Газета Завтра 756 - А. Проханов

Более того, в постсоветской России это понятие старались не употреблять. Потому что, как показывает мировой опыт, социальное лидерство, за редкими исключениями, всегда сопрягается с попытками лидерства идеологического и политического, а также с попытками создания неких лидерских (то есть, неформальных и неуправляемых со стороны власти) коллективностей.

А насколько сложно иметь дело с такими коллективностями - известно еще с позднесоветских времен. Когда каждая рок-группа, каждый клуб самодеятельной песни или кружок молодых любителей истории очень быстро превращался в более или менее радикальное антивластное начинание.

Молодежи особенно свойственно острое чувство неудовлетворенности жизнью - даже если она относительно "благополучна". И именно в молодежной среде особенно легко к этому чувству апеллировать. А уж если в итоге многолетнего марафона наших "реформ" благополучием для подавляющего большинства молодежи совершенно "не пахнет", то неконтролируемое "социальное лидерство" представляется власти особенно опасным.

До недавних пор власти казалось, что энергию активной молодежи вполне способна поглотить ориентация на личный успех, то есть "большие бабки". Образцы такого успеха широким потоком льются с телеэкрана и явлены вокруг дорогими иномарками и элитными коттеджами. Однако уже выросло поколение, которое попробовало "прорваться наверх", получая хорошее образование и работая не покладая рук, и поняло, что "большие бабки" так не заработаешь, и что лотерейный билет в "красивую жизнь" получают как-то иначе. И это поколение, которое некоторые социологи уже называют "разочарованным", - вновь ставит на повестку дня лозунг "Мы ждем перемен" из раннеперестроечной песни.

"Первым звонком" для российской власти, демонстрирующим опасность со стороны этого поколения, стали массовые молодежные акции украинской "оранжевой революции".

Инспирированная природа этих акций ясна всем. Но не менее ясно, что только "проплатить" такое - невозможно. И что те, кто проплачивал, сумели накалить, политизировать и взять под контроль очень мощную, уже почти взрывную, молодежную протестную энергию.

Угроза аналогичного процесса в России была осознана быстро. Тем более, что и разнообразные "лондонские изгнанники", и их российские единомышленники предрекали - уже через год-полтора - "майданы" и "цветную революцию" в Москве. И российская власть - по принципу "если нельзя запретить, то надо возглавить" - занялась форсированным созданием молодежных общественно-политических организаций. И вряд ли случайно учрежденные в 2005 году "Наши" и "Молодая гвардия" (молодежное крыло "Единой России") с самого начала имели очень существенную "антиоранжевую заточенность".

Но, конечно, программа таких молодежных движений не могла базироваться лишь на "образе врага".

Сразу был предъявлен и позитив. Так, одной из главных задач движения "Наши", включившего молодежь из более чем 50-ти регионов России, было названо "выращивание новых кадров для руководства страной". Для обучения активистов и комиссаров движения был учрежден Национальный институт "Высшая школа управления". Через его учебные курсы и летние учебные лагеря за эти годы прошла значительная часть актива движения.

"Молодая гвардия", открывшая свои отделения почти во всех регионах, также поставила задачу подготовки "кадров для модернизации страны". Уже в 2006 году под лозунгом "Молодежь во власть!" началась акция "Политзавод" по отбору молодежного политического актива. А в 2007 году "единороссы" организовали федеральный конкурс "Профессиональная команда страны", предусматривающий "поиск и подготовку кадров для развития инновационной экономики".

Поначалу казалось, что идея развивается успешно.

В созданные движения действительно потянулась молодежь с активной гражданской позицией. И даже в крайне заорганизованных (не менее, чем в "комсомольские" застойные годы) массовых уличных акциях "Наших" и "Молодогвардейцев" попадались живые, горящие воодушевлением глаза. Хуже было с "подготовкой руководящих кадров" - как признаются некоторые преподаватели, слишком часто сквозь громогласный "державный пафос" обучаемых проглядывал узкий, сугубо карьерный интерес.

Но "оранжевая угроза" никак не прорисовывалась, мелкие оппозиционные "тусовки" вроде "нацболов" серьезным политическим противником считать было нельзя. А политическая энергия уже возникла, и ее надо было куда-то направить. И тогда "Наших",

"Молодогвардейцев", а также "Местных" и множество других молодежных организаций, созданных под эгидой губернских администраций по всей России, "бросили" в качестве "политической массовки" на организацию и проведение федеральных и региональных выборов.

