Император. Прогрессор. Маг - Игорь Дикарёв

остаются неизменными.

А вот Андрей и остальные мои соплеменники изменились. Теперь они не считают меня сумасшедшей — и то хлеб. Да и куда им деваться, ведь они поняли, что бежать с этой безумной планеты не удастся, так что мы теперь едины, как экипаж подводной лодки, и бежать нам некуда. Будем приспосабливаться.

Александр, коего теперь все кличут Саяном, предложил нам всем плыть на Стокс — остров на пути между Хаоном и Халионом, ближе к первому. Возможно, там мы найдём свой новый дом, захватив при этом кое-что из старого. Например, побережников, один из которых сейчас плывёт с нами на борту корабля.

Жаль, что у меня было не так много времени, чтобы объяснить этим ребятам, что мы уплываем и куда именно направляемся. Я и сама в тот момент не знала куда, поэтому просто попросила жестами этих тарелкоголовых существ следовать за нашими кораблями, если они и дальше желают сотрудничать. Не знаю, поняли они меня или нет, но очень на это надеюсь. Они хорошие ребята.

Корабли были забиты живым грузом под завязку. Всего нас на борту было около трёх тысяч. Это все, кто выжил после обороны Чивуака. Жаль, что пришлось бросить остальных жителей Эйлонии на милость врага, но я искренне надеюсь, что мы за ними ещё вернёмся, а твари не сожрут их, а просто уведут в плен, откуда мы их вызволим.

Верхняя палуба, трюм, проходы между рядов с гребцами — везде были люди. Хотя в этом и был свой плюс: мы могли менять друг друга на вёслах, работая сменами, но хватало и минусов. Главным из них был голод.

Нет, пока никто не пух с голода и не убивал друг друга за заплесневевший сухарик, но плавание мы начали лишь вчера, а проблемы с провизией обязательно начнутся, ведь нас много, а еды всего ничего.

Гребли по очереди, направление выбирал навигатор из числа аборигенов, что уже плавал вместе с Андреем, да и раньше занимался этим непростым делом. На вёслах даже мне пришлось поработать, при этом на моих нежных руках вспухло несколько мозолей. Не люблю море.

Через несколько дней, когда мой желудок практически вывернулся наизнанку из-за непрекращающейся морской болезни, вдали показался остров. Как выяснилось позднее, это и был Стокс. Отсюда, с расстояния в несколько километров, остров казался небольшим, однако более крупным, нежели множество островов, россыпью раскиданных неподалёку от побережья. К тому же находился он особняком от других клочков суши, и плыли мы до него, если меня не подводит память, целую неделю.

Завидев сушу, дежурная смена гребцов заработала вёслами более активно, а моя морская болезнь куда-то улетучилась, будто бы её и вовсе не было. Бурый, питомец Саяна, завидев сушу, радостно поднялся на задние лапы и заревел, после чего, опустившись на все четыре конечности, едва не проломил своим весом многострадальную палубу судна, не предназначенную для перевозки подобных животных, а потом улёгся возле борта и засопел. Вот бы мне научиться так легко засыпать…

Остров планомерно приближался, а я всё ожидала какой-нибудь подлянки вроде нападения кракена или чего-то подобного. Слишком уж я привыкла к приключениям, которые в реальной жизни сразу же трансформируются в неприятности, и слишком уж тихо шло наше плавание. Однако ничего подобного не происходило. Подплыв ближе, мы увидели, что берег был скалистым и не давал никаких шансов на высадку. Нам пришлось плыть вдоль берега, чтобы найти подходящее место для причаливания.

Во время плавания меня больше всего беспокоило моральное состояние Гравиуса — главного нашего кузнеца. Он выглядел так потрёпанно, будто готов был самолично удавиться сию же секунду, используя для этого дела оснастку корабля. Я подошла к нему и спросила:

— Что с тобой? Ты потерял во время обороны кого-то близкого, не любишь море также сильно, как я, или тоскуешь по оставшимся в далёких землях сородичам?

— Что? Нет, конечно! Плевать я хотел на этих чванливых, бородатых сородичей. На самом деле всё гораздо хуже, чем ты можешь себе представить, женщина.

— А поподробнее можно?

— Ах. Неужели непонятно? Я опять остался без кузницы! А кроме того, на острове скорее всего не будет той чудесной руды и горящих чёрных камней, с которыми я работал!

— Вот оно что. Не переживай так. Думаю, что Саян или наш геолог найдут для тебя всё необходимое, а кузню с плавильней мы обязательно отстроим новые.

— Правда? А что за геолух такой?

— Человек из землян, что занимается поиском полезных ископаемых, будь то хоть руда, хоть уголь. У нас их несколько было, но из-за атаки олодцев в живых остался лишь один.

— Какой полезный человек! Где он? Я обязан переговорить с ним!

— Он сейчас на вёслах работает. Потом поговоришь. Всё равно без переводчика вам не понять друг друга.

— Да чтоб тебя! Вечно приходится ждать.

— Ничего, подождёшь. Зато у тебя будет руда и уголь, верно?

— Даже если и так, вряд ли удастся построить такую же хорошую печь, как раньше! — проворчал гном, однако голос его звучал уже не столь тоскливо как прежде, а в глазах появилась надежда.

Пока мы болтали с коротышкой, на горизонте показалась бухта, уходящая далеко вглубь острова. По словам Саяна. именно там они когда-то пополняли припасы. Мы развернули наши корабли и направили их в сторону берега. Тут мы увидели, что из бухты выплывают два корабля олодской конструкции. Это здорово пугало. По нашим расчётам, олодцы или как минимум маги должны были покинуть остров, но если это не так… Мне уже ни единожды приходилось видеть магов в бою и вновь сталкиваться с ними, сражающимися не на нашей стороне, я не хочу, ведь по боевой мощи они превосходят целый танк.

Пока мы обсуждали что делать — разворачиваться и уплывать или идти навстречу, на шедших в нашу сторону судах заметили нас, оценили численность и стали разворачиваться.

— Что делаем? — спросил Андрей.

— Давай за ними! — предложил Саян. — Если что, прихлопнем их.

— Главное, чтобы не они нас, — ответил Андрей, но всё же дал команду преследовать неизвестных.

Сбежать от нас они не могли, хотя и пытались, до последнего работая на вёслах изо всех сил. Но бухта хоть и была глубокой и далеко тянулась вглубь острова, всё же была конечна.

И вот, когда плыть уже было некуда, преследуемые остановились, подняли вёсла из воды и стали размахивать белыми тряпками. Мы подплыли ближе. Кожа у моряков была