Могучий властелин морей - Жак-Ив Кусто

Море совсем гладкое, и "Зодиаки" развивают до 15 узлов. Два часа длится погоня за китом, его длина 12 - 15 метров; по-видимому, это финвал. Хорошая скорость необходима, потому что кит, сделав вдох, тотчас уходит вглубь и пропадает на 10 - 20 минут. В конце концов, утомленный гонкой, он замедляет ход и начинает всплывать чаще.

Опытный китобой сразу отличит финвала от кашалота по фонтану. Мы пользуемся еще более броской приметой - у финвала спинной плавник широкий, изогнутый, а у кашалота торчит на спине, ближе к хвосту какой-то неровный гребешок. Их можно различать и по тому, как они ныряют. Кашалот уходит отвесно вниз, и напоследок видно торчащий из воды хвост; финвал ныряет под углом. Затем, кашалоты обычно ходят стадами, а замеченный нами сегодня кит, по-видимому, один. Вообще финвалы ходят поодиночке или по двое, по трое.

"Зодиак" Бебера подошел уже почти вплотную к пепельно-синей туше. Фалько стреляет... Попал! Кит бросается прочь, и мы видим, как гарпунный линь разматывается со скоростью 15 узлов. Ушли 50 метров полипропилена, осталось еще 300 метров голубого нейлона. Скоро узнаем, хорошо ли зацепился гарпун.

Бебер уже вернулся к "Калипсо", пришвартовывается - в это время линь провисает. Гарпун выскочил...

Все огорчены, больше того, обескуражены. Но это не мешает нам тотчас приступить к работе. "Калипсо" и "Зодиак" с операторами возобновляют погоню, а Бебер сматывает 800 метров линя и снова заряжает гарпунное ружье. И к тому времени, когда мы настигаем кита, Фалько уже готов. Поднимает ружье... Выстрел! Гарпун поражает цель, но острие не может пробить жировой слой. Бебер хватает подводный арбалет - лопается стальная тетива! Тогда он берется за ручной гарпун.

Кит заметно утомлен, он сбавил ход до 8 узлов, идет на глубине 2 - 3 метров, и его ясно видно с "Зодиака". Вот всплыл за воздухом, Бонничи на своем "Зодиаке" преграждает ему путь спереди, и Фалько быстро сокращает разрыв. (Задача Бонничи не так уж проста: когда он занял позицию перед китом, могучий треугольный хвост ударил по воде у самой лодки.)

Подойдя поближе, Фалько размахивается и вонзает гарпун финвалу в левый бок. Острие пробивает кожу, но рукоятка гнется, как только кит устремляется вглубь. Гнется, однако не ломается. Выпустив 500 метров линя, Фалько крепит к нему большой красный буй. Все, что происходило до сих пор, только начало. Теперь охота развертывается всерьез: Лабан и Делуар снимают проплывающего мимо кита под водой, Барский - с поверхности, а мы на борту "Калипсо" старательно записываем все происходящее.

"Зодиаки" явно раздражают финвала. Они жужжат у него над ухом, словно москиты, да и гарпун, учитывая его размеры, можно сравнить с жалом москита. Кит бросается то в одну, то в другую сторону. "Зодиаки" стараются не отставать, операторы идут справа от кита, аквалангисты - слева. Прыгают в воду перед зверем и снимают его, когда он проплывает мимо. Дыхание кита еще больше участилось, каждые 15 секунд он пускает фонтан, и пар видно издалека, несмотря на зной и сухой воздух.

Под вечер операторы возвращаются на "Калипсо". Фалько уже на судне, готовит маленький аэростат. Оболочку наполняют водородом, прикрепляют к ней алюминиевую "бабочку" - радарную мишень и длинным линем соединяют все устройство с буем.

В это время к киту приближается другое судно, явно привлеченное видом парящего в воздухе аэростата. "Калипсо" совершает несколько отвлекающих маневров.

Марселлен и Дюма, захватив звукозаписывающую аппаратуру, идут за китом на "Зодиаке", что называется, по пятам. Вот один из приемов звукозаписи подвесив микрофон на конце длинного шеста, они подносят его к дыхательным отверстиям финвала. Потом, прокручивая запись, мы слышим что-то вроде приглушенной канонады.

Перед нами поистине редкостный экземпляр. Редкостный прежде всего по своим размерам, ведь он крупнее встреченных нами в этом рейсе кашалотов. Кроме того, он красивее: у него великолепная голова (когда пасть закрыта, она смахивает на змеиную) и туловище не такое массивное, как у кашалота, с идеальными гидродинамическими обводами, даже элегантное на вид. И окраска более светлая, изящная, что ли.

Все калипсяне восхищаются "нашим" китом. И все сходятся в том, что с этим финвалом справляться куда проще, чем было с кашалотами. Несомненно, тут играет роль то, что финвал один, а не в стаде. Будь рядом сородичи, он не захотел бы от них отделяться.

