Клеопатра: История любви и царствования - Юлия Пушнова

4. Рука всемогущего Рима

Создание триумвирата

Клеопатра взрослела. Она все чаще и чаще засматривалась на свое отражение в воде бассейна, в зеркалах и даже в восхищенных взглядах своих служанок. Они любили свою маленькую царицу, хотя ее характер не был простым, как у детей того же возраста. Она была вспыльчивой, иногда слишком безрассудной, иногда откровенно грубой, но всегда оставалась царицей – великодушной и великолепной.

Отец уже не скрывал своего особого расположения к ней, и поэтому именно Клеопатра первой узнала от него о неприятных новостях из Рима. Одним из двух консулов стал Цезарь! Теперь для Птолемея не осталось никакой надежды на то, что его признают законным правителем. Скорее всего теперь Цезарь предпримет шаги к осуществлению своей мечты и покорит Египет, сделав его римской провинцией. Надежды на решение оптиматов уже не было. Консул оптиматов Марк Бибул слишком безволен и слаб. Еще некоторое время назад прошел слух о ссоре между Цезарем и Помпеем, но следом за этим пришло известие о том, что Цезарь, Красс и Помпей составили первый триумвират, который фактически стал управлять Римом. Для укрепления этого союза Помпей даже женился на дочери Цезаря – Юлии.

Гней Помпей происходил из знатного рода. Юность будущего полководца совпала с грозной эпохой гражданских войн в Риме. В этот период в столице противостояли друг другу две группы: бедняки, жившие только на государственные подачки, и аристократы, в руках которых была земля, богатства, рабы и государственная власть. Римская беднота уже давно не имела постоянного заработка: на него нельзя было рассчитывать потому, что везде – и в ремесле, и в сельском хозяйстве – рабовладельцы предпочитали пользоваться даровым трудом рабов. Свободным людям оставалась жалкая участь нищих. Однако они были римскими гражданами, и в народном собрании от их голосов зависели результаты выборов должностных лиц и принятые законы. Поэтому некоторые политики, стремясь к власти, боролись против преимущественных прав старой знати, обещали ослабить власть сената и улучшить положение бедняков.

Их называли популярами, или народной партией. С ними боролись оптиматы, во главе которых стоял удачливый полководец Корнелий Сулла. Помпей завоевал расположение Суллы после победы над полководцем Домицием, который поднял восстание в Африке. Ночью смело и неожиданно напал Помпей на врага и в жестокой схватке одолел противника. Сам Домиций пал в бою. После этого все города в Африке и местные цари подчинились Помпею. Сулла стал называть Помпея «Великим».

Теперь триумвиры всеми средствами добивались проведения выгодных для них законов.

Консульство Цезаря

Цезарь выставил свою кандидатуру в консулы в 59 г. Став консулом, он хотел провести одобрение распоряжений, сделанных Помпеем в Азии.

Цезарь не отступился от своих идей и насчет Египта и предоставил на рассмотрение проект земельного закона, который был повторением законопроекта Рулла. Против него тотчас же выступили Бибул и часть сенаторов. Однако маленькая хитрость Цезаря помогла подтвердить силу триумвирата. Цезарь ни слова не упомянул о Египте в своем законопроекте. Теперь никто в Риме не мог противостоять объединенным усилиям трех политиков. Оппозиция в лице популяров и оптиматов была полностью беспомощна. Откровенно и настойчиво проявляли недоверие триумвирату только очень немногие. В их числе был молодой Марк Катон.

Хитрость Цезаря раскрылась сразу после принятия закона.

Посол Птолемея низко склонился перед консулом. Цезарь свысока, со снисходительной улыбкой рассматривал драгоценности, переданные ему в дар Птолемеем. Помпей презрительно прошипел: «Опять побрякушки. Ты скоро станешь похож на египетскую девчонку, если будешь все это носить».

