Три лица Януса - Станислав Гагарин

- Гауптман фон Шлиден! Я поручаю вам сугубо секретное задание. Вы, конечно, знаете, что русские стоят на границе. Пройдет месяц-другой, и они, возможно, будут на нашей территории. По приказу рейхсфюрера Гиммлера в оставляемых нами районах должны быть созданы группы "вервольф" - наши немецкие партизаны. Этим сейчас занимаются господа из СД, гестапо, партии и "Гитлерюгенда". Армии приказано оказать им содействие, в частности, выделить необходимое оружие и боеприпасы. Вы, гауптман, старший офицер отдела вооружения и сделаете это лучше других. - Ляш протянул фон Шлидену пакет: - Здесь ваши полномочия, инструкции, списки частей, у которых возьмете оружие. Вы поступаете в распоряжение оберштурмбанфюрера Хорста. Отправляйтесь немедленно в гестапо. Вас ждут. У вас есть машина?

- В ремонте, экселенс.

- Возьмите одну из моих.

Машина тронулась с места, выбралась за ворота штаба и, набирая скорость, понеслась через Альтштадт.

Центральная часть Кенигсберга, превращенная в развалины летними бомбардировками англо-американской авиации, подавляла обезображенными стенами домов, слепыми окнами и красной кирпичной пылью, словно кровавыми пятнами, покрывавшей землю. Вернер фон Шлиден, прибывший в самый разгар бомбардировочного сезона, на себе испытал, что это такое, когда сотни самолетов по нескольку раз подряд заходят на смертоносный курс.

Улицы уже расчистили, и черный "мерседес" быстро добрался до площади. Обогнув Нордбаннхоф1, он повернул в проулок между канареечного цвета зданием криминальной полиции и угрюмой громадой судебных учреждений Восточной Пруссии. Через сотню метров Ганс - здоровенный детина, шофер, ефрейтор из личной охраны командующего - резко затормозил у здания Управления имперской безопасности.

1 Северный вокзал, в Кенигсберге.

- Поедем во двор, господин гауптман?

- Не стоит. Ждите здесь.

Фон Шлиден открыл дверцу, подхватил с сиденья сумку с пакетом и шагнул к подъезду. Навстречу ему шел штурмфюрер в фуражке с высоченной тульей.

- Гауптман фон Шлиден? - отрывисто спросил он.

Они прошли подъезд с автоматчиком у входа, миновали тесный вестибюль, поднялись на второй этаж и долго шли длинными коридорами, заполненными эсэсовскими офицерами в черных мундирах и сотрудниками гестапо в штатских костюмах.

У одной из дверей, обитой черной клеенкой, офицер, сопровождающий гауптмана, знаком предложил последнему остановиться. За дверью была маленькая приемная с двумя узкими диванчиками и небольшой конторкой, за которой у пишущей машинки сидела молодая женщина в эсэсовской форме.

Штурмфюрер приоткрыл дверь, потом распахнул ее шире и пригласил фон Шлидена войти,

Тот прошел вперед, остановился, щелкнув каблуками, и выбросил в приветственном жесте руку.

- Входите, входите, гауптман... - Оберштурмбанфюрер Хорст поднялся из-за стола и направился к Вернеру: - Вы привезли пакет?

- Так точно, оберштурмбанфюрер!

- Давайте сюда. Можете сесть.

Он показал ему на кресло, потом вернулся к столу, сломал сургучные печати, вытащил несколько напечатанных на машинке листков бумаги, быстро пробежал глазами первый из них, заглянул в последний, отложил их на край стола и повернулся к сидящему в кресле гауптману.

- Сидите, - сказал Хорст, увидев, что Вернер попытался вскочить. Генерал инструктировал вас, фон Шлиден?

- В самых общих чертах, оберштурмбанфюрер.

- В общих чертах! - Хорст усмехнулся. - Что ж, частности я возьму на себя.

Он уселся за стол, пододвинул листки из пакета, привезенного Вернером, стал внимательно рассматривать каждый. Потом отобрал некоторые из них и звонком вызвал молодую женщину из приемной.

- Зарегистрируйте, Элен, и под расписку передайте этому офицеру. Это экземпляр для вас, гауптман, - продолжал он. - После операции сдайте в канцелярию нашего отдела. А теперь слушайте внимательно, - сказал он, когда Элен вышла из кабинета. - Вы поступаете в мое распоряжение на четыре-пять дней, может быть, на неделю. С собой ничего не брать. Все приготовлено. Выезжаем немедленно. Вы с машиной?

- Так точно, машина генерала Ляша.

- Поедем вместе. Подождите в приемной.

- Слушаюсь, оберштурмбанфюрер. - Вернер поднялся: - Разрешите идти?

Хорст вместе с ним подошел к двери.

- Гельмут, - сказал он вскочившему с диванчика в приемной штурмфюреру, - отпустите машину гауптмана. Он едет с нами. И сразу зайдите ко мне.

Вернер сидел в приемной, изредка поглядывая на стучавшую на машинке женщину за конторкой. Она работала очень быстро, не обращая никакого внимания на постороннего офицера. Появился штурм-фюрер и молча прошел в кабинет Хорста.

Разглядывая женщину в эсэсовской форме, Вернер старался угадать, что она за человек, какой ключ подойдет к ее сердцу и надо ли вообще подбирать ключи к женскому сердцу, чтобы использовать его хозяйку в своей работе. Гауптман считал, что женщин опасно вовлекать в такие дела, какими занимается он сам. Вернер отнюдь не умалял женских достоинств, но не доверял преданности, основанной только на чувстве. Это всегда осложняло работу и требовало излишних затрат духовной энергии. А на такую роскошь гауптман не имел права.

"И все же надо выяснить, кто эта мадам, - подумал он. - И вообще, поручение генерала подоспело вовремя..."

Из кабинета показался оберштурмбанфюрер в длинном блестящем плаще. Вернер фон Шлиден встал.

- Едемте, гауптман.

Длинными коридорами они проходили быстро. В здании стало безлюдно, словно и не было час назад тех эсэсовцев в черных мундирах и сотрудников в штатском, которых видел фон Шлиден. Во дворе стоял "мерседес", похожий на тот, что привез гауптмана, но за рулем сидел рыжий солдат в черной форме. Рядом был уже знакомый Вернеру офицер-эсэсовец.

- Гельмут фон Дитрих, - сказал он, протягивая руку Вернеру.

Шлиден назвал себя, и штурмфюрер сел с шофером.

- Садитесь, гауптман, - жестом показал рядом с собой на сиденье Хорст.

"Мерседес" выехал на Гендельштрассе, повернул налево, и Вернер на повороте увидел, что за ними следом идет крытый грузовик.

Старый Кранц давно собирался сходить в Ландсберг - достать табаку у двоюродного брата, держащего небольшую лавку на самом перекрестке дорог, идущих через городок. Днем его совсем одолели хозяйственные заботы. Один мужчина на весь дом, от невесток проку мало, старуха почти не встает, а купить на бирже Арбайтсамт в Кенигсберге русского или польского батрака и потом содержать его - старику Кранцу не по карману. Да и не по душе ему такие работники. Мать у Кранца происходила из мазурских славян. Нет-нет да и вспоминал Кранц, что немец он только наполовину. Особенно в последнее время.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});