- Кашалоты, похоже, только о том и думают, как бы уйти от нас и соединиться со своим стадом, - говорит Мишель Делуар. - Они даже готовы оттолкнуть нас, чтобы вернуться к сородичам. Этот кит ведет себя куда спокойнее. Ему не к спеху, он не торопится на свидание. И до чего же он хорош - в десять, в сто раз красивее любого кашалота. Поглядишь на эту плоскую голову, и можно поклясться, что он улыбается! Если смотреть на финвала анфас, он весь сплошная улыбка. То ли он такой добродушный, то ли юморист. Честное слово, из всех животных, которых мы видели, только этот финвал по-настоящему меня поражает.

Ночью несколько человек остаются на "Зодиаке", следят за буем и аэростатом. Наги укрепил на аэростате мигалку, это облегчает им задачу. Несмотря на темноту, мы представляли себе, чем занят кит. Иногда он стоял на месте, а иногда делал бросок, развивая скорость 6 - 7 узлов.

Суббота, 13 мая. Сегодня работа организована так, чтобы извлечь возможно больше из нашей встречи с финвалом. Рано утром Барский и Делуар снимают "Калипсо" и аэростат, потом начинается подводная съемка кита. "Зодиаки" повторяют вчерашние маневры. Одна лодка преследует финвала, он уходит вглубь, снова всплывает чуть севернее и потом идет на восток. Делу ар снимает подводной камерой. Барский работает с другого "Зодиака" обычной камерой.

Все идет гладко. Слишком гладко, говорю я себе... И вот вмешательство случая. Финвал описывает дугу вокруг одного из "Зодиаков", и гарпунный линь наматывается на винт. Происходит нечто поразительное: кит ныряет и тянет лодку за собой. Представьте себе, какая силища нужна, чтобы увлечь под воду такую большую надувную лодку! Хорошо, Фалько не теряет присутствия духа. Он мгновенно передает камеры и прочее снаряжение на другой "Зодиак", затем обрубает линь. Финвал на свободе, а иначе мы потеряли бы "Зодиак".

Пожалуй, вчера, говоря о "добродушии" нашего кита, мы провинились в антропоморфизме. Несомненно, финвал к нам совершенно безразличен. И сейчас он как ни в чем не бывало плывет дальше по своим делам.

Аквалангист, покинув катер, приготовился встать на голову финвала

Зато Фалько присуще большее постоянство. Как только винт освобожден от линя, он бросается вдогонку за китом. Ему снова удается поразить зверя гарпуном. И опять, как вчера, "Калипсо" старается не отстать от финвала и "Зодиаков".

Боясь что-нибудь упустить, Делу ар прыгает со своей камерой в воду. Небывалый случай - впервые человек наблюдает и снимает финвала под водой. Аи да Мишель! Впрочем, Бонничи не отстает от него - ухватился за спинной плавник кита, и зверь его тянет, словно какой-нибудь чудовищный паровоз. Тоже случай небывалый! Барский присоединяется к друзьям и снимает акробатические трюки Бонничи.

Тем временем Лабан и Бебер щелкают под водой фотоаппаратами. Пленка запечатлевает длинное изящное туловище. Один раз фотографы подплыли к финвалу так близко, что видели обращенный на них огромный глаз с одного метра.

Под вечер "Зодиак" Барского направляется к "Калипсо" - и опять винт захватывает гарпунный линь. Не желая рисковать, Фалько тотчас перерубает линь, и Барский уже с палубы "Калипсо" снимает наше прощание с бравым финвалом, который все так же безучастно (кажется нам) уплывает вдаль.

После обеда Бебер, Дюма, Лабан и кинооператоры собираются вместе, чтобы обсудить снятый материал и решить, чего им не хватает.

- Финвал, - говорит Лабан, - смотрится повнушительнее, чем кашалот. Он ведь крупнее, в нашем экземпляре, наверно, было метров пятнадцать. И еще, аквалангисту огромная квадратная голова кашалота кажется какой-то уродливой, что ли. На нее же приходится чуть не треть всей длины зверя. Как будто творец ошибся в пропорциях и бросил работу, не довел ее до конца. А у финвала голова красивая, аккуратная, после кашалота ее воспринимаешь как приятный сюрприз.

В пользу финвала говорит также его смирный нрав. Возможно, на самом деле он и не такой уж кроткий, но все равно, укусить он не может, у него нет зубов. Зная это, аквалангисты смелее приближались к финвалу и обращались с ним куда более вольно, чем с кашалотом. Ведь при встрече с кашалотом поневоле вызывает оторопь зрелище поблескивающих в воде огромных зубов. Но и финвал отнюдь не беззащитен. У него есть свое оружие, грозное оружие, которое он пускает в ход против акул и косаток, - исполинский хвостовой плавник. Бебер называет его мухобойкой. Мухобойка финвала может одним ударом расплющить человека.

- Пока находишься впереди финвала, - говорит Делуар, - бояться нечего. Вообще в передней части туловища нет ничего страшного. А прошла мимо половина туловища, тут самое время подумать об осторожности, вспомнить, что под водой ты вовсе не такой поворотливый, как на суше. И уж как завидишь извивающийся хвост, эту махинищу, - лучше посторониться. Не то он обрушится на тебя, словно тонна кирпича.