Но когда выборы прошли, оказалось, что все эти молодежные организации как-то власти не нужны.

Уже в январе 2008 года появилась информация о том, что "Наших" ожидает реорганизация с сокращением числа региональных отделений с пятидесяти до пяти и переносом активности на реализацию молодежных проектов, в основном социальной направленности, в регионах. Причем тут же заговорили о "рентабельности" движения и необходимости перевести основную часть проектов на самоокупаемость. А в феврале о "смене формата деятельности" заявили и представители "Молодой гвардии". Речь шла об отказе от политических акций и сосредоточении на далеких от политики направлениях работы: организации студенческих стройотрядов, восстановлении детских летних лагерей, поддержке молодежного спорта. Что же касается ряда региональных молодежных движений, то власти о них, похоже, вообще поспешили после выборов забыть.

Каков результат? Конечно, очень немногие из молодежных активистов попали в муниципальные, региональные или даже федеральные органы власти.

Конечно, кто-то из оставшихся может зажечься восстановлением детских лагерей отдыха (если их выкупят у новых частных хозяев) или участием в стройотрядах, реализующих новые масштабные инфраструктурные проекты (если проекты не останутся на бумаге). Но ведь в эти самые движения вовлекли огромный молодежный актив страны численностью сотни тысяч человек! Который через учебные программы и различные конкурсы отбирали и, вроде, готовили к социальному лидерству… государственному управлению… большой политике…

Так это опять был пиар?!! И уже однажды "разочарованному" поколению, которому пообещали открыть новую державостроительную социально-политическую перспективу, теперь ее наглядно и демонстративно "закрывают"?

Такие "обманутые ожидания" не прощаются.

Социологи уже видят, что начался отток молодежи из разваливающихся на глазах официализированных структур в разного рода неформальные "группы действия". Которые, увы, совершенно не похожи на "тимуровские команды"…

Юрий Бялый Продовольственная ловушка

Мировые СМИ в последние месяцы заполняются все более громкими сводками о нарастающем продовольственном кризисе. Президент Всемирного банка Р.Зеллик говорит, что массовый голод охватил уже почти 40 стран мира, и призывает резко нарастить международные программы продовольственной помощи. Главный эксперт ООН по продовольствию О.де Шуттер обвиняет развитые страны в десятилетиях бездумной и вредной продовольственной политики и утверждает, что "эпоха дешевой еды закончилась". А исполнительный директор МВФ Д.Стросс-Кан с растущей тревогой заявляет, что продовольственный кризис "ставит под вопрос жизнеспособность демократических политических режимов".

Тревога эта не случайна. По данным ООН, мировые запасы зерновых опустились до самого низкого уровня за последние 25 лет, а мировые цены на основные продукты питания населения слаборазвитых и развивающихся стран - пшеницу, маис, рис - за год с небольшим взлетели в 3-5 раз. С лета прошлого года голодные бунты и волнения, связанные с нехваткой продовольствия и ростом цен на продукты, прошли в 30 странах мира, включая Египет, Йемен, Мозамбик, Мексику, Боливию, Индонезию, Гаити, Сомали, Ливан. И практически везде эти "голодные" протесты "перехватываются" самыми радикальными политическими силами. Мы видим, что "вспухающие" сейчас новые гражданские войны в Сомали и Ливане, возглавляемые радикальными исламистами, - началась с массовых демонстраций против нехватки продовольствия и повышения цен.

Так что же происходит в мире с продовольствием?

"На слуху" три главных объяснения.

Во-первых, говорится, что бурный рост экономик ряда азиатских стран (прежде всего, Китая и Индии) привел к повышению благосостояния населения и повышению потребления продуктов, включая белковую (мясную) пищу. В результате то зерно, которое раньше ели бедные семьи в слаборазвитых странах, теперь в растущих масштабах идет на откорм скота.

Во-вторых, подчеркивается, что в результате завершения "эпохи дешевой нефти" все большие сельскохозяйственные площади занимаются не продовольственными культурами, а зерновым и масличным растениеводством (кукуруза, рапс) для производства альтернативного топлива - биоэтанола и биодизеля.