Лорелея - Кэрри Гринберг

  Он прошел в дом уверенным шагом, почти не обращая на меня внимания...

  Да и на Бернадетт смотрел совсем недолго: увидел эту самую ранку, удовлетворенно хмыкнул. Ну теперь-то ты и сам понимаешь, в чем там дело было, а я, разумеется, не знал, да и, пожалуй, знать не хотел. Но я не мог отпустить его без объяснений, а Люк, казалось, и не спешил уходить.

  'Врач, значит?- он внимательно-внимательно смотрел на меня, а затем кивнул. - Ее ты уже не спасешь и ничем не поможешь, но ты можешь помочь мне'.

   'Ты знаешь ее убийцу?'

  'Догадываюсь, ради него я и приехал сюда', - кивнул он.

  Вольготно устроившись на единственном стуле в комнате, он рассказал мне то, что слышал вчера ты. Как и ты, я не поверил всему этому, да и мудрено ли. Я хотел прогнать его, но в какой-то момент... Парень, не знаю, как тебе это объяснить, но я понял, что готов поверить всему, что он скажет. Люк говорил о вампирах, как о чем-то таком простом и естественном, будто бы они и правда существовали.

  - Да, в это трудно поверить, - кивнул Артур, который и сам до сих пор не решил для себя, где заканчивается реальность и начинаются фантазии.

  - Но я поверил. Допустил эту возможность, ведь недаром легенды говорят нам о восставших из могил покойниках, какими эти вампиры и являются.

  'А моя жена, она... она не станет такой? После похорон, я имею в виду. Она умерла... насовсем?'

  'Нет. Глупые легенды о том, что всякий, укушенный или даже убитый вампиром оживает. Иначе во Франции их было бы больше, чем живых людей. Да и во всей Европе тоже. Бернадетт умерла, и пусть тело ее покоится с миром, а душа найдет спасение на небесах', - Люк быстро перекрестился, и больше ни разу не взглянул на труп.

  - А почему вы ходили... то есть пошли с ним?

  - Тогда я считал это лучшим решением. Не решением даже - зовом сердца, порывом. Я и сейчас не жалею, ты не думай, - быстро добавил Фабьян, - а уж тогда и вовсе не сомневался. Я не мог оставаться там, в том доме, который... Да, в общем, все тут понятно.

  На следующий же день я покинул свой дом, поехав вместе с Люком в Ажен. Он рассказал мне все, что знал - или все, что посчитал нужным сообщить о вампирах, я слушал его и в то же время не слышал, слова долетали до меня как сквозь пелену тумана, а перед глазами стояло лицо Бернадетт, моей Берни, такой, какой она была всегда - красивой, веселой, счастливой. И вот в один день ее не стало, из нее высосали кровь и жизнь, убили вместе с моим ребенком... Проклятые твари, ненавижу!

  Фабьян со всей силы ударил по подлокотнику кресла, заставив Артура вздрогнуть.

  - Прости. Эти гадины не заслуживают ничего, кроме смерти!

  - Мистер Берже, но я не могу понять, почему Люк рассказал вам о существовании их? Это разве не есть тайна ото всех?

  - Да, эти его чертовы тайны! А и ладно, не стоит нарушать такой порядок, пусть все живут как живут, в своем безмятежном неведении, все спокойнее будет, чем если каждый осиновый кол возьмет и вместо того, чтобы ночами тихо спать в своих домах, пойдет вампиров искать. Вампиров не каждый найти сможет!.. Я вот не могу, например, а Люк каким-то образом отыскивает их убежища. Ну, он парень в этом деле ученый, не чета мне. А ему я понадобился как врач, он тогда хотел постичь с моей помощью причину вампиризма. Превращение крови, знаешь ли, или микробы какие, он думал, что вампиризм - это как заразная болезнь!

  - И?..

  - И все. Не медицинский это вопрос, Артур, и Люк это понял, а я с самого начала догадывался, что не в крови тут дело, и не в хворях. Наука никогда не объяснит того, почему, если эти ублюдки напоят кого своей кровью, то те умирают, чтобы потом воскреснуть как немертвый. Все просто - глоток их треклятой крови, и душа расстается с телом, а тело встает себе и идет, как ни в чем не бывало. Без морали, без стыда и совести, они просто убивают и убивают, чтобы насытиться чужой кровью. А кровь им нужна часто, каждые пару недель, а то и чаще. А теперь, парень, представь, сколько человек убивает один такой упырь за свою жизнь.

  - И сколько длится их жизнь?

  - Вечно, Артур, они могут жить вечно, пока их не убьют.

  - Боже, но ведь... - проведя в уме некоторые математические вычисления, Артур в ужасе уставился на врача. Тот смотрел на него прямым, серьезным взглядом без капли страха, лишь с грустью и сожалением, которые поселились в его душе со смертью жены. - Тысячи, сотни тысяч людей! Неужели никто не замечает?

  Фабьян пожал плечами.

  - Никто не хочет замечать, люди не видят очевидного, пока им не ткнут пальцем, да и то сопротивляются до последнего, не хотят признавать. Да и я не хотел... Я не верил до тех пор, пока сам не увидел вампира.

  'Его должен будешь убить ты', - произнес Люк сурово.

  'Но я... я не смогу! Я никогда в жизни никого не убивал, я врач, а не...', - я не мог представить себя убийцей тогда, даже убийцей вампиров.

  'Сможешь! Фабьян, она была твоей женой, и ты, а не кто-нибудь, должен отомстить за нее. Он не человек, запомни это раз и навсегда, ты лишь помогаешь его душе обрести покой. Ты ведь веришь в Бога? - я кивнул. - Ты должен сделать это во имя Господа нашего. И ради Бернадетт. И вашего ребенка'.

  Я снова согласно кивнул. Да, я должен буду это сделать. Он не человек, он вампир. Тварь, исчадие ада.

  'Осиновый кол прямо в сердце. Мне ли тебя учить, ты врач, ты знаешь, где оно находится'.

  Все казалось легко. Осиновый кол, серебряные пули, чеснок, святая вода - Люк говорил об этом так просто, будто это был воскресный поход на рынок.

  'И все? - спросил я. - Убить вампира так просто?'

  'О нет, мсье Берже, - голос Люка был холодным и жестким. - Убить вампира далеко не так просто. Сначала его нужно поймать. К счастью, эту работу я уже сделал за вас'.

  Да, он все тогда подготовил. Следующим днем мы направились к заброшенной часовне Девы Марии на окраине города. Нас интересовало кладбище рядом с ней. Здесь давно не было новых захоронений, более шестидесяти лет назад покойников начали хоронить на новом кладбище, и сюда давно никто не ходил. Страх и холод пробирали до костей, в тот момент я готов был все бросить и бежать назад, забыв как страшный сон все произошедшее. Но память о моей Берни не позволяла мне сделать неверный шаг и отступить. Я следовал за Люком, который уверенным шагом шел мимо покосившихся надгробий к склепу, темневшему вдали. Тишина, окутывавшая это место, была невыносимый, но я боялся произнести хоть слово, все наши действия были похожи на какой-то ритуал. Он остановился у входа в склеп и с торжественной гордостью объявил:

  'Пришли. Ну что, Берже, готовы?'

  Я решительно кивнул, хотя чертовой решимости в себе совершенно не ощущал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});