Тайны московских монастырей - Нина Молева

Данилов монастырь был возвращен церкви в 1983 году. В настоящее время в обители около сорока монахов и послушников, получающих образование в духовных учебных заведениях. В 1986 году митрополитом Америки и Канады Феодосием в нее возвращены частицы мощей князя Даниила Александровича, хранящиеся в храме Святых Отцов Семи Вселенских Соборов, в раке, на их историческом месте. Частица мощей находится в ковчеге, помещенном в Троицком соборе. На месте разрушенного кладбища возведена поминальная часовня.

Остается вспомнить имена последних предреволюционных „властей“ обители: настоятель – епископ Серпуховской Анастасий, казначей – иеромонах Кассиан, духовник иеромонах Андрей, ризничий Иоаким, а также пять иеромонахов, восемь иеродьяконов и пятеро монахов.

Часть 1

Кремль

Чудов монастырь

Ночь. Келья в Чудовом монастыре (1603 год)

О т е ц П и м е н, Г р и г о р и й спящий.ПИМЕН

(пишет перед лампадой).Еще одно, последнее сказанье —И летопись окончена моя,Исполнен долг, завещанный от БогаМне, грешному. Недаром многих летСвидетелем Господь меня поставилИ книжному искусству вразумил;Когда-нибудь монах трудолюбивыйНайдет мой труд усердный, безымянный,Засветит он, как я, свою лампаду —И, пыль веков от хартий отряхнув,Правдивые сказанья перепишет,Да ведают потомки православныхЗемли родной минувшую судьбу,Своих царей великих поминаютЗа их труды, за славу, за добро —А за грехи, за темные деянья,Спасителя смиренно умоляют.На старости я сызнова живу,Минувшее проходит предо мною —Давно ль оно неслось событий полно,Волнуяся, как море-океян?Теперь оно безмолвно и спокойно,Не много лиц мне память сохранила,Не много слов доходят до меня,А прочее погибло невозвратно…

А. С. Пушкин. „Борис Годунов“.

Обители нет. Давно. Ее стремительный снос понадобился в первые послеоктябрьские годы, чтобы расширить Ивановскую площадь Кремля. Это была та же участь, что и у соседнего Вознесенского монастыря. Резиденция новой власти не нуждалась в памятниках прошлого. Эйфория вседозволенности освобождала от обязательств перед предками и потомками. А между тем…

Вознесенский монастырь, фото к. XIX в.

Точный год основания монастыря остается неизвестным. Единственное и самое древнее относящееся к нему летописное свидетельство гласит, что в 1365 году митрополит Алексей заложил на этом месте каменную церковь во имя Чуда Архангела Михаила в Хонех, которая за одно лето и была завершена.

Память о чуде в Хонех должна была поддержать дух москвичей, перепуганных страшным летом 1365 года. Оно было отмечено жесточайшей засухой, от которой трескалась земля. А в очередную сухую бурю оставшийся в истории под именем Всесвятского пожар, вспыхнувший в одноименной церкви, за два часа уничтожил весь город и простоявший меньше тридцати лет дубовый красавец Кремль.

К тому же Москва только что получила нового и совсем еще молодого великого князя Дмитрия Ивановича, будущего Донского. Что мог он предпринять в свои семнадцать лет? Никто еще не знал, что обладал Дмитрий Иванович редким для правителя даром – советоваться со своими подданными, того больше – пользоваться их советами. Его настоящим советником стал митрополит Алексей, душой болевший за княжество. Это он подсказал великому князю начать строить – впервые на Московской земле! – белокаменный Кремль, а для начала словно положил предел несчастьям Москвы своим каменным храмом.

Ведь вблизи города Иераполя, в Колоссах Фригийских, в местечке Хонех, над источником, приносившим исцеление многим больным, находился храм Архистратига Михаила, построенный в благодарность за обретенное здоровье. Заботился об источнике бедный отрок Архип, бескорыстное служение которого начало раздражать живших в округе язычников. С помощью вод двух рек, протекавших по соседству, язычники решили затопить и храм, и чудотворный источник.

Узнав о неминуемой гибели, Архип обратился с молитвой к Архистратигу и услышал голос, приказавший ему выйти из храма. Юноша подчинился и стал свидетелем чуда. Вода из рек была пущена, но появившийся Михаил поднял руку, и потоки устремились в расщелину большого камня. Храм и источник остались невредимыми.

