Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник) - Никита Шмелев

– Война? – переспросил я, вторгаясь в их разговор.

– Да, командир, война, – Маклай вскочил и поприветствовал меня глубоким поклоном. И сразу же перешел к делу: – Наши разведчики донесли, что барон этих земель собирает войска. Но не для того, чтобы идти на нас. Как ты думаешь, командир, барон может быть хорошим стратегом?

– Ну… Трудно сказать, я же никогда… В нашей деревне…

– Ц-ц-ц, – цокнул языком Маклай. – Не в нашей деревне, командир. Сколько раз объяснять.

– Ну да, – я никак не мог привыкнуть, что теперь свои для меня только племена и степи, а не поднос, кружки и все, что меня окружало раньше. – В Солнечной Поляне никто барона-то и не видел. Там вообще никто не знает о его планах. Если ему нужны солдаты, просто приходят офицеры и забирают людей. Потом возвращают, если кто выжил. А о стра-те-ги-и там ничего и не слышали, – сложное слово я произнес медленно, так как в бытность свою помощником трактирщика я сам о таких понятиях ничего не знал. Собственно, кочевники тоже плохо представляли, что это. Маклай настоял, чтобы я учился не как простой боец, а как настоящий вожак, который не только мечом может махать. Моем у учителю всегда нравилось повторять им самим, видимо, придуманное понятие «образованный предводитель».

– Ну, а сам как думаешь, командир?

– Как сказать… – я напряг мысли. Мне нужно было постоянно размышлять – так говорил Маклай. Настоящий вожак должен оценивать положение вещей с разных сторон. – Раз барон владеет такими обширными землями, он должен хорошо знать, как их защищать. Или иметь хороших советчиков, которые знают это за него.

– Точно, – подтвердил Маклай. – И хороший стратег понимает, что нас не поймать, используя тяжело вооруженную пехоту, кавалерию и осадные машины. А именно такие войска собирает барон.

– А какая тогда нам разница? – спросил Лодан. Я с трудом понимал орков, которые говорили на своем собственном диалекте, немного отличавшемся от основного языка кочевников. Видимо, понимая это, Лодан при мне старался говорить мало и односложно.

– Война может затронуть и нас, – сказал Маклай. – Если начнется междоусобная война, в ближайших деревнях будет больше солдат. Значит, будет труднее добывать провизию. А без нее мы долго не протянем.

Это была чистая правда. В лагере еду выдавали два раза в день, ее хватало только на то, чтобы не было зверского голода.

Вдруг снаружи донесся протяжный звук. Именно его я с трепетом ждал три недели. Я даже знал, откуда он исходит. Из центрального шатра. Трубил рог войны, старейшины решили отправить бойцов в поход. Маклай тут же заторопился к выходу. За ним по пятам шел Лодан, никогда не оставлявший своего хозяина. Я вышел последним, чувствуя, как деревенеют ноги. Пришло время моего первого набега. Я чувствовал опустошение. На место всех мыслей и эмоций пришел лишь тихий холодный страх.

Все жители лагеря стекались к центральному шатру, как мощный поток, хлынувший из прорвавшейся дамбы. Я шел, а меня обгоняли взбудораженные кочевники. Я видел их глаза, полные кровожадного блеска. Как разъяренные некормленые псы, кочевники готовы были сорваться с цепи и понестись на врага, разрывая когтями и грызя зубами. Орки выглядели еще страшнее. Жестокая натура распирала их изнутри. Они истерично смеялись, улюлюкали, выли. Вся эта обезумевшая толпа неслась к центральному шатру, как на праздник.

А там уже выстроились все пятеро старейшин. Рядом стояли поигрывающий мышцами Тамур и высокий орк, увешанный амулетами и разрисованный грязью. Это был оркский вожак, предводитель большинства орков в племени. Его бойцы были самыми неистовыми представителями своего жуткого народа, и только он мог держать их под контролем. Когда я подошел ближе, Маклай схватил меня и подтолкнул вперед. Я покрутился на месте, но выхода не было. Я понуро встал рядом с двумя другими вожаками, заняв свое место.

Молодой старейшина поднял руки. Толпа замолкла, хотя еще долго слышались отдельные нетерпеливые выкрики. Старейшина Нач откашлялся и заговорил:

– Сегодня – день войны. Три вожака отправляются в поход. Они поведут бойцов, чтобы вернуться с богатой добычей. Вот они. Великий воин Тамур, великий воин Квиз и молодой воин Иоганн. Каждый возьмет с собой по десять бойцов и отправится в деревню к северу отсюда.

«Деревня Три Сосны, – подумал я. – Совсем недалеко от дома. И солдатского постоя там отродясь не было».

Я не был в этой деревне, но слышал о ней много. Кажется, у господина Уильяма там были родные или друзья.

