Грааль как символ и надежда - Артемий Балакирев

У рыцарей ордена Храма много прилегающих к дворцу зданий, широких и просторных, с новой и великолепной церковью.

Как выглядела изнутри их удивительная башня, надежный оплот в обычном мире?

Давайте начнем с трапезной. Ее тамплиеры упорно именовали палатами. Это был просторный зал с изогнутым сводом, поддерживаемым колоннами. Стены украшались воинскими трофеями храмовников: мечами, шлемами с золотыми и серебряными узорами, щитами, золочеными кольчугами. Вдоль стен оруженосцы расставляли столы. Только перед самой трапезой их покрывали скромными холщовыми скатертями. Те из храмовников, которые первыми приходили в трапезную, садились спиной к стене, те, кто опаздывал, — лицом. То есть специально установленных мест за столом не было. Таковые были отведены только для магистра и капеллана монастыря.

Тамплиерам было запрещено выходить на охоту, но, как пишут современники, собак в их башне было очень много. Они лежали под столами, но кормили их особо, а не так, как в рыцарских замках, — остатками с барского стола. Остатки еды предназначались для бедных.

«А еще в Доме было отдано распоряжение, чтобы братья, когда их обносят мясом и сыром, отрезали себе кусок таким образом, дабы и им было достаточно и — насколько возможно — кусок оставался красивым и целым… И сие было установлено, дабы кусок выглядел поприличнее, чтобы можно было отдать его какому-либо застенчивому бедняку, а бедняку было пристойнее принять его», — писал паломник Иоанн из Вюрцбурга.

А ведь тамплиеров любили обвинять в несусветной гордыне и душевной черствости! И вдруг такая забота о чувствах бедных людей! Не вяжется, правда? [5] Тут надо прибавить следующее: у тамплиеров существовало одно просто-таки незыблемое правило. В течение сорока дней после смерти кого-то из простых храмовников нищим выделялась доля покойного, а когда умирал магистр, то в течение недели сто бедняков получали обеды и ужины.

В трапезную тамплиеры приглашали огромное множество гостей. Всегда. Рыцарь сидел меж рыцарей, простой воин рядом с простыми сержантами-храмовниками.

Но что это мы все о еде? Давайте прогуляемся по башне храма.

Между дворцом царя Соломона и церковью находились спальни братьев-рыцарей — кельи. В каждой такой келье стояли стул или скамеечка, сундук, кровать с соломенным тюфяком, подушкой в виде валика, простыней и одеялом. И покрывалом, «если кто-либо пожелает им его дать», как значилось в параграфе 139 Устава тамплиеров.

Все имели доступ в церковь — храмовники шли в капеллу каждую ночь петь заутреню. Рядом с церковью также располагался лазарет для больных и покои командоров и великих бальи.

В великой башне храмовников была своя оружейная, сукнодельня, швейная, поварня и конюшня. Для самого тяжкого труда использовались рабы, сарацинские пленники или обитатели замков, принадлежащих ордену Храма, откуда на работы в башню присылали непокорных братьев, будь то рыцари или сержанты.

А теперь я предоставляю слово сборнику «Установлений» тамплиеров от 1256 года. Почитать их действительно стоит!

Когда звонит колокол заутреню, каждый брат должен тотчас же встать, обуться, надеть свой плащ, и отправляться в монастырь, и слушать службу.

Когда после заутрени братья уходят, каждый должен пойти посмотреть на своих лошадей и сбрую… и если надо что-то исправить, он должен исправить или заставить починить. И если есть о чем поговорить со своим конюшим (оруженосцем), он должен говорить с ним достойно, а после этого может отправляться спать. Но когда он будет ложиться, он должен прочитать «Отче наш».

Знаете, какие слова постоянно повторяются в любых документах храмовников, слова, покорившие меня? Достойно и мирно. Тамплиеров на протяжении всей их жизни учат в своем роде моральному изяществу как самой прекрасной вещи в мире.

Но вернемся к «Установлениям»:

Каждый брат должен стараться, чтобы Враг не застал его праздным; ибо смелее и скорее Враг осаждает дурными желаниями и суетными помыслами человека праздного, чем того, кто занят каким-либо добрым трудом.

Если случается, что подают говядину или баранину за монастырским столом, командор Дома должен учитывать тех, кто не ест говядину, если это только не магистр или брат-капеллан… Если какому-нибудь брату приносят мясо сырое, или с пятнами, или с запахом, он может вернуть его, и его должно заменить, если есть другое.

