Рядовая командировка или Туда и обратно - Владимир Мищенко

них.

– Хорошо. А Джон где, в карауле?

– Нет. В Алькале. На приеме у Одина.

– Погиб?

– Да. Спасая нас.

– Не вас, а меня. Вы меня спасали, хоть могли и уйти.

– Ха. Десантники своих не бросают.

– Я знаю. Поэтому даже не благодарю. Работа наша такая.

– Но, если ранят, – добью, чтоб не попасться врагу.

– А это уже гуманный шаг для нас. Спасибо, Джон, если ты, братишка, слышишь меня. Спасибо.

– Все. Проехали. Сейчас не до сантиментов. Идти сможешь?

– Вполне. Контузия, сотрясение мозга. Но идти могу.

– Вот и чудненько. До границы километров тридцать – тридцать пять. Не больше. Но вокруг “тигры“. Батальона два. Не меньше. И человек пятьсот мяса. Прочесывают круглосуточно.

– Давай по карте определимся. Может, в сторону рванем? Они не ждут этого.

– Ждут. Еще как ждут. Весь район по периметру опутали спиралью Бруно. Мы здесь, как в игре в “пятнашки“: прыгаем с места на место, пока не нарвемся на засаду.

– Так, а вот река. Проверяли?

– Там растяжек, что тараканов в нашей общаге.

– Тогда и контроль ослаблен. В этом слабость любой охраны: надежда на сигнализацию и прочие прибамбасы.

– А, может, ты и прав. Все равно надо где-то пробовать. С реки и начнем. Главное – с этого сектора выбраться. Дальше – тайга. Там мы на равных.

Пока стемнело дважды мимо проходили цепи солдат, но до нас пока очередь не дошла. Речушка была небольшая, не шире десяти метров. А в некоторых местах и того меньше.

– Мужики, одно хреново – плаваю я плохо. Я в детстве дважды тонул, поэтому у меня в подкорке страх глубины. Здесь мелко. Я надеюсь. Но навыки у меня плохие. Я долго не проплыву.

– Вообще, ты вовремя нам это сказал.

– Я к тому, что давайте я их отвлеку по суше, а вы рванете с грузом здесь.

– А вот хрен тебе. Герой нашелся. Смерть Джона простить себе не можешь? Все пойдем. Мы тебя поддержим.

– Все-таки на суше погибать приятнее, чем тонуть.

– Возможно. В случае чего потом при встрече в аду расскажешь.

– Я только в Рай пойду.

– Хм. Давай лезь в воду, мать Тереза.

Вода оказалась холоднючая, аж не могу. Вроде бы лето на дворе. Все у китайцев не как у людей. Даже река неправильная. Теперь понятно, почему они так рвутся к нам. Хорошо хоть кроссовки не снял. Иногда приходилось отталкиваться от дна, а там каких-то коряг уйма. Наверняка бы ногу поранил. В воде это опасно: кровь не свертывается. Мне показалось, что мы плыли сутки или двое. Но, когда вылез на берег вслед за Крабом, оказалось, что проплыли меньше километра. Но с сектора выбрались. Есть! Выжали одежду. Десять минут отдыха и вперед. Пока нас здесь не ждут. Бежали с полчаса. Сопка, сарай – хорошие ориентиры. Так и есть – до границы всего двенадцать километров. Решили передохнуть в кустарнике. Подошли поближе. Нас спасло то, что мы не прятались, надеясь на солидный отрыв от преследователей. Нас в упор о чем-то спросили. На китайском. Просто спросили пароль. Мой китайский был на уровне: читаю и перевожу со словарем. Я щелкнул вниз флажок автоматического переводчика и дал очередь. Жак – еще одну. Вопросов больше не поступало. Но мы себя обнаружили.

– Быстрее к границе. Подтянут силы и нам хана.

Со всех сил мы рванули домой. Ну, что там какие-то двенадцать километров. Начался рассвет. В буквальном смысле этого слова – это был багровый рассвет. Как та река на болоте. Плохой знак. Но выбирать не приходится. Здесь все решают навыки, умение и сила. Дважды нарывались на засаду и дважды проведение или, скорее, Бог, прикрывали нас. Мы вновь уходили, а они оставались. Они первые начинали. Мы только защищались. В шахматах Белые начинают и выигрывают. Здесь же Желтые начинали, а Белые выигрывали. И совесть наша чиста. Они такие же солдаты, как и мы. Они такие же болванчики, защищающие своего Мао, как и мы, воюющие не знамо за что. Налетели на машину солдат. Они ехали к месту нашей последней стычки. Огневой контакт. Чуть-чуть рукопашной и вперед. Но нас уже обложили и гонят. Вскрик. Я оглянулся. Краб на коленях и медленно падает вниз лицом.

– Жак, прикрой. – Встал на колено, перекинул Краба через плечо и бегом. Вот она граница. Метров пятьсот, чуть меньше. Позади топот и крики офицеров. Оборот – очередь. Некоторые упали. Я заюлил, как заяц. И вовремя. Плохо стреляют. Вроде – погранцы. Им по должности положено уметь стрелять. Комбинезон в двух местах прошили пули. Был бы на моем месте Джон – хана, пристрели ли бы. Но я худой. Почти дистрофик. Многие, на свою беду, вначале принимали меня по “одежке“, но это была их проблема. Сто метров. Пятьдесят.

– Жак, с той стороны границы не стреляй. Перебегай и падай.

Я обернулся и дал еще одну очередь. Как назло подстрелил еще двоих. Но я этого не хотел. Я хотел только припугнуть, умерить их пыл погони. Но на войне, как на войне. Хотя начал ее и я. Или мы: Я и пятеро моих друзей. Я пробежал КСП, забежал в кусты и рухнул. Рядом появился Жак, готовый стрелять в любого, кто дернется через нашу границу. Наша граница на замке. А кто с мечом к нам придет, тот от автомата и погибнет. Запомните это, китайцы. С моим падением в кустах прекратилась и война. Никто не стрелял и даже не кричал. Они немного постояли, посмотрели на наши кусты и ушли. Вскоре с заставы подоспел пограничный наряд. Мы – дома. И это не так уж и плохо. Хотя сколько теперь будет разборок по нашему переходу. И положили мы китайцев немерено. Одна надежда – контейнер с грузом. Наш вещдок. Из двух АКМов сделали носилки для Краба, и пограничники понесли его. Нам они не задали ни одного вопроса. Ну, у них и выдержка! Дошли до заставы. Там уже стояла заведенная санитарная машина для Краба и легковушка для нас. Все. Конец командировки. Теперь только рапорта, докладные и отписки. Нет, наверняка, еще допрос будет. И не один. Но это потом. А сейчас – спать. Видимо – нервы.

***

Прошла неделя ежедневных допросов, исписаны кипы бумаг. Наконец-то они насытились нашими рассказами и своим допросами. Расписавшись еще раз о неразглашении тайны в течение ближайших двадцати пяти лет, нам разрешили ехать в свою часть. Интересно, а экзамен нам зачли? Что там еще скажет наша экспертная группа? Давно уже я не