Я надену чёрное - Терри Пратчетт

— Ну конечно, — ответил отец. — Ты не против, если я спрошу, зачем он тебе?

Тиффани расслышала в его голосе вежливые нотки — сейчас он разговаривал с ведьмой.

— Думаю, у меня есть великолепная идея, — ответила она. — И старый сарай для нее отлично подойдет. Пока это только идея, но, в любом случае, не будет ничего плохого, если в нем просто прибраться.

— Что ж, несмотря ни на что, я чувствую огромную гордость, глядя, как ты мчишься на своем помеле, — отметил отец. — Это и есть магия, так?

«Всем хочется, чтобы существовала магия, — подумала про себя Тиффани. — И что мне ему ответить? Нет, это не магия? Или: Да, так и есть, но не та, о которой ты думаешь? Всем хочется верить, что можно изменить мир, щелкнув пальцами».

— Их делают гномы, — ответила она. — Понятия не имею, как она работает. Магия в том — чтобы постараться на ней усидеть.

Кошмарная музыка к этому времени совсем стихла, возможно потому, что ей нечего было делать, или — и это скорее всего — «музыканты» решили поспешить вернуться в кабак. Вдруг там еще найдется, что выпить до его закрытия.

Господин Болит поднялся на ноги.

— Полагаю, нам нужно отнести девочку в дом, не так ли?

— Молодую женщину, — поправила его Тиффани, склоняясь над телом.

— Что?

— Молодую женщину. — Повторила Тиффани. — Это она, по крайней мере, заслужила. Но, думаю, мне следует сперва забрать ее кое-куда еще. Ей требуется гораздо больше помощи, чем я могу ей обеспечить. Ты не мог бы поискать и принести кусок бечевки? У меня на помеле есть кожаная петля, но, полагаю, этого будет недостаточно. — Она услышала шуршание сена над головой и улыбнулась.

На некоторых друзей можно положиться.

Но господин Болит выглядел ошарашенным.

— Ты хочешь ее увезти?

— Недалеко. Ей это необходимо. Но не беспокойся. Если мама приготовит дополнительную постель, я скоро привезу ее обратно.

Отец понизил голос.

— Это они там, да? Они от тебя не отстают?

— Ну, — произнесла Тиффани, — они утверждают, что не отстанут, но ты же знаешь, какие они врунишки эти Нак Мак Фиглы!

День выдался длинным и не особо удачным, в противном случае она бы не позволила себе подобную нечестную игру, но, вот странно, сверху не последовало никаких возмущенных воплей. К ее удивлению, нехватка Фиглов может быть столь же удручающей, как и переизбыток.

А потом чей-то тихий довольный голос произнес:

— Ха-ха, на ентот раз ей не удалося нас призжучить, верно, парни? Мы тута сидим тихо-тихо, как долбанные мышки! А карга-то о нас даже не ведает! Парни, а парни?

— Вулли Валенок, мамой клянуся, у тебя в башке моска не достат дажно соплю подтереть, — заявил похожий, но очень злой голосок. — Что в изреченном мной было не ясно — сидеть, не пикнув ни словечки? Ох, кривенс!

Последнее замечание сопровождалось звуками потасовки.

Господин Болит нервно взглянул вверх и наклонился пониже.

— Знаешь, твоя мама о тебе очень беспокоится. Ты же знаешь, она только что снова стала бабушкой. И она очень гордится всеми внуками. И тобой тоже, конечно, — быстро добавил он. — Но все эти ведьменские дела, ну, в общем, они не слишком способствуют появлению у порога женихов. А теперь ты с юным Роландом…

Тиффани с этим разобралась. Разборки были частью ведовства. Ее отец выглядел таким несчастным, что она постаралась придать себе веселый вид и ответила:

— На твоем месте, Папа, я бы направилась домой и хорошенько выспалась. Я со всем справлюсь. Гляжу, там есть кусок веревки, но уверена, она мне не понадобится.

Казалось, это его успокоило. Нак Мак Фиглы могут заставить понервничать тех, кто мало с ними знаком, хотя теперь, когда она обдумала эту мысль, они могут заставить нервничать несмотря на то, как долго ты с ними знаком. Появление в вашей жизни Фиглов меняет ее навсегда.

— Эй, вы были здесь все время? — спросила она, едва отец быстро вышел наружу.

Спустя миг сверху посыпался дождь из соломы и Фиглов.

Злиться на Фиглов все равно, что злиться на скамью или на погоду. Разница не большая. Но нужно было поддерживать своего рода традицию.

— Роб Всякограб! Ты обещал за мной не шпионить!

Роб поднял руку.

— А, слышь-ка, клялися, твоя правда, хозяйка, однако нам тут почуялось опасение, так что вовсе мы не шпионили. Правда, хлопцы?

От покрывавшей весь пол амбара сине-красной волны донесся дружный хор откровенного вранья и лжесвидетельства. Но, увидев ее выражение лица, голоса стихли.

