Аскатон. Возвращение домой (СИ) - Тимощенко Анастасия

– Ты же ее убьешь! – прокричал Лейкас, скорее констатируя факт, чем предостерегая. Эльф замер и прислушался, только птицы, животные и гунары. Девичьего голоса слышно не было. Но с одной стороны раздавалось слишком возбужденное и многоголосое бормотанье зеленых карликов. Туда эльф и устремился. Он бежал, подпрыгивал, вис на крепких вьюнах, пролетая, таким образом, некоторое расстоянье и надеялся, что найдет девчонку раньше темного повелителя.

И скоро понял, что не ошибся с выбором направления. Чуть притормозив у самого края, эльф ловко скатился по покатому земляному склону обрыва. И очутившись на берегу реки, увидел тело девушки, прибитое течением к каменистой отмели. Вокруг толпились гунары, которые то и дело размахивали руками и спорили друг с другом. В сени деревьев Лейкас узнал дриаду – лесную нимфу. Значит, без нее тут не обошлось. Аймон уже был здесь. Не обращая внимания на гомон местного народа, он встал на одно колено перед девушкой чтобы убедиться, что та жива. Но девушка не дышала. Отыскав взглядом Лейкаса, кивнул ему в сторону бездыханного тела:

– Давай ты, иначе я ее сломаю...

Лейкас мгновенно подскочил к девушке, перевернул и положил ее животом на свое колено, так что голова и ноги свешивались вниз, затем начал хлопать по спине. Прошло несколько секунд, в течении, которых Аймон с напряжением наблюдал за спасительными действиями друга, и вот вода из легких девушки наконец вышла. Та закашлялась и начала судорожно хватать ртом воздух. Аймон выдохнул, а эльф посадил девушку на землю, придерживая за плечи. Безумными не видящими глазами та уставилась в сторону реки и начала бормотать:

-Алиида, Алиида... – Затем повернулась к эльфу и двумя руками вцепилась в его тунику в районе груди. – Я видела свою дочь, надо спешить...

Мужчины переглянулись. Начиная понимать, что случилось.

– Ксенерва, это была не она, успокойся. Это всего лишь чары лесовицы. – Объяснил эльф. – Дриада лишь поиграла с твоим воображением. Это была магия и не более того. Девочки здесь нет, и не было.

– Что? – девушка была на грани истерики. Она смотрела с немой мольбой, не желая слушать, что ее дочь была здесь лишь в ее фантазиях.

– Так это только галлюцинации?

– Боюсь, что ты права.

Несколько секунд ушло на осознание, сказанного эльфом. Затем девушка упала на колени, обхватив лицо ладонями, а головой уперлась в землю, и, не сдерживая себя, разрыдалась. Надежда была так близко.

Аймон вскипел. Могло показаться, что бессердечного холодного даймона не тронули слезы девушки, а скорее раздражали. Но взбесило его, то что, рыжая нимфа прекрасно знала, кто принес сюда девчонку, но все равно распустила свои шаловливые ручонки.

– Лейкас, уведи ее. – Приказал темный повелитель, кивком указав на Ксенерву. И поразмышляв, добавил. – И напои травяным чаем. – Развернув голову в сторону леса, гневно прорычал:

– Лесовица! – глаза велординга вспыхнули адским огнем.

Нимфа, появилась из чащи, сидя на олене. Лесная чародейка обладала густыми, спускающимися до пояса волнистыми волосами, молочной кожей, огромными карими глазами, окаймленных пушистыми ресницами цвета кофе. На голове красовались аккуратные оленьи рожки и уши как у белки. На лоб нимфы была одета тика в виде золотого шнурка, на котором висела подвеска в форме трех листиков. Легкое зеленое платье в пол подчеркивало соблазнительную фигуру, обладательница которой, грациозно спорхнула на землю, оставшись на сомнительно безопасном расстоянии от даймона. Она прекрасно понимала, что если велординг пламенного легиона решит спустить с нее шкуру, то и целого леса ей покажется мало. Скрыться от разгневанного даймона не получится. Но, все равно так было немного спокойнее.

– Я здесь, темный повелитель, не стоило так кричать. – Пропела сладким голосом лесовица. Тело Аймона было по-прежнему испачкано засохшей кровью голуров, окинув его наигранно безразличным взглядом, лесная нимфа произнесла:

– О, повелитель, да вы сегодня... во всей красе. – Вид крови на самом деле заставил ее поежиться от неприятных мурашек, пробежавших по телу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Рад, что тебе понравилось. – Аймон широко улыбнулся, демонстрируя ряд смертоносных зубов.