Указание о строительстве церкви, тем более каменной – что было большой редкостью в Москве, позволяет предполагать, что к этому времени Чудов монастырь уже существовал. По свидетельству некоторых летописцев, ранее на этом месте находился Царев Ордынский Посольский двор, где останавливались посланцы Орды, приезжавшие для переговоров или сбора дани.

Землю ханского представительства подарила митрополиту Алексею царица Тайдула, мать царствовавшего хана Джанибека, особенно благоволившая святителю после того, как он своими молитвами спас ее от слепоты.

В исторической литературе слишком редко упоминается о том, как складывались отношения ордынцев с православным духовенством, а между тем они имели подчас исключительное значение для Московского княжества. С начала своего владычества ордынские ханы очень уважительно относились ко всему православному церковному чину, более того – полностью освобождали священников и церковный причт от всяких даней и пошлин, потому что видели в них „молебников“ не только за русских, но и за всех людей.

Любимейшая жена хана Узбека, царица Тайдула, еще в 1356 году выхлопотала для митрополита Алексея охранную грамоту, чтобы мог он беспрепятственно съездить в Царьград. А годом позже, начав терять зрение, она позвала святейшего к себе.

„Сигизмундов план“. Фрагмент: Кремль и Китай-город.

Сохранилось предание, будто накануне приезда Алексея в Орду Тайдула увидела во сне митрополита в окружении священства, направляющегося к ней в архиерейских одеждах невиданной красоты, и именно такие одежды она приказала приготовить своим гостям в подарок и благодарность за помощь, которую они действительно сумели ей оказать.

Приезду митрополита в Орду предшествовали необыкновенные события и в Москве. Святейший не мог быть уверенным в ожидаемом от него исцелении и потому отслужил в Успенском соборе просительный молебен, во время которого у гроба святого Петра Митрополита „се от себя сама загорелась свеча“. Митрополит тут же раскрошил чудесную свечу, раздал ее как благословение молящимся, а часть взял с собой в дорогу.

Встретили Алексея царствующий хан Джанибек, сын царицы Тайдулы, и ее внук Бердибек с величайшим почетом, в окружении всех своих придворных. Митрополит отслужил молебен около царицы, зажег чудесную свечу и окропил глаза Тайдулы освященной в Успенском соборе водой, после чего слепая прозрела. Хан не поскупился на самые богатые дары митрополиту и его спутникам, которые составили целый обоз. Можно предположить, что тогда же Алексею были переданы права и на двор в Кремле.

Но так удачно сложившиеся дипломатические отношения оказались недолгими. В Орде, по словам летописцев, начались „замятни“. Бердибек убил своего отца, но уже в 1359 году и сам лишился жизни. Несколькими месяцами позже была убита царица Тайдула. Митрополиту оставалось только предостерегать молодого великого князя от вероломства кочевников, раз за разом подступавших к Москве и разорявших ее дотла. В 1380 году это были полчища Мамая, двумя годами позже Тохтамыша. Жертвы Куликова поля не спасли Москвы.

Митрополит Алексей завещает похоронить себя у стен Чудовской церкви. Но Дмитрий Донской не захотел выполнить воли святейшего. Как более достойное было выбрано место погребения внутри храма, в Благовещенском приделе.

По всей вероятности, Чудовская церковь была достаточно велика. Когда в 1431 году во время литургии ее верх от ветхости обрушился, чудесным образом не задев служивших священников, ров для фундамента нового храма начали копать внутри старого здания и при этом обнаружили нетленные мощи святителя Алексея. Даже ризы митрополита остались „невреженны, яко вчера облечены“. Они и были оставлены, но уже в специально устроенной раке, в заново отстроенной церкви.

О Чудовской церкви помнили. О Чудовской церкви заботились все правители. Захоронения в ней и около нее представлялись самыми почетными. Так, рядом с митрополитом Алексеем оказывается в 1393 году его племянник, старейший боярин Дмитрия Донского, Данило Феофанович. Храм постоянно благоустраивали и достраивали. При нем строится „трапеза велия, каменная“, келья настоятеля, большие погреба.

Чудов монастырь, рисунок к. XIX в.

Одним из главных „благоустроителей“ Чудова монастыря оказывается архиепископ Геннадий, возведенный затем в сан Новгородского архиепископа. В конце жизни он вернулся в любимую обитель и был погребен „в самом том месте“, где лежало тело святейшего, опять-таки у стены церкви.