Соблазнитель, или Без пяти минут замужем - Екатерина Гринева

– Мама! – Кристинка выросла в дверях.

– Что?

Она молчала и смотрела на меня не по-детски серьезным взглядом.

– А почему ты рассталась с папой?

– Так получилось, – ответила я как можно более небрежным тоном. Когда дочь задала мне этот вопрос в первый раз, я ответила ей, что мы с папой не расстались, а просто временно разъехались. Решили пожить отдельно.

Первое время Игорь приходил к нам раз в месяц, потом раз в два месяца. Потом он исчез на полгода… Затем объявился снова…

Он приезжал, звонил в дверь и брал Кристинку с собой. Они уезжали в зоопарк или парк Горького и гуляли там до вечера. Игорь водил Кристинку в кафе, развлекал ее. Она приезжала после этих встреч радостная, сияющая, а у меня на душе скребли кошки, и мне все время хотелось сказать, что ее папочка – законченная скотина. Но я прекрасно понимала, что говорить это нельзя… Еще не время. Она слишком мала и ничего не поймет в наших взаимоотношениях.

Я рассталась с Игорем, потому что он был неверным мужем, бессовестным трахальщиком, который имел все, что движется, и бесчувственной скотиной. Я не могла больше терпеть его выходки и поэтому выставила его из дома с чемоданом, когда Кристинке исполнилось пять лет.

Я была сыта по горло его похождениями со студентками, бесконечными звонками, когда на том конце либо тупо молчали, либо раздавались неестественно-высокие голоса: «А можно к телефону Игоря Александровича? Мне по делу». Такие голоса «якобы по делу» я распознавала сразу. Безошибочную женскую интуицию не проведешь.

Но конец нашему браку положила история с беременной студенткой. Я тогда возвращалась из магазина с полной сумкой продуктов. До Нового года оставалось несколько дней, и я уже планировала, как мы проведем их на даче у друзей.

Я шла торопясь и не сразу увидела, как от подъезда нашего дома ко мне наперерез бросилась какая-то женская фигура в коротком полушубке.

– Простите… – начала я, пытаясь ее обойти.

– Вы – Ольга Владимировна? – бойко затараторила незнакомка.

– Да. Это я. – Тяжелые сумки оттягивали руки.

– Я – Вероника. Студентка Игоря Александровича.

– А… Он сейчас на работе.

– Я не о том… – Незнакомка склонила голову набок. Это была молоденькая девушка лет восемнадцати. «Студентка-первокурсница», – мелькнуло у меня в голове. – У нас с Игорем Александровичем будет ребенок.

Сказанное дошло до меня не сразу. Сумки выпали из рук, и мандарины покатились по гладкой снежной дорожке. Незнакомка кинулась поднимать их и запихивать обратно в сумку.

– Я давно хотела с вами встретиться и сказать это, но все не знала, как это лучше сделать, чтобы вас не нервировать. Игорь Александрович говорил, что вы не совсем здоровы…

– Что? – Я стояла и смотрела на нее во все глаза. – Он вам такое говорил?

– Да.

Я с трудом сдерживала слезы, которые готовы были брызнуть из глаз сию секунду.

– Значит, я – нездорова?

– А что, не так?

В пяти метрах от нас остановилась машина. Включились фары. Теперь я видела девушку как следует: маленькое личико и большие глаза, как у совы.

Я молча развернулась к ней спиной и потянула на себя тугую дверь подъезда.

Игорь был дома. Он посмотрел на мое лицо и спросил:

– Что такое, Олюш?

Я изо всей силы врезала ему по физиономии.

– Твоя любовница стоит там внизу и говорит, что у нее от тебя будет ребенок.

Больше всего на свете я хотела услышать от него, что это неправда и что я все придумала. Но он небрежно бросил:

– Подожди, остынь, а потом поговорим.

– Так это правда?

Из комнаты высунулась Кристина.

– Дочка, иди к себе.

Она снова ушла в комнату.

– Пошли на кухню, – предложил Игорь.

В кухне я опустилась на табурет.

– Понимаешь, эта Вероника мне просто прохода не давала. Типичная первокурсница. Ты не волнуйся, я улажу эту проблему. Больше она к тебе не подойдет.

Я встала с табуретки и пошла в комнату к Кристине.

Впервые мы с Игорем спали в разных комнатах. Посередине ночи я проснулась и долго лежала, глядя в потолок. Рядом мирно посапывала дочка, а мне хотелось реветь во весь голос.

Утром, когда Игорь ушел на работу, я собрала его чемодан и поставила в коридоре. Когда вечером в десять часов он позвонил в дверь, я схватила чемодан и перенесла его через порог.

– Вот, бери. Здесь все твое. За остальным можешь прийти позже. – И захлопнула дверь.

– Подожди, Оль! Нам надо поговорить.

– Вчера поговорили.

