Поджигатель - Питер Мэй

— Так. — Юнли сорвал с головы накрахмаленный колпак и отбросил его за спину, где головной убор подхватил кто-то из поваров. — Это событие необходимо отметить сегодня же, вечером.

— Но у тебя смена.

Юнли многозначительно поднял палец.

— Я подстраховался. Предчувствие не обмануло. Ребята ждут моего звонка, столик в «Цюаньцзюйдэ» уже заказан.

— Ребята?

— Ты их знаешь, всю шайку. Как в старые добрые времена. — На лицо друга набежало облачко. — И никакой Лотос. Тебе она не по вкусу.

— Подожди, подожди. — Инстинкт подсказал Ли, что тут он должен возразить. — При чем здесь мои вкусы? Я вовсе не…

— Решено. Об этом потом. Договорились?

Неловкость была мгновенной; человек посторонний ничего бы и не заметил. Ма Юнли озорно ухмыльнулся:

— Трезвым ты домой не вернешься.

V

К удивлению Маргарет, бар оказался пуст, если не считать лысеющего мужчины средних лет, который сидел в дальнем углу над бокалом с хорошей порцией виски, лениво листая страницы «Интернэшнл геральд трибюн». После душа она почувствовала себя значительно бодрее и сейчас наслаждалась неожиданной роскошью внутреннего убранства гостиницы. Построенная в начале 50-х годов прошлого века для специалистов из России, «Дружба» являла собой помпезный памятник непростым взаимоотношениям председателя Мао с «кремлевским старцем»: полированный гранит, мраморные львы и тяжелые, красного цвета колонны у входа. Готовясь спуститься в бар, Маргарет надела летнее платье из хлопка и аккуратно уложила волосы — их пышные золотые волны свободно ниспадали на плечи. Открывая дверь номера, она бросила взгляд в зеркало. На матово-бледной коже лица отчетливо проступали веснушки, замаскировать которые помог тонкий слой пудры; наметившиеся морщинки вокруг глаз спрятать было невозможно. Против ее воли вспомнились тяжелые события последних восемнадцати месяцев. Усталость и стресс, вызванный впечатлениями от китайской действительности, на какое-то время притупили боль в душе, однако теперь прошлое вновь брало свое. Во рту явственно ощущался металлический привкус, и смыть его мог лишь глоток спиртного.

За стойкой бара скучала китаянка в кокетливой шапочке с эмблемой отеля, негромко беседовали о чем-то сидевшие на высоких табуретах двое молодых людей. При виде Маргарет оба смолкли. Она устроилась в самом конце стойки, не прикоснувшись к протянутому китаянкой меню.

— Водка с тоником, лимон и лед.

При звуке ее голоса мужчина в углу заинтересованно поднял голову. В следующее мгновение он сложил газету, залпом вылил в себя остаток виски, встал и направился к стойке. Широкоплечий и коренастый, он был всего на пару сантиметров выше сидевшей Маргарет. Обернувшись, та увидела перед собой одутловатое лицо с безвольным подбородком и багровыми мясистыми щеками; в уголках крупных, навыкате глаз стояла влага. Редкие пряди седых волос плотно прилегали к грушевидному черепу, поблескивающему косметическим маслом, приторный аромат которого показался Маргарет почти оскорбительным. В деланной улыбке желтовато блеснули зубы, и даже на расстоянии Маргарет ощутила отвратительный запах перегара.

— Запишете на мой счет, — властно бросил незнакомец барменше, растягивая, как коренной житель Калифорнии, каждый слог.

— Я сама в состоянии заплатить за себя, — холодно возразила Маргарет.

— Уж позвольте мне. — Он щелкнул пальцами: — Эй, еще порцию виски! — и взобрался на соседний табурет. — Как приятно услышать родную речь.

— Да? А говорили, здесь всегда полно соотечественников.

Никто об этом Маргарет не говорил, про гостиницу она просто что-то читала, поэтому и выбрала ее своим пристанищем. После того как отношения между Пекином и его северным соседом охладели, «Дружба» стала излюбленным местом встречи «специалистов» самых разных национальностей, в том числе и китайцев, во всяком случае, тех, кто предпочитал общаться на английском.

— Так и было. Но вы же знаете, как это происходит: сегодня народ тянется сюда, завтра — туда, а потом везде появляются узкоглазые. — В голосе мужчины отчетливо прозвучало презрение. — Поверьте, уж я-то по ним не скучаю. Местный колорит со временем начинает действовать на нервы, согласны? — Ответа он и не ждал. — Джентльмену здесь требуется только одно: солидный запас сока ячменных зерен да, пожалуй, тихий угол, откуда можно наблюдать за смешным поведением китайских нуворишей. Кстати, меня зовут Маккорд, Джей Ди Маккорд. — Он протянул руку, и Маргарет была вынуждена пожать ее. Против ожидания, ладонь мужчины оказалась цепкой. Сухая и холодная, она напоминала лапку ящерицы. — А вас?

