенем свечей... И домами, ждущими огня... А когда наощупь, наугад... Я соприкасаюсь с бытием... Кто я есть, я брошенный солдат... В прогоревшем имени твоем... и он настолько неожиданно, насколько и горько, разрыдался, уткнувшись в мягкое золото волос проститутки, прижимая к груди ее голову, как величайшее сокровище мира.

- Что с тобой, Малыш?.. - растерянно, и немудрено, пробормотала девушка, - почему ты плачешь, я что-то не так сделала?..

- Жизнь - как луковица, - выдавил он сквозь слезы, - чем больше ее очищаешь, тем больше плачешь...

Рыдал он недолго, слезы иссякли так же внезапно, как и брызнули. Мужчина отнял лицо от волос Женщины и сказал окрепшим голосом: - Все нормально. Ты все делаешь как надо. Не обращай внимания. Плачущий супермен - это нонсенс, но, выходит, и такие бывают. Настоящие-то мы внутри, и никакие приобретения разума, всякие скафандры, нас не изменят. Возможности неизмеримо расширят, это да, но и все. А если бы я, даже в этой ипостаси, внутри был другой, это уже и не я был бы, знаешь, и тогда вообще не о чем разговаривать, это был бы совсем другой герой, и меня он не интересует. А стал я таким, потому что ЗНАЮ, КАКОВО выходить один на один с миром, безо всяких скафандров и бластеров, и идти по "главной улице городка" с ржавым смит-н-вессоном. И знать, что у мира сорок пятый кольт-магнум и выбивает он, в отличие от тебя, девяносто девять "очей" из десяти выстрелов... Извини, ты ни черта не понимаешь, что я несу. Подари мне еще немножко тепла, я замерз... Я хочу сохранить хоть чуточку твоего тепла в себе, чтоб надолго хватило...

Она посмотрела на него, хотела что-то сказать, но промолчала. Она СДЕЛАЛА.

Ее влажный горячий язычок юрким зверьком скользнул к левому соску Мужчины, к сердцу его, и обжигающими толчками заелозил по напрягшейся выпуклости.

Мужчина застонал и дернулся, отнимая от уст партнерши свою грудь. Ну я же просил, не спеши... - повторил он. - Ты так меня заводишь, что я опасаюсь слишком быстрого исхода.

Женщина недоуменно посмотрела ему в глаза. Ее зеленые зрачки, окаймленные слегка желтоватыми белками и опушенные длинными подрагивающими ресницами, находились всего лишь в футе от расширившихся в страстном желании объять необъятное и запечатлеть навеки, если вечность есть, зрачков Мужчины, и ее пахнущее дымом сгоревших папирос дыхание толчками овевало его лицо. Мужчина, наученный горьким опытом, снял табу, которое сам для себя установил относительно проникновений в биоспектры энергетики женщин, ставшими ему близкими, и сделал отчаянную попытку пробиться в ее подсознание, в глубину этих пленяющих душу и дурманящих голову глаз, и ничего, кроме бешеной жажды кайфа, плотского вожделения и неутоленной, голодной страсти, в душе ее не обнаружил. "Самка ведь! - растерянно подумал он. - Самка в чистом виде! Как же ей удалось залить пожар, бушевавший во мне, чем?! Как она сумела сменить острые уколы клыков боли на истомное, обволакивающее наслаждение, развеять в прах душевный стон, а не просто накормить изголодавшееся тело?..".

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});