– Воины, – обратился к нам старейшина Нач. – Готовы ли вы?

– Да! – браво гаркнул Тамур, и толпа взорвалась одобрительными восклицаниями.

– Да, готов, – прошипел орк Квиз. Его соплеменники заорали так неистово, что уши заложило.

Пришел и мой черед. Если бы я промолчал, что произошло бы? Отказ означал нарушение всех традиций и устоев племени. Меня бы тут же признали предателем (у кочевников это просто) и кинули толпе на растерзание. Я выпрямил спину и постарался, чтобы голос не дрожал:

– Готов.

Кочевники снова заголосили. Я обвел толпу взглядом. Маклай и Лодан одобрительно кивали. Тарик ухмыльнулся, подняв кулак вверх, – это был знак уважения.

– Тогда собирайтесь, – произнес старейшина. Тамур и Квиз пошли прямо к толпе. Я замялся, боясь, что хлопнусь в обморок. Неожиданно я услышал родную речь:

– Ты взволнован.

Старейшина Нач стоял прямо передо мной. В его глазах я прочел, как мне показалось, сдержанное сожаление.

– Не показывай свой страх, – сказал Нач. – Если бойцы почувствуют, что их вожак не уверен в себе, они перестанут слушаться его. Ты должен быть всегда впереди, всегда в центре боя, тогда они поверят тебе, – старейшина оглянулся и продолжил: – Леро Первый всегда пытался избежать бойни. Это и в твоих силах. Ты не обязан убивать каждого, кто попадется на твоем пути. И ты можешь удержать своих бойцов. В этом твоя задача. Тамур и Квиз будут бесчинствовать, только если то же самое сделаешь ты. Жестокость для них как дыхание, но, глядя на тебя, они будут осмотрительнее. Если один вожак сдержан, остальные будут также сдержанны.

– Почему? – спросил я. – Тамура и Квиза знают и слушаются, а я молодой воин. По сравнению с ними я никто.

– Но у тебя есть это… – старейшина показал на ожерелье, которое я носил не снимая. – Обладатель Символа Власти не менее важен, чем сотня Тамуров и тысяча Квизов. Пусть другие вожаки не желают этого признать, но они обязаны учитывать то, что решишь ты. Теперь иди. И помни: все в твоих руках.

Старейшина Нач уже давно скрылся в шатре, я уже набирал добровольцев. А в моей голове все еще звучали его последние наставления. Я слышал их и старался поверить.

Глава 4

До Трех Сосен скакать всего два часа. Когда впереди замаячил лес, все остановились. Тамур и Квиз отдалились в сторону, держать совет. Я глубоко вздохнул (уже в который раз за день) и последовал за ними. Первым заговорил орк, которого просто разрывало на части от предчувствия скорой наживы:

– Разведчики донесли: в деревне нет солдат. Хорошо. Мы нападем сразу все вместе. Никто ничего нам не сделает. Провизия – в амбарах.

– Отлично, – отозвался Тамур, блистая на солнце лоснящимся мускулистым торсом, – они надолго запомнят наше появление. Свора ничтожеств! Они запомнят и расскажут детям. Если останется кто-нибудь, кто сможет рассказывать. Мне нужна голова их старосты. И дочь, если она у него есть…

– Нет! – неожиданно вырвалось у меня. Оба вожака с удивлением и негодованием уставились на меня. Я посмотрел в глаза Тамура. Это были абсолютно пустые глаза убийцы. На секунду я как будто провалился в них, словно в яму. Перед внутренним взором пронеслись страшные видения. Полыхающие дома, кочевники, насаживающие на деревянные колья головы своих жертв. Квиз, вырывающий внутренности из живого человека. И Тамур, тянущий за волосы несчастную девушку в изорванной одежде. Эти ужасающие картины показались мне такими реальными, будто я видел их наяву.

– Нет, – тверже повторил я. – Нам нужна только провизия. За ней мы и придем.

– Там, – указал на лес оркский вожак, – наши враги. Враги нашего племени.

– Это не враги, – перебил его я. Мне было невыносимо жутко смотреть на Тамура, который скрежетал зубами и постукивал пальцами по рукояти секиры. Я осознавал, что рискую, но раз уж начал, нужно было договаривать. – Враги появятся, если мы будем убивать всех подряд. Раз барон собирает войска, он легко может послать их и по наши души.

– Ему не справиться с нами, – громогласно произнес Тамур.

– В лагере немногим больше сотни. А у барона тысячи солдат, – сказал я, прекрасно понимая, что это блеф. На самом деле, я понятия не имел, сколько людей у барона. И вообще, станет ли он гоняться по степям за неуловимыми кочевниками, если ему предстоит большая война.

– Так что ты скажешь? – спросил Квиз, глядя не на меня, а на мое ожерелье. – Что нам делать?