– Ты не думай! Я еще приду…

– Не думаю. Потому что больше ты не придешь. Это я тебе обещаю.

– Ты не можешь так все…

Дальнейшее я не слышала, так как заткнула уши. Мне было совершенно все равно, что он там говорит, если мой – теперь уже не мой – муж мог так быстро все перечеркнуть и связаться с этой Верой или Вероникой. Я помнила, что имя начинается на «В».

А больше – ничего.

Я отняла руки от головы. Кажется, он ушел, потому что больше никаких воплей за стенкой слышно не было.

Значит, ушел.

Так-так.

И я медленно сползла по стенке в коридоре, разразившись беззвучными рыданьями.

– Мама! – раздался голос дочки. – Ты мне обещала сегодня елку собрать. – Кристина проснулась и вышла из своей комнаты.

– Обещала… – Я быстренько вытерла слезы тыльной стороной ладони.

– Ну, так будем или нет?

– Уже поздно.

– А я выспалась и спать больше не хочу. Я хочу елку нарядить.

Кристина подошла ко мне.

– Ты плакала? – Она провела пальцем по моей щеке. – Слезы кап-кап. Нехорошо.

– Это точно. Нехорошо. Ладно, давай собирать елку. Я сейчас достану ее с антресолей.

Красивую пушистую чудо-елку мы купили два года назад в большом «Детском мире». Нам надоело каждый год покупать живую елку, а потом собирать иголки по всему полу, к тому же Кристи тогда была слишком маленькой и могла запихнуть иголки в рот, как это чуть не случилось однажды. Поэтому на семейном совете мы решили приобрести дорогую искусственную елку, которой хватит надолго.

Мы нарядили елку, Кристина носилась вокруг нее и все время спрашивала, когда вернется папа. А я говорила ей, что он уехал в командировку.

Ночь я не спала. Сидела на кухне и травила сигареты. Одну за другой. Я все еще не могла поверить в случившееся. В то, что наша семейная жизнь рухнула в один момент.

Шалимов ушел, оставив меня одну. Положим, это я его выгнала, но от перемены слагаемых сумма не менялась. Терпеть его выходки и измены я больше не могла.

А почему, раздался внутри меня голос. Сколько женщин терпят, и ничего. В конце концов, он изменил тебе не в первый раз, и раньше ты терпела. А сегодня взвилась, как ошпаренная кошка. Выгнула спину дугой и зашипела.

Да, я терпела. Но все когда-то кончается. Меня доконала новость о беременности. Почему-то узнать об этом было невыносимо больно и унизительно. Словно ребенок предполагал не некий обезличенный секс, а совместные планы на будущее, нежность, доверие и внимание. И все это было предназначено Веронике или Вере. Ее имя я не помнила, хоть убей.

Положим, это – все, рассуждала я. И что дальше?

Дальше ничего не просматривалось, как будто я была в темном лесу без фонарика и не знала, куда идти.

Я уже привыкла быть замужем и не представляла себя в ином качестве.

Я втайне надеялась, что Шалимов приползет с повинной и попросит прощения. Скажет, какая он скотина и негодяй. Я, конечно, немного поломаюсь, а потом… потом – прощу. Я поступила опрометчиво и теперь раскаивалась. Мне хотелось повернуть время назад и сделать вид, что ничего не было.

Но Шалимов не приходил. И не звонил. Меня охватила самая настоящая паника. Но звонить первой я не могла. Рука не поднималась. В результате Новый год я встречала одна. Кристина легла спать. А я сидела в спальне и пила шампанское в каком-то сомнамбулическом состоянии. Когда зазвонил телефон, я кинулась к аппарату, чуть не запутавшись в проводах телевизора. Звонил отец.

– Как вы там?

– Нормально, – бодрым голосом сказала я. – Сидим пируем.

– Кристина спит?

– Да. Легла.

– Я завтра позвоню и поздравлю ее. Передай поздравления Игорю. Он далеко?

– Да. В ванной.

– Ну пока.

– Пока. Целую.

Следующий месяц был настоящим кошмаром. Я вздрагивала от каждого телефонного звонка и сидела как на иголках.

Но Шалимов не звонил.

И не появлялся.

И надо было как-то налаживать новую жизнь.

Вот только как?

Я не знала.

* * *

Пришлось позвать на помощь мою подругу Галочку, у которой всегда был сто один рецепт на все случаи жизни. Главное – не отчаиваться, учила она меня. По Шалимову не тосковать и не сохнуть. Сам приползет. А не приползет, и не надо.

Галочка давно мечтала о замужестве, но, несмотря на многочисленные встречи-знакомства, завести серьезные отношения ей никак не удавалось. На шушеру бросаться не хотелось, а приличные экземпляры не попадались. Мечтой Галочки было выйти замуж за иностранца. Она исправно размещала объявления на интернетовских сайтах, желая поймать в свои сети заморского принца. Но принцы никак не попадались.