Наблюдатель - Сергей Литовкин

Самая большая польза от машины, по мнению Жени, была в том, что ее наличие обеспечивало членство в гаражном сообществе и дворовом клубе автолюбителей. Гаражи находились в десяти минутах ходьбы от дома в ближнем овраге. Там всегда можно было найти хорошую компанию и приятное общение за бутылочкой со скромной закуской и роскошной беседой обо всем сущем и вящем. Надо сказать, что с большинством соседей по гаражу приходилось встречаться и на казенной военной службе, но там они были безумно скучны, вялы и бесцветны. Гаражное окружение волшебным образом выявляло в них исключительно интересные и самобытные свойства характера, раскрывало таланты, знания и богатый жизненный опыт.

– Опять к своим алкоголикам в гараж собрался? – злилась Аня, замечая Женькину возню с инструментальным чемоданчиком, – Что ты там опять забыл? Занялся бы лучше с сыном арифметикой, что ли.

– Надо. – серьезно отвечал тот, застегивая комбинезон, – Буду сегодня распредвал регулировать. Зазоры выставлять. Специалист обещал помочь…

– Знаю я твоих специалистов. Явитесь втроем к полуночи и весь дом перебаламутите. Будете опять пиво в пустом холодильнике искать, дверкой хлопать, да распредвалами своими греметь.

***

Анна Килькова была современной женщиной и решила покончить с мужским монополизмом на семейных транспортных средствах. Опытные подруги, владеющие искусством автовождения, рассказывали о широте и многообразии мира, открывающегося за пределами пешеходных дорожек.

– Я хочу сама ездить на машине, – сказала она как-то за завтраком.

– Езди, – не возражал Евгений, – получай права и рули. Будешь меня с банкетов доставлять. Пьяненького.

– Хотя, какие у нас тут банкеты? – грустно продолжал он, не придав серьезного значения заявлению жены – Полбанки в сквере на скамейке…

После этого разговора Аня записалась на автокурсы при Доме офицеров и начала их исправно посещать, проявляя нарастающий интерес к предмету изучения.

– Вот смотри, – совала она Женьке под нос разрисованную карандашом бумажку, – я еду прямо, а ты здесь делаешь правый поворот под испорченный светофор. Кто имеет преимущество?

– Я, конечно, – отвечал тот уверенно.

– Почему это? У меня ведь главная дорога…

– А у меня права в кармане и гаишник знакомый.

Несколько раз Аня уговаривала Женьку уступить ей место за рулем на загородной дороге. Он садился рядом на правое кресло, дико вскрикивал при каждом маневре и искал ногами педали, продавливая коврик. При этом он комментировал ситуацию довольно резкими междометиями и откровенными высказываниями типа: «Дура! Куда тебя несет?!».

Все это вносило разнообразие и свежую струю в их семейную жизнь.

Инструктором на курсах был опытный отставник из автобата, но далеко не джентльмен.

– Баба за рулем, – безапелляционно утверждал он, – это противоестественно. Как бы я Вас не натаскивал, будьте готовы к тому, что на дороге матом обложат, путь отсекут и в окошко плюнут. Если Вас это не смущает, то… продолжим…

Подобные речи не вселяли бодрости и уверенности. Аня переживала, немного побаивалась, но не сдавалась.

Теорию она сдала на «отлично», а вождение зачли на троечку после пересдачи. Но ничто не смогло омрачить победного настроения в долгожданный день получения водительского удостоверения. Евгений, отпросившись на полдня с работы, доставил супругу к гаишному зданию на автомобиле, порулив по городу в пробках часа полтора, хотя напрямик можно было добраться туда пешком минут за пятнадцать. У окошка выдачи документов была огромная очередь, вследствие чего Анна отпустила мужа восвояси, обещая совершить автомобильный пробег до дома уже самостоятельно, имея на руках все ПРАВА с большой буквы. Женька немного поскандалил с ней, утверждая, что никакой бумажкой такой «чайник» не прикроешь, но смирился и отправился быстрым шагом домой. Пора было уже прибыть на службу, но его беспокоила одна мысль.

Во дворе около подъездов вдоль и поперек было понаставлено десятка два автомобилей, а напротив трансформаторной будки собралась почти вся компания товарищей по гаражу. Они живо обсуждали особенности зарубежного автомобилестроения на примере стоящего тут же синего «Форда» с приподнятым капотом и мятым бампером.

– Берегитесь! – издалека огорошил их Евгений, – Моя Анка права получила. Сейчас сюда на нашей «копейке» прикатит. Педали путает. Паркуется по звуку. Тормозит на скрежет. Ох! Как она всю эту автостоянку расхреначит!