Цезарь усмехнулся: «Если ты имеешь в виду дочку этого египтянина, то я не понял, ты смеешься или делаешь мне комплимент? Кстати, действительно она так хороша, как о ней рассказывают?» «Не знаю, – Помпей равнодушно крутил в руках золотой браслет тончайшей работы. – Говорят, у нее слишком крупный нос и не слишком густые волосы. Но она стройна, хорошо образованна, и еще очень много говорят о ее особом очаровании. Хотя по мне, так простая девчонка с Римской улицы даст ей фору». Цезарь рассмеялся и обратился к послу, который внимательно прислушивался к разговору. Интересно, понял ли он хоть слово из сказанного. Если понял, то непременно передаст это царю. «Передайте своему владыке, что мы довольны подарками и благодарим его. Мы также хотим сказать, что помним о его щедрости. Помощь Египта в войне с иудеями нами оценена. Мы довольны тем, что Египет считает себя нашим союзником, – Цезарь говорил медленно, так, чтобы посол запомнил и точно передал каждое слово. – Мы выступим в сенате, где скажем всем, что признаем нынешнего царя законным правителем. Наше соглашение будет составлено в ближайшее время и будет храниться в Риме. Мы также надеемся, что царь не откажет нам в маленькой просьбе. Нам в ближайшее время понадобится некоторая сумма на самые необходимые для Египта решения. Я думаю, шесть тысяч талантов не будут слишком обременительным для царя взносом?» Посол даже зажмурился от названной суммы. Ужас отразился на его лице. Он не пытался скрыть того впечатления, которое произвела на него названная сума. Шесть тысяч талантов – это доход Египта за время от одного разлива Нила до другого. Посол осторожно спросил: «Сколько времени есть у царя для сбора денег?» Помпей опередил Цезаря: «Немедленно!»

То, чего безуспешно добивался Птолемей XII двадцать лет, пришло само к нему в руки. Но стоимость признания его Римом была слишком велика. Настолько, что он даже не решился сразу собрать такие деньги со своих подданных. Птолемей занял всю сумму у опытного в таких делах римского ростовщика и финансиста Гая Рабирия Постума. Рабирий Постум считал, что совершает выгодную сделку. Ведь при помощи его денег Птолемей получит признание своих прав на трон и таким образом станет наконец платежеспособным. Тем временем Птолемей решил подготовить общественное мнение Египта к мысли о необходимости сбора денег, чтобы отдать долг и проценты. Подкупить население он попытался общей амнистией. Царю казалось, что эта мера закроет глаза тем, кто готов был обвинить его в том, что он нещадно грабит свою страну. Лишь к жрецам и храмам он был милостив и раздавал им привилегии, надеясь, что это косвенным образом повлияет и на отношение к нему народа. Однако Египет не мог забыть предательства Птолемея, когда он помогал Риму во время войны с Иудеей. Недостойный поступок этот возмущал и коренное население, и греков, живущих в Египте. В народе еще жило убеждение, что страна на Ниле – это великая держава, которая имеет право не только на полную независимость, но и на господство над соседними землями, некогда находившимися под властью фараонов и еще недавно зависевшими от первых Птолемеев.

Завоевание Кипра

Царь удерживал шаткое равновесие до весны 58 г. Именно тогда александрийцам стало известно о страшной участи Кипрского царства. Этот остров был собственностью младшего брата и тезки Птолемея XII. К сожалению, таинственное завещание Птолемея XI касалось не только Египта, но и Кипра. Птолемей Авлет, добиваясь около четверти века признания собственного законного правления, совершено не брал в расчет Кипр, тем более что усложнять свои дела проблемами брата не позволял эгоизм Птолемея. Даже купив себе расположение Цезаря, царь не подумал о судьбе Кипра и ни словом не упомянул его в договоре. Этим воспользовался молодой римский политик Клодий, согласно мнению которого Кипр должен был помочь Риму в решении огромных финансовых проблем. Еще в первые месяцы 58 г. Клодий добился принятия закона, согласно которому Кипр включался в состав Римской державы в качестве новой провинции. При этом личное имущество кипрского царя передавалось в казну республики и должно было пойти на покупку земли для наделения безземельных крестьян. Кроме этого, Клодий хотел загладить свою вину перед сенатом, когда, не рассчитав возможности казны, он провел закон о бесплатной раздаче хлеба городскому плебсу.

И вновь гневные протесты оптиматов не выдержали схватки с сильным триумвиратом. Цезарь откровенно потешался над бессилием оппонентов. Он сумел доказать, что царь Кипра никогда не был надежным союзником и истинным другом Рима, что он поддерживал врагов республики и даже оказывал помощь пиратам. Клодий с удовольствием повторял позорную историю своего плена на Востоке. Тогда, попав в руки к пиратам, он попросил помощи у Кипрского царя. В ответ на униженные мольбы царь предложил... два таланта. Откровенная насмешка была страшеннее издевательств пиратов.

Если бы не флот Помпея, вся эта история закончилась бы трагически, и теперь Клодий во всем поддерживал своего спасителя.