Рыжеволосая бестия, немного смутилась, но продолжила:

– Как же вы оставили свою прелестную куклу без присмотра, я не смогла не польститься поиграть с ней...

Аймон по-звериному, нарочито медленно, угрожающе подбирался к лесной диве. Та, неосознанно сделала шаг назад, но уперлась спиной в дерево. Аймон криво улыбнулся, в один прыжок преодолел разделяющее их расстоянье. Указательным пальцем он приподнял лицо дриады за подбородок, чтобы та не отвела взгляда. По ее телу пробежала дрожь. Тихо и вкрадчиво, сверля дриаду холодными серыми глазами, Аймон произнес:

– Как ТЫ посмела «поиграть» с диарой Повелителя темной расы и велординга Пламенного легиона? – Ударение приходилось на «ты» и «поиграть».

– Диара... – Произнесла дриада надтреснутым голосом. Ее глаза наполнились неподдельным ужасом. Дрожащим голосом она залепетала:

– Я не знала... Прости меня...

– О, я даже не знаю, как наказать тебя... Хм... Может вырезать все племя твоих зеленых уродцев? – Перед лицом лесной нимфы из пальцев даймона выскочили губительные когти.

На мгновение в глазах лесовицы промелькнул гнев, но вовремя сообладав с собой, та обижено надула губки:

– Они не причем. Ты же знаешь, из-за войны человечишки, редко заглядывают в мой лес, последнего я видела десятки лет назад. А на существ обладающих, хоть каплей магии, мои чары не действуют. Я совсем заскучала. Нечестно губить мой народ из-за такого недоразумения. Они всего лишь подчинялись мне.

– Допустим... Но не наказать тебя совсем, я не могу. – Даймон перевел взгляд на оленя. – Тогда я возьму его.. – Аймон хищно ощерился и продолжил, – ...на обед.

Дриада яростно сжала кулаки, но понимала, что препятствовать темному повелителю – самоубийство. На ее лице за секунду промелькнули десятки эмоций. С трудом нацепив фальшивую улыбку, та звонко прощебетала:

– Для Вас пожертвуешь всем, о, темный повелитель! – Рыжая нимфа подошла к мирно жующему листики животному, положила ладонь на его шею, другой рукой смахнула со своего лица слезу и что-то прошептала. Олень медленно опал на траву.

Аймон удовлетворенно смотрел на удаляющуюся дриаду. Он знал, как больно ей было терять любимую зверюшку. Она специально умертвила животное сама, чтобы его смерть была более легкой. Аймон вытащил нож и кинул его одному из гунаров:

– Пусти скотине кровь. Так будет вкуснее. – В этот момент он с удовольствием наблюдал, как от его слов дрогнули плечи лесной нимфы.

Ксенерва сидела в ветхой избушке, и пила горячий чай, находясь в небольшом оцепенении. Лейкас позаботился, чтобы напиток успокаивал. С его слов Кеси уже знала про чары лесовицы, и что она является хранительницей леса, развлекаясь при этом, тем, что являлась человеческим мужчинам, соблазняла их своим манящим смехом, звонким голосом и привлекательными формами. На Ксенерву лесная нимфа позарилась из-за дефицита мужчин в лесу.

Так же Лейкас поведал, что из-за проклятья люди стали превращаться в голуров, плотоядных, безумных существ. Из-за этого людские города пали, в живых остались не многие. Одни были съедены, а другие, если не умерли от болевого шока и нанесенных повреждений, тоже превратились в голуров. Одного укуса было достаточно для превращения. Поэтому затосковавшая обольстительница направила свои чары на попавшуюся человеческую женщину, которой была Ксенерва.

О маленьких зеленоволосых человечках, Ксенерва узала, что их называют гунарами и что они довольно добродушные существа. Заблудившегося путника пригреют у себя в избушке, накормят лесными дарами, а на утро верный путь укажут. Но этот лесной народ, всегда подчиняется дриаде, которая стала совсем не выносимая, с тех пор как проклятье перекрыло кислород ее плотским утехам. Она стала запрещать лесным жителям не то, что заниматься охотой, но даже деревья пилить для ремонта жилищ. От скуки она слишком рьяно стала оберегать лесные просторы.