— Маргарет Кэмпбелл.

Будь прокляты эти законы вежливости, подумала она. Бокал водки с тоником, да еще записанный на его счет, означал, что встать и уйти сейчас просто невозможно.

— Итак, Маргарет Кэмпбелл, что привело вас в Пекин?

Его напор обезоруживал. Маргарет сделала долгий глоток и тут же почувствовала себя увереннее. Ладно, Господь с ним!

— Я должна прочесть шестинедельный курс лекций в Университете общественной безопасности.

— Неужели? — Маккорд искренне изумился. — Дисциплина?

— Судебная медицина.

— Мой Бог! Ваша работа — кромсать людей?

— Только после их смерти.

Он ухмыльнулся:

— Значит, я пока в безопасности.

На мгновение Маргарет испытала острое желание взять в руки циркулярную пилу, вскрыть поблескивающий маслом череп и вывалить в поднос из нержавеющей стали пропитанные алкоголем мозги. Барменша поставила перед Маккордом очередную порцию виски, и тот с хлюпаньем отпил.

— Получается… вы только что прибыли? — Она кивнула. — Новичку на первых порах не обойтись без поводыря.

— Вроде вас?

— Именно. Я здесь уже почти шесть лет. Знаю город как свои пять пальцев.

— Шесть лет? — Мысль провести в «Дружбе» долгие годы показалась Маргарет безумной.

— Черт, я не имел в виду отель. Здесь я просто напиваюсь. Компания оплачивает мне номер в «Цзинтани», это на противоположном конце Пекина. Но там полно япошек, а я их не перевариваю. Живу там последние два года. До этого обретался на юге страны. — Маккорд покачал головой, как бы пытаясь отогнать неприятные воспоминания. — Приезд в Китай вообще был подобен смерти и вознесению на небеса. — Он протестующе повел рукой. — Не хватайтесь за скальпель, я еще не умер. Это всего лишь метафора.

— Сравнение, — уточнила Маргарет.

— А, как хотите. — Маккорд допил виски. — Могу я пригласить вас на ужин?

— Боюсь, что нет.

Отказ ничуть не смутил его.

— О, дама считает себя недоступной. Я не против. Поединок доставляет наслаждение.

Холодная водка добавила Маргарет храбрости.

— Я вовсе не считаю себя недоступной. Просто занята.

— Только сегодня? Или всегда?

— И то и другое.

Пару секунд Маккорд переваривал услышанное, а затем подтолкнул пустой бокал барменше.

— До краев. Вам тоже повторить? — Маргарет резко мотнула головой. — Так где же вы, осмелюсь спросить, сегодня ужинаете?

— Она ужинать на банкете. — Оба не заметили, как у стойки появилась Лили Пэн. — И мы уже опаздывать.

Сейчас Маргарет была почти рада ее видеть.

— Ага, банкет. Случайно, не в «Цюаньцзюйдэ»?

— Как вы узнали? — От неожиданности она вздрогнула.

— Пекинской уткой там кормят всех, начиная с президента США и заканчивая скромным патологоанатомом. Получите удовольствие, не сомневайтесь. — Маккорд многозначительно поднял бокал и отпил едва ли не половину, глядя, как Лили ведет Маргарет к выходу.

— Вы знать его? — осуждающе спросила китаянка у своей спутницы.

— Нет. Только что познакомилась. Кто это?

— Маккорд. В городе он очень известный. Работать на наше правительство, у него есть гуаньси. Большие связи. И он любит платить деньги китайский девушка за… — Лили смолкла, пытаясь подобрать слова. — За… ну, другие ему это не давать.

— Проституткам? Он ходит к проституткам? — Маргарет не могла побороть отвращение.

— Мы никогда не приближаться к нему. — Лили брезгливо поджала губы.

VI

Ресторан «Цюаньцзюйдэ» был расположен в самом начале улицы Цяньмэнь, чуть к югу от площади Тяньаньмынь, посреди огромного торгового квартала, где жизнь бурлила в любое время суток. Соседние улочки были полны людей: кто-то спешил с покупками домой, кто-то торопливо поглощал лапшу с овощами за столиком одного из бесчисленных уличных кафе. По обе стороны от широкой Проезжей части начиналась путаница знаменитых хутунов — переулков, где шагу нельзя было ступить между посетителями крошечных рынков, магазинчиков и дешевых забегаловок, в витринах которых полыхали неоном причудливые иероглифы. «БМВ» медленно полз мимо террасы «Цюаньцзюйдэ», где клиентов обслуживали навынос коробочками с бургерами из утиного мяса. Свернув вправо, машина прокатила вдоль застекленного стенда с огромными фотоснимками. На них государственные деятели мирового масштаба со счастливыми лицами ублажали себя аппетитными кусочками прославленного деликатеса. У автостоянки высилась фигура Боба Уэйда, то и дело с тревогой поглядывавшего на часы. Галантно взяв Маргарет под руку, он провел ее сквозь вращающуюся дверь.