Мама поневоле. Алмазный принц (СИ) - Поздно Джулия

— Вы понимаете, что заварили такую кашу… что… — я призадумалась, какое же слово подобрать лучше, чтобы не оскорбить мистера Брейкса.

И совсем не заметила, как Виттория отпустила мою руку, решив осмотреться в нашем новом жилище.

— Вам ничего это не будет стоить! — настаивал мужчина, и стало очень обидно, даже не за себя, а за ту милую женщину, что так радушно нас с дочкой встретила.

— Но ваша тетушка? Вы подумали, что может стать с Мирандой, когда она узнает правду? Вы же разобьете ей сердце, а я… Мы должны рассказать правду, пока не поздно!

Я развернулась на каблуках и направилась к двери. Как только я прикоснулась пальцами к дверной ручке, услышала голос Виттории:

— Мамочка, камушки… как во сне.

Я увидела, что дочка стоит у окна. Она приоткрыла тяжелую портьеру и завороженно куда-то смотрела.

— Что ты там увидела, милая?  — обратилась я к Виттории.

— Там не может быть ничего интересного, и виды… — вмешался Глава.

Я подошла к Виттории и посмотрела в окно.

Огромная устрашающая воронка расположилась на окраине городка. Она спиралевидно закручивалась и опускалась на самую глубину.

— Что это такое? — я задала вопрос мистеру Брейксу.

— Кимберлитовая трубка, Дрю.

Я покачала головой. Мне совершенно это ни о чем не говорило.

— Камушки из сна, — еще раз повторила Виттория.

Глава 4

Я стояла на краю пропасти кимберлитовой трубки и задыхалась. Настолько было страшно смотреть вглубь нее.

— Виттория, ты уверена, что папа отсюда посылал тебе сигналы в твоем сне?

— Угу, — кивнула девочка, посильнее обхватив мою руку.

Мне мало верилось, что в этой воронке мог находиться живой человек. Беспросветная пугающая тьма вызывала лишь одно: жуткое и устрашающее чувство паники.

— Мы можем вернуться к Миранде, она как раз собиралась печь лимонные конвертики к ужину.

С самого утра леди Дулиттл настояла на совместном завтраке. Женщина отнеслась к нам с дочкой как к родным. Естественно, не без помощи мистера Гейлора Брейкса, тем не менее она могла этого и не делать, особенно брать нас на полное обеспечение.

— Нет, — упрямо проговорила Виттория. — Папа должен быть где-то неподалеку. В его руках блестел самый яркий камень, такого я никогда не видела раньше.

Я тяжело вздохнула.

Ну не прыгать же в самом деле в эту трубку! Хотя, судя по взгляду Виттории, она примерялась и к такому варианту.

— А твоя магия? Можно как-то проверить, что там на самом дне? — с надеждой посмотрела я на дочку.

Но ответа получить от девочки я не успела, потому что за спиной послышался какой-то шум, и обернулась.

— Кто вы и что здесь забыли? — грубо проговорил незнакомый мужчина, перегоняя в зубах из стороны в сторону веточку укропа.

— Смотрим, — я покосилась в сторону кимберлитовой трубки.

Но на всякий случай решила отойти на пару метров от края обрыва, заодно отводя оттуда и Витторию.

Мужчина был весьма неприятной наружности. Он стоял и смотрел на нас, немного прищурившись, оттопырив полы своего не очень чистого пальто и сунув руки в карманы своих штанов.

— На что смотрим? — повторил уже более цинично незнакомец и замер в ожидании моего ответа.

Ну тут нашлась Виттория и быстро поставила подозрительного типа на место:

— Ищем джекалопов, один из них прыгнул вниз, — указала рукой и утвердительно кивнула дочка своей милой головкой.

Мужчина громко и надрывно засмеялся. Да так, что скоро к нему присоединились и другие люди, видимо, из его же компании.

— Вы только посмотрите на эту леди. Красивая, хорошо одетая, она стоит на краю пыльной пропасти и ищет каких-то сумасшедших джекалопов, решивших свести счеты с жизнью.

Остальные тоже стали посмеиваться и отпускать не совсем лестные шуточки в наш с Витторией адрес.

Ну что же, мне это совсем не понравилось, и поэтому я решила дать отпор этому грубияну.

