Пепельные объятия - Виктор Рогожкин

жидкость, пахнущую шоколадом — интересный вкус.

— В голове заметно посветлело, усталость ушла на задний план — неплохо тонизирует! — заключил я.

— Дюже — поддержал он.

— Почему ты всегда словечки втыкаешь какие-то непонятные, древние?

— Непонятность сия от незнания твоего и нежелания знать. Соблюсти хочу истину, сохранить правду историческую в общности нашей славянской расы. Не пущать в речь родную языка чуждого и иноземного.

Тут в кабинет зашла Надюшка.

— Дядя Игорь, можно опять с камушками поиграть?

— Конечно, бери, там несколько новых образцов появилось. Обрати внимание: слева положил очень красивые. Особенно голубой кальцит и снежный обсидиан.

Дочка взяла большую деревянную коробку и ушла в детскую.

— Что за камушки?

— Коллекцию начал ещё мой дед. Отец и я лишь добавили малую толику. Там натуральные камни и минералы. Больше двухсот образцов. Наде твоей очень нравится их перебирать, особенно прозрачные, полудрагоценные.

— Игорь, всё забываю спросить, а зачем тебе такой огромный дом?

— Задумка сия, была не моя, а отца. Тогда родители были ещё живы, да и дедок очень крепок. Ещё нас периодически, навещал мой брат с женой и дочками, а у меня с Татьяной, росли старшие отроки. Обитель не пустовала, в ней кипела жизнь. Так, как и хотел мой батя. Недоросликом я застал большие пиры, в хоромах сиих собиралась вся родня, до полусотни человек. Сердце моё в меду, что родители застали это время. Воплотили свою мечту о большой дружной семье. Куда только всё это делось… Дед давно усоп, послед родители, брат трагически погиб.

— Ты не рассказывал об этом.

— Как-нибудь опосля. Его жена с душками племяшками уехали на Родину к своей мамаше в Санкт-Петербург. Бывают тут теперь, но редко, набегами. Мои старшие сыновья выросли, истину познали. Зачем им жить с родителями? Женились, разлетелись кто куда. Так отчая обитель и опустела. Вот Настюху свербигузку себе сотворили на старость лет.

— А чего не продадите? Купите дом поменьше.

— Эх, вздохнул Игорь. Дом этот, с изюминкой. Как не продай, гривен потраченных, даже часть, не вернешь. Во-первых, он цельнобетонный, да такой, что его танком не взять, сейчас так уже не строят.

— Как бетонный, а кирпич?

— Ну кирпичом обложил его уже я, для благолепия. А прежде, в мохнатые годы, когда Союз разваливался, мой отец работал механиком на комбинате крупнопанельного домостроительства КСКД. В то время лучшие разумы страны придумали, как быстро строить многоэтажные дома из готовых напряженных железобетонных плит. Целые микрорайоны до сих пор стоят. Вот из таких плит дом и построен. Потом, оказалось, что это всё убыточно. Вот, разваливающейся стране то было выгодно, тянул лямку и строил, а современному капитализму — стало убыточно. Бетон нынче дорог, его при стройке тратят только на углы, да перекрытия.

— Ничего себе! — я был впечатлен. — В наше время, похоже, строительство такого дома становится по-настоящему сложной задачей. Даже обычный бетон, который я использовал для заливки плиты на даче, стоит какие-то непомерных денег. Здесь использовали готовые дорогущие армированные плиты, которые больше не производятся на заводах.

— Истину глаголишь. А ещё, в моем отрочестве, стоял тут купеческий дом, который обветшал. Времена были мутные и дикие, представь, зарплату работникам платили продукцией завода. Люди сами строили себе домики. Кто дачку себе или жилище, а кто и на продажу. Отец тогда сделал правильный расчет, Представь, взял шесть стеновых плит и одну межкомнатную, хоп! Заря мелькнула, двухкомнатный дом готов! Или если проще, то пятистенок. Нужен лишь кран, да сварка соединить замки. Ну и руки мастеровые. Пол обычно заливали самостоятельно, а крышу делали, кто во что горазд. Кухню с прихожей пристраивали. Посмотрев на всё это, батя выбрал и подготовил под списание несколько десятков плит, а потом выкупил их. Представь, такие плиты рассчитаны на вес девяти этажей и это минимум. Будучи сваренными вместе в короб, они образуют невероятно прочную коробку.

— Я думал, это всё построил уже ты.

— Окстись! Вот крыша и мансарда, это да, мои труды. Старый чердак сгорел, был пожар от молнии. Зной той порой стоял просто ужасный. Удивительно, но потушили сами, все были дома. Когда приехала пожарная машина, уже всё погасло. Представляю, как бы они залили своими брандспойтами крышу до самого подвала. Они горазды. Ущерб от тушения превысил ущерб от пожара.

На этих словах мы с другом рассмеялись.

— А вообще, деревянные конструкции крыши — самое уязвимое место любого жилища. Но я учёл эти недостатки и переделал. Нынче основа чердака и крыши полностью металлическая. Швеллер, уголок и профильная труба. Утеплитель — минеральная вата. Металлочерепицу опять же запретили, потому крыша покрыта мягкой кровлей по плите ОСП. Эти вещи мало горючи, но я для уверенности повесил шары чудные.

— Что за шары?

— Ну, это так называемые пожарные гранаты. Примитивное устройство тушения, самосрабатывающее при пожаре. Теперь сжечь дом практически невозможно, даже если захотеть. Камень, бетон, железо и стекло. Ещё это позволило на втором этаже сделать один цельный зал — восемьдесят квадратных метров. Мы всё основное время проводим там, на длинном диване перед большой панелью. Но это не главное. Завтра узришь ещё кое-что, а сейчас пойдем почивать.

— Точно, пора.

Была уже глубокая ночь, и мы разошлись по комнатам.

Новый день принес новую информацию. Я встал по привычке в семь утра, пока ещё не началась гурьевская духота, вышел на свежий воздух делать утреннюю разминку. Опять обратил внимание на масштабы дома, тщательно прибранный двор, аккуратно подвязанный виноград, на ухоженные розы.

Из мастерской появился хозяин.

— Доброе утро! Чем занимался?

Игорь поднял взгляд на небо и произнёс:

— Предобрейшее! Да так, задумку одну с твоим сыном воплощал в действо.

В окне мастерской я разглядел довольное лицо Женьки. Это что же могло случиться, чтобы он встал в такую рань? Надо посмотреть, но Игорь предложил другое:

— Пойдем, узришь подпол.

О-па, тут ещё и подвал есть. Надо посмотреть. Друг зашёл в дом, дернул рычажок. Крышка подвала сливалась с керамогранитом, имитирующим деревянный пол. Если бы при мне не открылся лаз метр на два, я бы никогда не догадался, что тут есть вход в подземелье. Люк, (а это был действительно люк, сварная рама, заполненная бетоном и поддерживаемая газлифтами), находился прямо под воздушной, будто парящей лестницей с подсветкой на второй этаж. Мы спустились, автоматически зажегся свет. Никакого затхлого запаха. Сначала был длинный коридор, одна стенка отгораживала часть комнаты. В конце коридора стояла маленькая раковина и унитаз. Обалдеть, ну и подвальчик. Размеры и высота впечатляли.

— Если мы под землёй, то как будет работать канализация?

— Вопрос твой мудр! Пока