Последняя виннебаго - Конни Уиллис

- Нет, только резюме. И номер телефона.

Она опять отключилась, не попрощавшись. Если бы телефоны до сих пор изготовлялись с трубками, Рамирез прославилась бы тем, что бросает трубку. Я отправил в газету по факсу видео- и телеснимки и фотографии, сделанные айзенштадтом, а затем вставил ролик кадров айзенштадта в проявитель. Мне все-таки было любопытно посмотреть, что этот аппарат наснимал, хоть он и норовит оставить меня без работы. По крайней мере в нем применялась высококачественная пленка, а не та дрянь, которую суют в видеокамеры. На композицию он, конечно, не способен и навряд ли может чередовать снимки спереди и сзади, но в некоторых условиях он, пожалуй, мог сделать такую фотографию, которая мне была бы не по силам.

В дверь позвонили. Я пошел открывать. На верхней ступеньке стоял худощавый молодой человек в гавайской рубашке и широких трусах, а внизу, на дороге, еще один - в форме Гуманного Общества.

- Мистер Маккоум? - Первый протянул руку. - Я Джим Хантер из Гуманного Общества.

Не знаю, о чем я думал. Не надеялся же я, что они не станут отслеживать мой звонок? Что позволят свободно ретироваться человеку, оставившему на шоссе мертвое животное?

- Я просто хотел заехать к вам и поблагодарить вас от имени Общества за то, что вы позвонили и сообщили о шакале. Можно мне войти?

Он улыбался - так открыто, дружелюбно, уверенно, словно полагал, что у меня хватит глупости сказать: "Не понимаю, о чем вы говорите" - и захлопнуть решетчатую дверь, за которую он держался.

- Просто исполнил свой долг, - улыбнулся я в ответ.

- Мы высоко ценим таких понимающих свою ответственность граждан, как вы. С такими нам гораздо легче работать. - Он вытащил из кармана рубашки сложенный листок-выписку. - Мне надо только кое-что проверить. Вы работаете репортером в "Сан", не так ли?

- Фотожурналистом.

- А машина "хитори", в которой вы ехали, принадлежит газете?

Я кивнул утвердительно.

- В ней есть телефон. Почему вы не воспользовались им? - Человек в форме нагнулся над "хитори".

- Я не сообразил, что в ней есть телефон. Газета только что приобрела эти машины. Я лишь второй раз ехал на ней.

Раз они знали, что газета поставила в "хитори" телефоны, значит, им было известно и то, что я сейчас сказал. Интересно, откуда они получили информацию. По общественным телефонам-автоматам можно было Свободно звонить, и разговоры по ним вроде бы не записывались. Если они прочли номер моей машины на кадрах дорожной камеры, то узнать, кто на ней ехал, могли только от Рамирез, а если бы они с ней говорили, она вряд ли стала бы так весело заявлять, что ей ни к чему конфликты с Гуманным Обществом.

- Вы забыли, что в машине есть телефон, и потому поехали по... - он заглянул в свою выписку, и мне показалось, что он что-то отмечает, наверное, в кармане у него лежал магнитофон, - дороге 7-11 к углу улиц Макдауэлла и Сороковой и позвонили оттуда. А почему вы не дали дежурному Общества своего имени и адреса?

- Я торопился. Я должен был исполнить два поручения до полудня, второе в Скоттсдейле.

- Значит, поэтому вы и не оказали помощи животному, потому что торопились.

"Ах ты подлец!" - подумал я, а вслух сказал:

- Нет. Помощи я не оказал, потому что никакой помощи оказывать не надо было. Он... животное было мертво.

- А как вы убедились в этом, мистер Маккоум?

- У него сочилась кровь изо рта.

Тогда я счел добрым признаком, что больше ниоткуда у него кровь не течет. Когда Аберфан попытался поднять голову, у него потекла изо рта маленькая струйка крови и капельки стали просачиваться в утоптанный снег. И тут же перестала сочиться, даже прежде, чем мы внесли его в машину.

"Все в порядке, дружок мой, - сказал я ему. - Скоро приедем".

Кэти запустила машину, остановила, снова запустила и погнала ее туда, где можно было повернуть. Аберфан обмяк у меня на коленях, хвостом на коробке скоростей. "Не двигайся, дружок", - сказал я и провел рукой по его шее. Там было мокро. Я поднял руку и со страхом взглянул на ладонь. Но крови не было. Просто влага от растаявшего снега. Я обтер ему шею и голову рукавом свитера.

"Далеко ехать?" - спросила Кэти. Она крепко сжимала руль обеими руками, спина ее была напряжена. "Дворники" метались по стеклу машины, не успевая счищать густо валивший снег.

"Примерно пять миль. - Она нажала на педаль, ускорив ход, а потом, когда машина забуксовала, чуть сбавила скорость. - С правой стороны шоссе".

Аберфан поднял голову с моего колена и посмотрел на меня. Десны его посерели, он тяжело дышал, но кровь как будто больше не шла. Он попытался лизнуть мне руку.

"Ты справишься с этим, Аберфан. Ведь ты уже один раз справился, помнишь?"

- Так вы из машины не вышли и не подошли удостовериться, что животное мертво? - спросил Хантер.

- Нет.

- И вы не догадываетесь, кто мог сбить шакала? - Слова звучали как обвинение.

Он обернулся к человеку в форме, который обходил мою машину с другого бока.

- Фу, ну и жара, словно в печке! - Он встряхнул воротник рубашки. - Вы не позволите мне войти? - Это значило, что не следует мешать человеку в форме производить расследование. Пожалуйста, пускай обследует. Я ему мешать не буду. Чем скорее он обрызгает бампер и шины специальным составом, чтобы закрепить для обвинения следы шакальей крови, которых там не было, сложит смоченные листки в пакетики для улик и присоединит их к тем, которые уже наполняли карманы его формы, тем скорее они уберутся. Я открыл пошире решетчатую дверь.

- Ну прямо чудо! - сказал Хантер, все потряхивая воротник. - В этих старых глинобитных домах так прохладно. - Он оглядел комнату: проявитель, увеличитель, диван, фотографии на стенах. - Вам не приходит в голову, кто мог сбить шакала?

- Думаю, автоцистерна-водовоз. Кто же еще мог оказаться на Ван-Бюренском шоссе в эти утренние часы?

Я был почти уверен, что это был легковой автомобиль или маленький грузовик. Автоцистерна оставила бы от шакала мокрое место. Но у водителя водовоза разве что заберут на время права и заставят пару недель возить воду в Санта-Фе вместо Финикса, а может быть, и без этого обойдется. У нас в редакции ходил слух, что Гуманное Общество в лапах Бюро водоснабжения. А вот если это была легковушка, то Общество конфискует машину, а водителя засадит в тюрьму.

- Все водовозы стараются поскорее проскочить мимо дорожных фотокамер. Этот, наверное, даже не заметил, что задавил зверя.

- Что? - переспросил он.

- Я сказал, что это скорее всего был грузовик. В часы пик больше никто не ездит по Ван-Бюренскому шоссе.

Я думал, что он скажет: "Кроме вас", - но он не сказал. Он даже не слушал, что я говорю.

- Это ваша собака? - спросил он, глядя на фото Пердиты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});