Книга Даджи — Огонь в Горне - Тамора Пирс

вытянули свои магии из железа.

— И что вы теперь будете с ней делать? - поинтересовалась Розторн. - Было бы жалко просто расплавить её.

Железные ростки скрутились, отпрянув.

— Я думаю, ты испугала её, - заметила Трис.

Даджа взяла металлическое растение в руки.

— Я не знаю, сможем ли мы сделать из этого что-нибудь нормальное, даже после переплавки, - она пробежала пальцами по узловатому стволу. - Оно теперь ощущается не совсем как железо.

Розторн приложила руку к одной из веток. Между двумя её пальцами пробился железный росток.

— Я думаю, она будет продолжать расти. Таковы мои ощущения.

— Вы уверены, что она будет расти? - слегка приглушённым из-за жёлтой вуали голосом спросил мимэндэр. Он прошёл в кузницу, поклонился Розторн и Фростпайну, и приложил одетую в жёлтую перчатку ладонь к железной лозе. - Да … я чувствую силу. Это не похоже ни на что из известного мне.

— Мы можем чем-то помочь вам, многоуважаемый мимэндэр? - осведомился Фростпайн.

Женщина постарше тихо сказала что-то Польям, и та объявила:

— Десятый Караван Идарам заплатит за эту вещь золотую маджу, в эмеланских деньгах.

Даджа, нахмурившись, посмотрела на Торговцев. Золотая маджа была половиной годового дохода в бедной семье. Это уже поражало. Что поражало ещё больше, так это то, что она знала обычай Торговцев: эта сумма была самым низким предложением, которое, по мнению Торговцев, она могла бы принять.

— Она должна быть очищена после контакта с трэнгши, - обращаясь к Польям и другой Торговке заметил мимэндэр.

— Трэнгши её сделала, - рявкнула Розторн. Трис широко улыбнулась ей.

— Даже у крысы есть шкура и мясо, - сверкая глазами ответила Польям. - Золотая маджа и золотой астрел. Мы бы предложили больше, но нужно учитывать стоимость трав и масел для очищения.

«Три сотни серебряных полумесяцев!» - Сэндри сказала Дадже через магическую связь. «Это приданое, или новые инструменты, или даже золото для работы. Может, тебе стоит согласиться?»

«Обдумай это», - посоветовал Браяр. «У тебя есть то, что они хотят. Пусть заплатят бешеные деньги. Отличная месть, после того, как Торговцы с тобой поступили».

— Она не продаётся, - сказал Фростпайн Польям и её спутникам. - Нам нужно изучить её, прежде чем будет достигнуто любое решение.

— Золотая маджа и два золотых астрела, - сказала женщина постарше. - Ни медяком больше. Трэнгши может подумать об этом в течение ночи, - она удалилась, подняв голову. Мимэндэр помедлил: возможно, он смотрел на Даджу, но это было нельзя определить из-за вуали на его лице. Потом он тоже последовал за женщиной. Польям уступила ему дорогу.

— Вам не стоит полагать, что гилав Чандриса поднимет цену, - сказала она Фростпайну. - Её слово — последнее в любом торге.

«Что значит «гилав»?» - беззвучно спросила Трис.

«Хозяин каравана», - ответил Браяр. - «Это как капитан корабля».

Даджа посмотрела на свою лозу. Один из ростков обернулся вокруг её пальца подобно кошке. Она чувствовала, как в груди забурлили эмоции, угрожая перехватить дыхание. «У них не получится так двояко», - сказала она себе. «Либо я существую, либо нет. Они, наверное, очень сильно хотят её, если готовы сделать предложение трэнгши».

— У нас, Синих Торговцев, есть поговорка, - заметила она, глядя на Польям. - Когда торгуются три стороны, не выигрывает никто. Десятому Каравану Идарам следует торговаться напрямую со мной. Со мной. Говорите с Даджей Кисубо, трэнгши, иначе сделка не состоится.

Фростпайн осклабился, и приобнял её за плечи. Сэндри ударила в ладоши; Браяр согласно присвистнул. Даже Розторн и Трис улыбнулись.

Польям пожала плечами.

— Поскольку я ничего не слышала, я не могу передать никаких невыполнимых условий сделки, - отметила она. Повернувшись, она заковыляла вслед за остальными Торговцами.

Даджа сжала пальцы на металле, ей хотелось пойти с ними, вернуться к жизни, в которой она всегда знала правила.

«Теперь мы — твоя семья», - мысленно сказала ей Сэндри.

«Они выгнали тебя», - добавил Браяр. «Или ты начала забывать?»

— Фростпайн! - низкий мужчина с покрытыми седой щетиной щеками стоял в дверном проёме, бросая в них взгляды из тёмных, окружённых морщинами, глаз. Он был одет как ремесленник, в зелёную рубаху до колен, свободные коричневые штаны и кожаную обувь; его волосы закрывала круглая белая шапка. - Я не договаривался о том, чтобы твоя ученица занималась тут магией без присмотра.

— Мы тоже, - сказал Фростпайн, вместе с Даджей направившись владельцу кузницы. - Даджа Кисубо, это Калиб ал Хано, деревенский кузнец.

Даджа поудобнее ухватила железную лозу. Кланяясь, она чуть не упала, потеряв из-за её равновесие.

— Простите, насчёт магии, - покраснев от стыда сказала она.

— Надеюсь, ты не оставила после себя её остатков — она странно себя ведёт, если не вся была использована в работе, - заворчал кузнец. - Сам я не маг, но я достаточно имел с ними дело, чтобы знать.

— Я думаю, она вся ушла в лозу, - пробормотала Даджа, осматриваясь. Они научились видеть магию этим летом, как полезный побочный эффект от соединения их магии. Она использовала сейчас это зрение, но серебристое сияние силы исходило лишь от магов.

Фростпайн хлопнул её по плечу:

— Почему бы тебе не вернуться в замок, и не принять ванну? - подал он идею. - Ты выглядишь выжатой.

А ещё она была грязной, осознала Даджа. Сажа от лозы покрывала её кожу и одежду от шеи до колен. Грязи было многовато даже для кузнеца.

— Ладно, - тихо сказала она.

— Возьми эту штуку с собой, - приказал Калиб. - У меня нет времени за ней присматривать.

Даджа получше устроила ветвящееся железное растение у себя на руках, поклонилась кузнецу ещё раз, и потащилась прочь из кузницы.

Розторн повернулась к Браяру:

— Теперь, когда волнение улеглось, мой ученик, не хочешь ли взглянуть на золото Золотого Кряжа?

Ещё пять месяцев назад Браяр был беспризорником и вором: упоминание о богатстве всё ещё имело на него сильное влияние.

— Ты хочешь показать мне золото? - спросил он. - Оно же тебе ни к чему.

— Такое — к чему. Идём, - вежливо попрощавшись с Калибом, Розторн потянула Браяра наружу, и повела по дороге к замку. Пёс, Медвежонок, сидел у ворот, явно ожидая, когда вернётся кто-то из его людей. Когда Розторн и Браяр свернули на боковую дорогу, не доходя до него, следуя дороге, которая уходила в бездорожье к югу от замка, Медвежонок последовал за ними.

Их новая дорога сузилась, превратившись в тропу, ширины которой едва хватало, чтобы на ней могли