Шахматы, шашки и триктрак были запрещены в маленьком государстве тамплиеров. Почему? Дело в том, что в Средневековье шахматы считались опасной игрой, частым источником ссор. Тому есть множество исторических примеров. У короля Карла Великого был паж Аутхартий. Во время игры в шахматы сын короля повздорил с ним и ударил юношу шахматной доской. Удар оказался смертельным.

Всякое покаяние в этом замкнутом мире сопровождалось бичеванием. Тот, под чьим началом пребывал виновный, должен был сказать: «Дорогие сеньоры братья, вы видите здесь своего брата, который подвергнут покаянию, просите Господа, чтобы он простил ему его ошибки». У самого же виновного он спрашивал: «Дорогой брат, раскаиваетесь ли вы в том, что вы совершили таким образом?» — «Сир, да, очень». — «Воздержитесь ли вы от этого впредь?» — «Да, Сир, если Богу угодно». Прочие тамплиеры читали при этом «Отче наш», и «тот, кто ведет капитул, должен был наказать плетью из тонких ремней… а если у него ее нет, то может, если пожелает, наказать своим ремнем».

В государстве Грааля не интересовались теологическими вопросами того времени. Дьявол и ад, эти две навязчивые идеи монастырской литературы Средних веков, отсутствовали в их писаниях. Они знали больше того, чем располагали их собратья в обычных монастырских кельях. Именно поэтому во всех «Установлениях» храмовников подчеркивается неизменное соблюдение Тайны . Самым страшным проступком считается в этом государстве раскрытие капитула . То на таинственных церемониях храма. За этот грех следовало незамедлительное изгнание из ордена тамплиеров. Магистр (то есть король этого рыцарского государства Грааль!) не мог «приказать вне капитула сказать что-либо, произошедшее на капитуле».

И все же, несмотря на незаинтересованность в теологических вопросах, было нечто, что тамплиеры свято чтили. У них сложился самый настоящий культ отрубленных голов.

Культ отрубленных голов

В 1999 году меня поразила и надолго заставила задуматься книга Кейт Лэдлер «Голова бога». Задуматься о тех вопросах, которые ранее я несколько небрежно отметал в сторону. Все дело было в… отрубленных головах и загадочных лицах, встречающихся практически во всех храмах, церквях, капеллах и соборах Западной Европы. Ну не может же быть простой случайностью то, как старательно создавали эти головы известные и безымянные зодчие! По всей видимости, с отрубленными головами связывалась некая культовая идея. Жаль только, что Кейт Лэдлер лишь вскользь упомянула в своей книге об изображениях голов на Востоке, в английских церквях тамплиеров, также коротко вспомнив о существовании культа голов в Египте и о друидах. Тем не менее благодаря книге «Голова бога» я натолкнулся на странные слова, которые ученый Ивон Рой обнаружил под граффити в Шиноне. Слова, в переводе гласящие следующее: «Бафомет есть принцип сил Создателя». Этот самый принцип рыцари-монахи по-разному отображали в разнообразных своих символах. Все, что звучало почти безобидно, имело многозначный подтекст. В результате долгих раздумий еретическая вера храмовников стала мне совершенно понятна.

Грааль и Бафомет суть одно и то же. Еретическая вера тамплиеров — это космогония, гениальнейшим образом соединяющая духовный и естественнонаучный образ мыслей.

Опытным путем это космогоническое учение доказывает абстрактное, доказывает необычнейшим культом — культом отрубленных голов.

Среди святых Римско-католической церкви было множество несчастных, принявших мученическую смерть, да еще и с усекновением головы. А еще сохранилось предание о святом Метри, почитаемом в Провансе. По легенде, он подхватил с земли свою отрубленную голову и бросился в ближайшую церковь. Так, с собственной головой в руках, окруженный изумленными и испуганными людьми, святой и изображается на картинах и фресках. Во Флоренции нечто подобное произошло со святым Сан-Миниато.

В бретонском Морбигане находится святилище Нолвен. В шестом столетии от Рождества Христова кельтка из Ирландии приплыла в Бретань, чтобы основать в этих землях небольшое поселение. Но ей не повезло, несчастная попала в руки вождя клана амориков, велевшего обезглавить Нолвен на месте. По легенде, юная кельтка взяла в руки свою голову и еще целых два дня в таком виде продолжала свой путь. Когда измученная Нолвен решила отдохнуть на скале, она потеряла три капли крови. Тут же разверзлась земля, и из ее недр забили три источника. Шестого июля они и по сей день дарят свою влагу усталым паломникам.