Кто тут хозяйка? (СИ) - Волховец Вера

Нет. 

Ну просто нет.

Джулиана я не убедила – это было заметно, но убеждать этого вампира было себе дороже и не зачем.

А ну как передумает меня кормить? А от запаха, исходившего от сковородки, уже голова кружилась…

– Ты же не любишь жареный лук, – из чистой вредности напомнил мне Джулиан, когда я безапелляционно придвинула к себе тарелку освобожденными руками. То, что на ней лежало, фактически было яичницей на овощной подушке, политой сложным соусом. Вот только такую яичницу не грешно было и королеве подать...

А уж какой космический от неё был запах.

– Хороший завтрак украсит даже самую плохую погоду, – парировала я этот выпад вампира, – не могу же я допустить, чтобы мой день был испорчен на старте из-за жалкого жареного лука.

Знала бы я, что меня ждет в этот волшебный день – потребовала бы себе у Джулиана как минимум одну добавку. Чтобы хоть каких-то положительных эмоций у меня было побольше!

В чудо-дверь постучали, как раз когда я хлебным мякишем, старательно отыгрывая деревенскую простушку и игнорируя возмущенные взгляды аристократичного соседа по столу, вымазывала соус с тарелки. 

Нашел на что возмущаться, я ж не языком! 

Да честно говоря, сквозь демонстративное неодобрение на лице Джулиана проступало практически триумфальное удовлетворение.

Именно поэтому я невозмутимо продолжала свое грязное дело, всем видом демонстрируя, что вздумай меня кто разлучить с этим соусом – я и убить могу.

Это было совершенно несложно! 

Этот соус можно было продавать каплями и оплачивать его золотом.

Эх, вот как такое сокровище как мой новоиспеченный супруг вообще выпускать из своих цепких ручек? 

Оставить бы его себе, очаровать, пострелять глазками, тем более, что он вроде бы и не прочь, чтоб его подстрелили.

Но…

Кажется, я о чести рода и наследии ди Венцеров думаю побольше самого главы клана.

Когда вздрогнула от мощного удара дверь, так и оставленная для связи с гноллами, я встрепенулась, хотела было уже покончить со своим постыдным занятием и донести тарелку до раковины. 

– Сиди, я открою, – ревниво буркнул Джулиан, будто речь шла не о том, что еще пара капель соуса не дойдет до моего рта, а о натуральной измене, возможно даже на оргии.

Погодь, погодь, Отелло, я еще не помолилась. И даже завтракала без молитвы, прикинь! 

На пороге чудо-двери, скалясь во все свои тридцать четыре длинных зуба, стоял Ррото, и перья, вплетенные в его жесткую гриву, сегодня были даже подкрашены красной краской.

– С добрым утром, чаровница, – радостно ощерился мне гнолл, – я пришел к вам с великой миссией.

Боже, да неужели я дождалась? Неужели гноллы наконец-то прибыли, чтобы помочь мне избавиться от хлама, да еще и приплатить мне при этом?

В любой рыночной сделке существует пять стадий: стадия гнева покупателя – когда продавец озвучивает, сколько он хочет получить за свой товар, отрицание – когда покупатель отчаянно старается доказать, что ему вообще этот товар не нужен, он просто мимо проходил, случайно увидел, и никак не может уйти.

Торг – соревнование, кто перед кем больше поприбедняется, вспомнит всех своих больных родственников, можно даже тех, кто не дожил до этого счастливого дня и отчаянно нуждается в цветочках на могилку.

И принятие – когда продавец и покупатель, обвинив друг друга во всех смертных грехах, расходятся в разные стороны, в душе посмеиваясь, что противник остался облапошенным.

К моему счастью, Ррото был шаманом. Существом отвлеченным от всех этих денежных материй.

Он просто шлепнул на мой стол мешочек с круглыми, ровнехонькими, разноцветными жемчужинами редкой красоты – я шепотом проконсультировалась с Джулианом по поводу их цены – на этот мешочек я три месяца могла кормиться в его претенциозном ресторане и завтраком, и обедом, и ужином – а после отвела шамана в свой холл, ткнула ему пальцем в уже подготовленную для него гору хлама.