— Что случилось, Роб Всякограб, что ты настаиваешь на своем вранье, даже будучи пойманным за руку?

— Э, слышь-ка, так это просто, хозяйка, — ответил Роб Всякограб, который технически являлся вождем Нак Мак Фиглов. — Какой тады столк во вранье, коли не содеял ничего дурного? И ваще, смертельна я уязвлен, аж до самых потрохов, за оговор на мое доброе прозтвище. — Осклабившись, заявил он. — Скока разов врал я тебе, хозяйка?

— Семьсот пятьдесят три раза, — ответила Тиффани. — Каждый раз, как ты обещал не вмешиваться в мои дела.

— От, блин! Так ты, это, все одно наша больша мала карга.

— Это может быть причем, а может и нет, — важно заметила Тиффани. — Но я теперь скорее больше, и определенно не мала.

— И теперь куда больше карга, — произнес чей-то веселый голос. Тиффани не нужно было оглядываться, чтобы узнать, кому он принадлежит. Только Вулли Валенок мог так высоко задрать ногу, чтобы встать самому себе на горло. Она посмотрела вниз на его сияющее лицо. А еще до него редко доходило, что он что-то сделал не так.

Карга! Звучит не особо приятно, но для Фиглов каждая ведьма — карга, невзирая на ее возраст.

Они не подразумевают под этим ничего плохого, или возможно не подразумевают под этим ничего плохого, но ничего нельзя сказать с полной уверенностью. Иногда, произнося это, Роб Всякограб улыбался во все щеки, но он не виноват, что для всех остальных, кто не был шести вершков ростом это слово означало кого-то, кто причесывается граблями и имеет зубы хуже, чем у старой овцы. В девять лет зваться каргой порой весело. Но совсем не так забавно, когда тебе почти исполнилось шестнадцать, у тебя выдался плохой день, ты не выспалась и очень, очень, очень хочешь принять ванну.

Очевидно Роб Всякограб это отлично понял, потому что обернулся к брату и сказал:

— Ну ты это, браток, не отмечал, что порой лучшее сунуть башку в зад вутке, чем разевать пасть?

Вулли Валенок опустил глаза:

— Прости, Роб, где же в ночи я взыщу вутку?

Вождь Фиглов взглянул на лежавшую на полу девушку, которая тихо спала, укрытая одеялом, и внезапно стал очень серьезным.

— Ежели б мы были тута, когда приключилось это битье, ему б не поздоровилось. Точно тебе реку.

— Что ж, хорошо, что вас здесь не было, — ответила Тиффани. — Вы же не хотите, чтобы люди пришли искать вас с лопатами? Держитесь подальше от верзил, слышите? Вы заставляете их нервничать. А когда люди нервничают, они злятся. Но раз уж вы тут, то можете оказаться полезными. Мне нужно отнести эту бедняжку в курган.

— Айе, знамо, — ответил Роб. — Разве не сама кельда направила нас на твой розыск?

— Она все знала? Дженни об этом знала?

— Понятия не имею, — нервно ответил Роб. Тиффани знала, всякий раз, когда речь заходила о его жене, он начинал нервничать. Он любил ее до безумия, и несмотря на это, любой хмурый взгляд, брошенный ею в его сторону, заставлял трястись его коленки. Жизнь всех Фиглов состояла из драк, воровства и пьянства, и небольшого времени уделяемого на добычу еды, которую они в основном тоже воровали, и постирушки, которой они обычно избегали. В качестве мужа кельды Роб Всякограб так же был Толкователем, что для Фигла было не простой работенкой. — Ну, ётить, у Дженни нюх на всякие таки вещи, — ответил он, не глядя в сторону Тиффани. Она почувствовала к нему жалость: лучше оказаться между молотом и наковальней, чем между кельдой и каргой.

Глава 3

Кто пролезает в сны

Когда Тиффани во главе Фиглов направилась к цели, взошла луна и тут же превратила мир в остро очерченную мозаику, сложенную из черных и серебристых кусочков. Когда захотят Фиглы умеют двигаться абсолютно бесшумно. Саму Тиффани они несли на руках, и это было действительно удобно, особенно, если в прошлом месяце или около того они мылись.

Каждый пастух так или иначе видел курган Фиглов. Но ни один не обмолвился о нем ни полусловом. О некоторых вещах лучше помалкивать, хотя бы о том, что в окрестностях кургана, в котором проживали Фиглы, пропажи овец были гораздо реже, чем в любых других отдаленных местах на Мелу. С другой стороны те несколько овец, что все-таки пропали, были или слабыми или слишком старыми. Фиглам особенно нравилось жесткое мясо старых баранов, чтобы его можно было подольше жевать. Так что отары хорошо охранялись, а за охрану нужно платить. Кроме того, курган был неподалеку от старого фургончика Бабули Болит, а это место было почти святым.