Фантастика - Виктор Александрович Ефремов

не чувствуешь, что я в тебя иголкой колю?

– Нет, конечно. Ты шутишь?

Она взяла большую иголку и со всей злости решила меня ей уколоть, но иголка только соскользнула в её пальцах и чуть не повредила её. Она несколько раз повторяла с силой, вонзая в меня. Потом сам несколько раз хотел воткнуть, но ничего не получилось. Нас обеих это заинтересовало. Надо с этим что-то делать.

– Иди срочно в больницу. – только и вымолвила жена.

– Но я не больной. Только происходит в моём организме необъяснимое состояние. Ты никому, ничего не рассказывай. Это после того укуса.

  Я сходил на кухню, взял нож и хотел себе сделать надрез. Неожиданно вошла жена и с испугом:

– Ты что делаешь?

Сам в испуге, острым ножом, как бритва, резанул по левой руке. Но ни боли, не прикосновения ножа к коже не почувствовал, а только углубление у кожи от ножа. Никаких ощущений боли. Ещё и ещё несколько раз повторял, но ни надрезов, ни царапин, а тем более крови мы с женой не увидели.

– Невероятно, это надо же, что это может быть!? – не то, чтобы в страхе, а в восторге произнёс я.

На меня жена в страхе смотрела и ничего не могла произнести. Как смог успокоил её.

– Может это и к лучшему. А то рос хлюпиком, кто не ударит, было больно, бежал домой. Ты помнишь, твой бывший муж пришёл пьяный и начал с ножом угрожать тебе и ничем не мог я помочь. Он меня ударил, да ещё чуть не порезал. Хорошо, что заступились соседи, вызвали в милицию. Да сколько было таких случаев, мне даже иногда жить не хотелось от этих издевательств со стороны. Этих алкашей развелось, всяких бандитов. Но всё равно страшно. Лучше сходить к врачу, всё рассказать и выяснить, что это со мной?

– Вот-вот! У меня есть знакомый хирург, попрошу посмотреть тебя.

Так мы решили не откладывать, а сразу действовать. Она сразу стала звонить к своему знакомому хирургу и попросила записать его на обследование мужа. Хирург безоговорочно согласился и назначил время встречи в хирургическом отделении. На следующий день я встретился с этим хирургом в его кабинете и подробно рассказал, что со мной произошло.

– По вашему рассказу просто фантастика. Я проверил ваши анализы в вашей медицинской карте, там указано, что ваше здоровье в полном порядке. Но то, что нет никакой реакции на порезы и нет крови, это удивительно, будем проверять. – врач сказал, чтобы разделся до пояса.

Проверив реакции на уколы, которые ничего не определили, он только развёл руками:

– Просто фантастика!

Кожа не поддавалась никаким воздействиям, даже электричеством. Она была до такой степени упругой, что гвоздём пробить невозможно.

– Что-то невероятное, – повторял хирург, – но такое невозможно, когда организм ни на что не реагирует. Давайте сделаем так, я положу вас в отдельную палату, и мы как положено вас обследуем. Только для этого надо ваше согласие письменное. Как вы смотрите на такое предложение? Как профессора, вы меня заинтересовали, так как в практике моей, скажу больше, в мировой практике такого ещё не было. С научной точки мне самому интересно изучить ваш организм. Подумайте.

– А что тут думать, я согласен, хоть сегодня.

– Хорошо! Я вам принесу все необходимые бумаги, ознакомитесь с ними, подпишите и начнём исследование вашего загадочного организма.

  Впервые столкнулся в этом медицинском заведении с таким количеством врачей, которые за мной ухаживали, обследовали. Как за ребёнком. Это продолжалось почти месяц. То, что я лежу здесь на исследовании не как больной пациент, а как для науки, уже знала наверно вся страна, если даже не за её пределами. Стоит только журналистам попасть к профессору и дать хоть какую-то информацию, то во многих изданиях средств массовой информации будет известна уже эта недоступная тема, если не секретная. Ещё не пришли врачи к общему мнению, так как не собирался консилиум, не было результатов по внутренним органам, его невозможно просветить и нет возможности взять кровь. Мне как- то принесли статью под названием "Человек – чудовище". Заголовок был устрашающим, а то, что там написано, не поддаётся никакому объяснению. Кто-то переоценил свои возможности в фантастике. Хотя кто его знает?

Похищение.

Мне в палате мало было известно, что там говорят про мои возможности. Это к лучшему. Сначала моя жена часто навещала меня. Мне, кажется, она что-то скрывала от меня, чтобы не раздражать этими слухами, которые ведутся за пределами этого медицинского учреждения. Она знала, что я слабый ко всяким оскорблениям и плохо переношу сплетни. Но я терпел, чувствовал себя здесь в безопасности от всяких навязчивых расспросов, особенно журналистов. Как-то ко мне зашёл профессор и с ним навестили меня неизвестные люди, он сказал:

– Вас переселят с сегодняшнего дня в более комфортные условия, чтобы меньше знали о вашем исследовании.

Я на всё был согласен и не сопротивлялся. Заметил только одно, что профессор был не доволен чем-то, но согласие своё дал:

– Надо от лишних глаз, а то журналисты надоели этому учреждению своими расспросами и мне тоже.

Профессор сказал:

– Эти люди будут охранять и вывезут тебя в надёжное место.

В эту же ночь ко мне пришли люди в палату и чтобы никто не видел, прошли через чёрный ход и вышли на территорию больницы с обратной стороны. Сели в скорую помощь и поехали в неизвестном направлении. Уже в машине вспомнил и обратился к этим людям:

– Мне надо предупредить жену, где буду находиться.

Но мне неизвестный ответил:

– Профессор всё ей объяснит, можете не беспокоиться.

Ехали быстро и долго. Где-то через час скорая помощь остановилась, задняя дверь открылась. Меня уже ждали здесь люди у небольшого двухэтажного здания из кирпича, в каком-то леску или парке. Но определить невозможно в ночное время. Только несколько фонарных столбов освещали эту территорию. Мы вошли в здание, не похожее на медицинское учреждение. Людей не было видно. Меня отвели в одну комнату по коридору и сказали:

– Располагайтесь. Вам покажут и расскажут, что и где.

Когда люди вышли, дверь за ними захлопнулась, я осмотрелся. В углу, возле стенки стояла кровать. Посреди комнаты стол со стульями. Свет был очень тусклым, наверно лампочки в шестьдесят вольт. Комфортом здесь и не пахнет. Зато подальше от журналистов и любопытных. Я присел на старый диван, который стоял напротив кровати. Тут же красовался старинный шкаф с приоткрытыми дверцами, весь исцарапанный. Я подошёл к шкафу, открыл его. Там висело несколько халатов и смирительных рубах зачем-то, полотенце и бельё. Окон не было, дверь одна, обитая жестью. Ни радио, ни телевизора и никакой связи. Для меня это стало уже не утешением, а разочарованием при виде всего.

  В комнату вошла женщина с подносом,