Не поможете ей причалить, – пеняйте на себя…

Народ остолбенел, физически ощущая приближающуюся опасность, а Кильков пулей рванул на свое ответственное рабочее место дежурного инженера-испытателя в/ч ХХХХХ. Время прогула давно вышло…

***

– Не такие уж и придурки твои приятели, – с радостным удивлением и даже восторгом сообщила Аня, встречая мужа вечером, – галантные ребята. Помогли мне припарковаться во дворе. Издалека увидели, что я подъезжаю и ну махать кепками, как на стадионе. Место у подъезда расчистили. Камень с тротуара отодвинули. Представляешь, четыре мужика вокруг крутились и подсказывали что делать. А еще двое – сигналы руками подавали куда поворачивать. Дверку мне открыли. Сумку до квартиры донесли. Не по себе даже как-то от такого обращения. Как самозванка.

– Ну, так, ты теперь свой брат – водила, – хмыкнул Евгений, – поздравляю!

– Зря, видно, меня пугали, что тяжко приходится женщине за рулем. Врали…

Вечер прошел празднично в теплой атмосфере взаимопонимания.

– Жень, – сказала лежа в постели, Аня уже засыпающему мужу, – давай завтра вечерком в гараж вместе сходим. Распредвал посмотрим, подрегулируем чего-нибудь…

Кильков трагически вздохнул и отключился…

Каплей Кильков: построение уюта

– Давай сделаем хорошую уборку и спрячем все лишнее с глаз долой, – предложила Килькову его жена Аня, осматриваясь в комнате.

– А куда все это засунуть? В чемоданы не запихнуть. Вон его сколько, этого добра, повсюду раскидано. И все, вроде как, нужное.

– Может, шкаф какой-нибудь купим?

– Хорошо бы. Да на какие шиши?

Подобный разговор возникал периодически, но заканчивался ничем.

Так могло произойти и в этот раз, но черт дернул за язык Евгения и он предложил сделать полочки.

– Идея понравилась. На свободной стене, примыкающей к прихожей, решили возвести элегантный каскад из шести полок и ажурную перегородку с подставками для цветочных горшков. Вся эта неординарная конструкция была расчерчена в трех проекциях в школьном рисовальном альбоме сына.

На этом не остановились. Женя взял жирный фломастер и, пользуясь линейкой, прорисовал контуры полок прямо на обоях. Крестиками он обозначил места крепления, в которых следовало просверлить отверстия в стене.

В течение последующих двух дней в проект были внесены некоторые изменения, нашедшие свое отражение в изобразительном ряде на обоях. Он приобретал все более реалистический вид. Через неделю Кильков приволок пару длинных брусков и четыре здоровенные доски, которые должны были служить материалом для изготовления полок. Он временно разместил их в прихожей, прислонив к вешалке. Правда, его обещание, заняться в ближайшие выходные реализацией полочного плана, выполнить не удалось. Пришло указание срочно направить на корабль, уходящий в море, представителя для участия в контрольных испытаниях какой-то гидроакустической дребезжалки. Этим представителем, естественно, оказался капитан-лейтенант Кильков.

Две недели, которые были отведены на испытания, плавно растянулись на долгие месяцы. Наступила зима. Протискиваясь в прихожей с сумками в руках, Анна зацепилась чем-то за пальто, поскользнулась и обрушила на себя тяжелые доски, призванные в перспективе служить полками. Потом, сидя на диване и потирая ушибы, она долго с недобрым чувством рассматривала Женькину настенную живопись. На следующей неделе она перетащила диван, развернув его спинкой к чертежам. Это помогало слабо, – рисунок отражался в большом настенном зеркале и все время маячил перед глазами.

Евгений, вернувшийся из командировки, не воспринял к сознанию некоторую нервозность в поведении жены и ее упорные замечания по поводу полочек. Он был очень рад, что, наконец-то, сорвался с «коробки» и несколько дней отмечал это событие с приятелями. Знатно погудели. Потом начались проблемы с отчетными материалами по испытаниям и путаницы с цифрами и графиками, из-за которых Кильков торчал до ночи на службе и дома почти не появлялся. Намеки жены о полках он пропускал мимо ушей или давал расплывчатые обещания заняться полочным вопросом вплотную: «как только, так сразу». Они почти перестали разговаривать и в воздухе, казалось, повисла какая-то напряженность. Все это привело к тому, что у Ани мгновенно портилось настроение при взгляде злополучную стенку. Как-то, она не выдержала и запустила графином в проектный чертеж. Женька струхнул и, наконец-то, насторожился, поняв, что дело плохо.