Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы - Федор Раззаков

Но таково, видимо, устройство российского человека, что вкус свободы он частенько перемешивал со вкусом водки. Спиртное давно превратилось в необходимость, в образ жизни российского человека. Оно буквально сопровождало его «от купели до могилы», пили все от мала до велика, от Московского Кремля до затерявшегося в глуши сибирской тайги поселка. Новая власть же по мере своих сил и возможностей пыталась бороться с тем, что свалилось на ее голову в конце 50-х. 15 декабря 1958 года увидело свет постановление Совета Министров СССР «Об усилении борьбы с пьянством и о наведении порядка в торговле крепкими спиртными напитками». Вслед за этим постановлением произошло немедленное закрытие большинства ларьков, палаток, торгующих спиртным, было запрещено продавать спиртные напитки в розлив. Правда, меры эти не принесли желаемого результата, а лишь переместили проблему в иную плоскость: у кого не было возможности собраться в компании (как это было на Большом Каретном), те пили на троих в темных подъездах и подворотнях, благо в Москве их было огромное количество.

Но Советская власть не была бы Советской властью, если бы не стремилась охватить своим вниманием всех: как праздно шатающихся по улицам одиночек, так и тех, кто собирался компаниями на квартирах. Поэтому 4 мая 1961 года появился Указ Президиума Верховного Совета СССР «Об усилении борьбы с лицами, уклоняющимися от общественно полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни».

А. Утевский вспоминает: «Конечно же, обывателю наша своеобразная коммуна на Большом Каретном представлялась сборищем чуть ли не тунеядцев. Представьте: обычные люди идут утром на работу, вечером домой, а здесь — поздно встают, поют песни, бегают с пустыми бутылками. В общем, непорядок. И раз так, надо доложить, «стукнуть» куда следует. Доброжелателей было достаточно, и Артура Макарова с его заработками «неизвестного происхождения» решили выселить из Москвы. Слава богу, вступился «Новый мир», во главе которого в то время был Александр Твардовский. Помнится, именно тогда Высоцкий в соавторстве с Артуром написали юмористический «Гимн тунеядцев», который исполнялся на весьма известную мелодию.

И артисты, и юристыТесно держим в жизни круг,Есть средь нас жиды и коммунисты,Только нет средь нас подлюг!

Сам Артур Макаров впоследствии так комментировал «Гимн тунеядцев»: «Я был и остаюсь убежденным интернационалистом… Это сейчас я пообмялся, а тогда при мне сказать «армяшка» или «жид» — значило немедленно получить по морде. Точно так же реагировали на эти вещи все наши ребята. Так вот, в этой компании подлюг действительно не наблюдалось. Крепкая была компания, с очень суровым отбором».

Но если до компании на Большом Каретном власть так и не добралась, это вовсе не значило, что и другие сумели счастливо избежать карающей десницы советского правосудия. Летом 1958 года на даче летчика Эдуарда Тарханова собралась веселая компания молодых людей, среди которых был и восходящая звезда советского футбола Эдуард Стрельцов. Всю ночь компания веселилась, а на следующие сутки одна из девиц, присутствовавшая там, заявила в милицию, что Стрельцов ее изнасиловал. Все это казалось каким-то бредом для присутствовавших на вечеринке, кошмарным сном или недоразумением, но «самый гуманный суд» приговорил Эдуарда Стрельцова к 12 годам лишения свободы. Говорили, что приговор этот санкционировал сам Никита Хрущев, в сердцах воскликнувший: «Чтоб другим неповадно было!»

Мудрая и справедливая власть, преследуя тех, кто, по ее мнению, вел антиобщественный паразитический образ жизни, сама собиралась совсем в иные компании, молва о которых уже и тогда широко гуляла в народе.

17 июня 1960 года на 120-м километре Каширского шоссе у совхоза «Семеновское» состоялась встреча руководителей партии и правительства с деятелями науки и культуры. Присутствовавший на встрече писатель В. Тендряков описал ее так: «Правительство появилось, и сразу вокруг него возникла кипучая, угодливая карусель. Деятели искусства и литературы, разумеется, не все, а те, кто считал себя достаточно заметными, способными претендовать на близость, оттирая друг друга, со счастливыми улыбками на потных лицах начали толкучку, протискиваясь поближе… К Хрущеву лезли и лезли, заглядывали в глаза, толкались, оттирали, теснились и улыбались, улыбались…»

Как видно, в этих компаниях суровым отбором и не пахло. Недаром завсегдатаи их отличались хилым здоровьем и слабым характером. Например, когда в октябре 1961 года, после завершения работы XXII съезда партии, участники его сформировали Президиум (Политбюро) ЦК и в него не вошла секретарь ЦК Екатерина Фурцева, та в перерыве заседания покинула зал и, уехав на дачу в Барвихе, попыталась покончить с собой, вскрыв себе вены.

В тот раз кремлевские врачи спасли впечатлительную женщину от смерти, которая через три года стала не кем-нибудь, а министром культуры СССР. Хоть и питала Екатерина Алексеевна слабость к «зеленому змию», но учел, видимо, новый руководитель партии Леонид Брежнев впечатлительность ее натуры.

По злой иронии судьбы Фурцева пыталась наложить на себя руки в тот день, когда из Мавзолея вынесли тело Иосифа Сталина. Хотя в то же время желание предать забвению имя «отца всех народов» не мешало властям предержащим пользоваться его же методами в своих практических делах.

Несмотря на победу советской космонавтики в апреле 1961 года, тот год был отмечен заметным ожесточением властей по отношению к собственным гражданам. В феврале у писателя Василия Гроссмана, во время тщательного обыска у него на дому, сотрудниками КГБ был полностью изъят текст романа «Жизнь и судьба». В то же время произошло наделавшее много шума не только у нас в стране, но и далеко за ее пределами дело валютчиков Я. Рокотова и В. Файбышенко, поразившее даже видавших многое на своем веку советских юристов масштабами своего беззакония. В момент пресечения их преступной деятельности арестованным валютчикам грозило наказание от 3 до 8 лет лишения свободы без конфискации имущества. Но 24 февраля Указом Президиума Верховного Совета СССР ответственность «за валюту» была усилена. Срок остался такой же, но имущество уже конфисковывалось. А 25 марта выходит новый Указ, где предельный срок лишения свободы вырос уже до 15 лет. Но и этим дело не завершилось. В июне этого же года состоялся суд, приговоривший валютчиков к 15 годам лишения свободы. Казалось бы, можно поставить точку в этом явно затянувшемся деле. Но 1 июля выходит новый Указ, где оговаривается, что в ряде случаев может быть применена и смертная казнь. И 21 июля генеральный прокурор СССР, несгибаемый Руденко, вносит в Верховный Суд РСФСР кассационный протест на мягкость приговора Мосгорсуда. В результате всего этого беззакония Я. Рокотова и В. Файбышенко расстреливают.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});