Конан и амулет небесного народа - Брайан Толуэлл

Конан-киммериец, король Аквилонии, стоял в окружении немногих оставшихся в живых соратников и мрачно рассматривал две глиняные таблички – прощальный "подарок" побежденного им карлика. Побежденного ли? Казалось бы, все говорило за то. Конан убил зловещих слуг карлика – Синих Монахов, сорвал свою корону с головы Лже-Конана, Джейка-Узурпатора, да и сам ужасный карлик чудом избежал гибели от меча мстителя. Затем, воспользовавшись удивительным оружием Будущего, он покончил с Чудищем, которое несло в своем чреве его лютых врагов, – вон там, за пропастью, оно еще дымится…

Но эти проклятые таблички! Они сожрали победу быстрее, чем огонь пожирает сухой хворост…

– Тезиас написал "Не обольщайся" на обеих табличках, – сказал наконец Конан. – Вам понятно, что это значит?!

Воины тревожно зашумели. Чей-то неуверенный голос произнес:

– Чокнутый он был, этот карлик! Даже зная, что проигрывает, он задумал испортить нам победу. Верно я говорю, ребята?

– А я думаю иначе. – Конан исподлобья оглядывал обступивших его воинов; это были крепкие, надежные парни, от них он не имел права скрывать правду – ту горькую правду, о которой он догадывался. – Я думаю иначе. Проклятый карлик замыслил не просто испортить нам победу. Он задумал ее украсть. Готов биться об заклад, он решил, будто время скрестить мечи в последней схватке еще не пришло. Тезиас жив, вот что я хочу сказать.

– Жив?! – После всего приключившегося за последнюю неделю эта новость звучала как издевательство. – Ты же убил демона, в чреве которого прятался карлик! Я сам видел это, не будь я Просперо!

– Ты имеешь в виду это, – Конан кивнул в сторону дымящихся останков. – По мне, так это не более чем очередной колдовской морок. Из тех, что такой любитель напускать карлик. Спорим, если мы переберемся через эту пропасть и приблизимся к пожарищу, мы там ничего не найдем?!

Спорить с королем Просперо не стал. Генерал не отводил от Конана воспаленных многодневной бессонницей глаз. Слова короля звучали дико – но то говорил человек, в мудрости и проницательности которого верный соратник нисколько не сомневался. Он только спросил:

– Если это колдовской морок, где же тогда карлик? Почему он не нападает на нас?

Конан с досадой сплюнул. Разгадывать головоломки было вовсе не в характере неукротимого варвара.

– Почем я знаю, Просперо, – с досадой ответил Конан. – Я не бог и даже не волшебник. Не был ими и ни за какие блага не соглашусь стать. Я воин. И как воин вот что я скажу: Тезиас и та свинья, что приняла мой облик, смылись, чтобы отсидеться. Накопив силы, они снова попытаются заступить нам дорогу. И, судя по тому, что аппетиты карлика распространяются на весь мир, а мой двойник Джейк мечтает об аквилонской короне – судя по всему этому, основная схватка будет впереди. И нешуточная…

Внезапно Конан ощутил жар в руках. Бросив взгляд на них, он замер: глиняные таблички раскалились, на пальцах появились ожоги. Как он не почувствовал этого раньше?

– Берегись! – вскричал Конан и с силой выбросил обе руки вперед. Однако, к ужасу его, злополучные таблички как будто приклеились к ладоням. Не медля ни секунды, Конан столкнул обе руки друг с другом. Таблички рассыпались в пыль. А пыль эта не легла на землю, а, напротив, стала подниматься ввысь, обретая форму и донельзя знакомые очертания…

– Говорил же я, не надо было открывать проклятую шкатулку, – бледнея, пробормотал Просперо. Исполненные своим всегдашним страхом перед сверхъестественным, люди попятились прочь от формирующегося фантома. Один лишь Конан остался на своем месте, скрестив руки на груди. Он примерно знал, что сейчас произойдет.

Спустя недолгие мгновения пыль собралась; перед Конаном в воздухе висел карлик Тезиас. Великая Душа собственной персоной. Персона сия самим фактом своего появления не могла, впрочем, обмануть Конана: варвар знал, что сложившийся из пыли карлик – не настоящий, а всего лишь, как это называет сам Тезиас, "воплощение бога". "Воплощение" между тем разлепило уста:

– Я аплодирую тебе, киммериец. Ты в очередной раз убедил меня в своей глубокой проницательности. Чтобы какой-то варвар так ловко разгадал божественный замысел… Кто бы мог подумать! Тебя и твоих пока еще живых друзей, – призрак Тезиаса обвел коротенькой ручкой стоявших вокруг Конана воинов, – как я погляжу, интересует, где моя божественная персона в настоящий момент пребывает и какие имеет планы относительно тебя, твоего распрекрасного королевства и всего остального мира. Что ж, не буду мучить неведением храбрых воинов; чем и как вас лучше мучить, вы скоро сами узнаете. Итак, касательно моего местонахождения. Как ты, Конан, изволил выразиться, я смылся вместе с моим другом и слугой Джейком и в настоящий момент путешествую с помощью одной замечательной машины из Будущего. Машина сия носит гордое имя "Черный коршун" и принадлежит к роду вертолетов. К роду демонов и всех прочих страшилищ она, да позволено мне будет заметить, не имеет ни малейшего касательства. Я вижу, некоторые твои воины уже имели возможность испытать на себе силу этой замечательной машины, – на сей раз призрак указал на тела погибших товарищей Конана. – Итак, вскорости я достигну своей новой резиденции, где, смею тебя заверить, ты меня не достанешь. В остальном мои планы ни капельки не изменились: через кой-какое время я стану править миром, а мой приятель Джейк воссядет на аквилонский престол. Мстить тебе я больше не буду, можешь не беспокоиться. Вредить – тоже. Если ты не встанешь у меня на пути, я тебя не трону. Слово бога.

– Я обязательно встану на твоем пути, гнусный карла. И путь этот закончится твоей смертью! – проревел Конан, зеленея от собственного бессилия.

– Увы, увы,- заметно опечалился карлик.- Можно рассчитывать на твою сообразительность, но на благоразумие – увы, увы… Мне очень, очень жаль, Конан. Я, честно, не имею ничего против тебя. Ты лучший из варваров, с кем мне приходилось встречаться… Так ты не передумаешь?

– Нет! – взревел Конан, разрубая мечом призрак карлика. Киммериец знал, что "божественное воплощение" нельзя убить человеческим оружием, но вот заставить замолчать можно попытаться. Слушать бесстыдные речи Тезиаса всегда было хуже пытки – и особенно сейчас!

Призрак распался на две равные половинки. И тотчас они превратились в облачко оранжевого газа. Последнее, что заметил Конан, – маска крайнего сожаления, застывшая на физиономии карлика. Киммериец слишком поздно осознал, какой чудовищной ошибкой стало нападение на призрака. Тезиас как будто давал понять ему: нельзя атаковать врага, когда битва уже закончена, а миг следующий решающей схватки еще не пробил. Теперь он, Конан, заплатит за свою несдержанность. И плата будет велика – жизнь его верных товарищей, а может быть, и его собственная.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});