— С каких пор мужчины самоутверждаются за счет женщин? — вскинула я гордо голову и посмотрела на нашего обидчика с презрением.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Потому что я всегда была на стороне справедливости, и вот такие с большим самомнением людишки вызывали в моей душе самый настоящий протест.

Незнакомец хмыкнул, а затем, сплюнув на мелкий гравий, направился ко мне.

Я успела только шепнуть Виттории, чтобы девочка ничего не боялась и в случае чего бежала по направлению к дому Миранды Дулиттл.

Дочка задрожала. И я заслонила Витторию собой.

— Разговор не складывается, — продолжила я. — Мы собираемся уходить. Не чините нам препятствий, и тогда мы вас не тронем.

— Вы это слышали? — рассмеялся этот мерзкий тип, привлекая всеобщее внимание и поддержку со стороны остальных мужчин. — Они нас не тронут… — оскалился незнакомец и в два широких шага очутился возле меня, схватив своей грязной рукой меня за горло. — Слышишь, крошка, — в нос ударило мужское неприятное дыхание, и я, не сдержавшись, поморщилась, что не укрылось от взгляда незнакомца, — будешь милой и нежной, — втянул он ноздрями аромат моих духов, как хищный зверь, почуявший запах добычи. — Может быть, и останешься в живых.

— Не может быть. И ты сейчас же отпустишь меня и дочку. Иначе пожалеешь, — проговорила, немного хрипя.

— Не родился тот человек, а тем более та женщина, которая мне могла бы навредить.

И я, внезапно почувствовав нарастающую внутри себя силу, тихо шепнула: «Дух стихии, помоги».

С моих пальцев побежали электрические импульсы, перескакивая и обжигая руки нападавшего. Небо резко затянуло грозовыми тучами, и в землю ударила молния.

— Отпусти!

— Мамочка, я помогу — раздалось из-за спины, и, едва успев обернуться, я увидела, как на ладони Виттории рождается ураганный вихрь…

Невероятное зрелище. Группка злых людишек, схваченная за горло я и маленькая кроха, готовая выпустить с руки магию своей необузданной стихии.

— Отзови своих людей и отпусти меня, — я проговорила очень медленно, потому что силы мои были на исходе.

Молния испугала его, но лишь испугала, захвата своего он не ослабил, а мои электрические заряды стоически вынес.

Мужские грубые пальцы сжимались все сильнее. В какой-то момент у меня на глазах выступили слезы.

В лице незнакомца читалась жестокость. Он чувствовал, что причиняет мне боль, и получал от этого удовольствие.

— Но как?.. — выдохнул мужчина. — Почему ей подвластна стихия?

На его вопрос у меня не было ответа. Но, судя по реакции незнакомца, Виттория продемонстрировала только что нечто ужасающее и совершенно неподходящее ее возрасту.

— Я спущу вихрь, — пригрозила моя девочка, и ураган в ее руке стал разрастаться.

— Сэм, брось их. Не хватало лишиться жизни из-за двух недорезанных магичек, — прозвучало неприятное оскорбление, но если они собирались нас оставить в покое и уйти туда, где наши пути не пересекутся больше никогда, я была готова вытерпеть все эти оскорбления.

— Мы обязательно продолжим, — бросил злобное предупреждение незнакомец и разжал свои пальцы.

— Уходите, — проговорила Виттория, — Я сдерживаю вихрь и уберу его только тогда, когда вы будете далеко.

Мужчины не особенно доверяли словам дочки, но другого выхода у них не оставалось, как поверить и исчезнуть.

— Виттория, почему они испугались? — первое, что спросила, после того как, откашлявшись, смогла говорить.

— Магия проявляется у детей в возрасте пятнадцати лет. Моя проснулась, когда мне было два года.

И дальше девочка замолчала, а затем, всхлипнув, расплакалась.

Я подбежала к Виттории и приобняла ее.

— Что же ты так плачешь, разве это плохо, что ты научишься управлять силой раньше остальных?

— Мамочка, — маленькие ручки сцепились на моей талии, — моя настоящая мамочка, она пострадала, из-за меня… — еще сильнее разрыдалась крошка.

Я почувствовала себя странно. Потому что потерю своей мамы пережила очень тяжело, а ведь я была старше Виттории. И вот сейчас мне захотелось разделить всю ту боль, что накопилась в душе у девочки.