И он еще после этого восторженно взвыл и клятвенно пообещал донести до меня недостачу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Конечно, я подожду, – в душе потерла лапки и прикинулась, что не знаю правил вежливости, которые советовали мне быть поскромнее, – а как вы будете забирать покупки? Духов снарядите на погрузку?

– Духи не созданы для такой грубой работы, чаровница, –  снисходительным тоном старого учителя откликнулся Ррото, – вы позволите мне провести в ваш дом двух помощников? Следует ли мне уплатить вам пошлину за их проход?

– Ну, нет, – я рассмеялась и покачала головой, – можете считать, что это вам бонус к покупке. Вы же пришли сюда для сделки. И они пусть проходят.

– Нет границ вашему великодушию, чаровница, – благодарно пробормотал гиенолак.

Постепенно я привыкла к своеобразному очарованию гноллов. И они уже не казались мне страшными, как это было при нашей встрече. Чего там страшного? Разумные, учтивые – не были б еще такие волосатые, было б вообще отлично.

Гноллы, пришедшие за Ррото, по общим признакам были молодые, ретивые, силушка в них так и побулькивала. Их необычный язык, состоящий из одних только рычащих звуков казался объявлением войны, даже если они кого-то приветствовали. 

Угол заготовленного хлама истаял за полчаса. Еще за час гноллы повытаскивали из моих “запасников” все, на что им указал шаман.

Не сказать, что они убрали все, но определенно – в холле стало гораздо легче дышать.

Работы приостановили на втором часу, когда запал у работничков выноса и погрузки начал сходить на нет и им решили дать вольную.

Ррото долго жал мою руку, рассказывал, что ближайшую неделю он будет занят обустройством своего марракаша из тех артефактов, что он у меня забрал – но обязательно прибудет за следующей порцией, если чаровница изволит.

Чаровница изволила. И даже согласилась подождать неделю до получения второй половины оплаты за сегодняшнюю сделку.

Сама удивляюсь своей доброте.

Вернувшись на кухню я внезапно узрела, что мешочка с жемчугом у меня на столе внезапно нет. Сощурилась, глядя на вампира – больше моим жемчужинкам просто некому было делать ноги.

– А ты не слишком дорого себя оценил, красавчик? За такие деньги тебе мне весь дом зубной щеткой придется год выметать, не меньше. И едой я оплату не приму. 

– Их нужно отнести в банк, – безапелляционно сообщил мне Джулиан, – часть обменять на варосский злотый, часть – оставить на хранение гномам, у них очень надежно. И до банка они побудут у меня. Так я хоть буду знать, что тебе не свернут шею за горсть жемчужин. 

Я подумала. Еще раз подумала. Потом благосклонно кивнула. Предложение было дельное, и из нас двоих вампир явно был поопаснее моей скромной персоны.

– Надеюсь, ты не собираешься взять себе процент? – подозрительно поинтересовалась я, тыкая вампира в грудь пальцем.

– Разве что натурой, – нахально ощерился Джулиан, – мне как раз в ресторан нужна девочка, чтоб мыть посуду.

Хорошее настроение ему шло. Очень даже.

– Ну что, по чашке кофе и за работу?

– А что, у нас есть другие варианты развлечений, Марьяна?

–  Нету! – я коварно прикончила в зародыше поползшие куда не надо мыслишки Джулиана. Что-то он долбануто ведет себя в последнее время. То за талию приобнимет, то башкой у меня на коленях полежит... Бабы давно не было? Ой не по тому адресу он за этим всем зашел! У меня тут дом. Мужчины, извините, до конца уборки прошу не заходить. Любовным утехам даже негде происходить.

– Ну, значит, кофе и за работу, – кивнул Джулиан и потянулся за дымящимся кофейником.

Я успела только раз отхлебнуть из своей чашки, когда сиреной взвыл звонок на воротах. 

– Если это Кравиц – я оторву ему уши, – мечтательно протянул Джулиан, – потому что нельзя мешать честной супружеской паре пить кофе.

– Ну, с честными ты переборщил, – фыркнула в ответ, – шамана я надула.

– Или он тебя, – фыркнул Джулиан, – ты ведь не знаешь, какую ценность твой хлам для него представляет. Заметила – он еще и выбирал, что взять в первую очередь. Наверняка уверен, что ты еще и продешевила.