День гнева - Чингиз Абдуллаев

Но самая большая неожиданность ждала Полетаева в приемной. Когда он вошел, Инна, секретарша, почему-то плакала. Там собрались люди, незнакомые и знакомые, в том числе оба его заместителя. При появлении Полетаева все обернулись к нему, с трудом скрывая ужас, смешанный с удивлением.

— Он жив! — крикнул кто-то, показывая на министра.

Инна испуганно вздрогнула. Полетаев с недоумением смотрел на столпившихся в его приемной людей. Молчание длилось несколько секунд, пока наконец министр раздраженно не спросил у одного из заместителей:

— Что здесь происходит, Владлен Алексеевич?

— Мы думали, вы погибли, — объяснил в замешательстве заместитель, — слава богу, что вы живы.

— Почему вы так решили? — не переставал недоумевать Полетаев.

— Ваша машина… — тяжело дыша, сказал Владлен Алексеевич: очевидно, и для него внезапное воскрешение министра явилось почти чудом. — Сегодня утром у вашего дома взорвали ваш автомобиль. Нам сообщили, что все находившиеся в машине погибли…

В наступившем молчании Полетаев вдруг подумал, что маленький Дима спас ему жизнь.

День первый. Москва

9 часов 08 минут

— Вы можете улететь сегодня в Санкт-Петербург, — сказал, переводя дух, пассажир. Он никак не мог прийти в себя после столь ошеломляюще эффектного взрыва министерской «Ауди». Слепнев равнодушно смотрел, как нервничает пассажир.

— Я уеду, — кивнул полковник.

— Да, да, конечно. Билет на поезд у вас есть. В Санкт-Петербурге сядете в автобус, который идет в Финляндию. Паспорт вам передаст наш человек вместе с туристической путевкой. На ваше имя в шведский банк уже переведены деньги.

— Я уеду, — продолжал полковник, — но лишь после того, как сделаю еще одно дело.

— Какое? — испуганно спросил пассажир.

— Нельзя оставлять в живых свидетелей, — пояснил Слепнев, глядя прямо перед собой.

— Что? Что вы имеете в виду? — наверняка собеседник подумал о самом себе. Полковник посмотрел на него своими пустыми глазами и надел темные очки.

— Я не имел в виду вас, — бросил презрительно.

— Какие свидетели? О чем вы говорите? Остановите автомобиль, я выйду. Вы сделали все, что от вас требовалось.

— Спокойно, — посоветовал Слепнев, — во-первых, вы никуда не выйдете. Сначала мы поедем к нашему другу и уточним через банк сумму, которую мне перевели. Затем в Санкт-Петербурге мой человек получит паспорт у вашего. И только после этого я вас отпущу.

— Вы ненормальный, — упавшим голосом сказал пассажир.

— Да, — согласился Слепнев, — но именно поэтому я до сих пор жив. Представляете, как трудно выживать «ликвидатору»? В нашем деле нужно предусматривать не столько саму ликвидацию, сколько возможные пути отхода. Выстрелить в человека нетрудно, гораздо труднее уйти от преследования. Или вообще исчезнуть, не оставив следов. А те двое, которые сегодня стреляли, — следы. И очень грязные следы. Может быть, я когда-нибудь захочу вернуться в Россию, зачем же оставлять после себя такую память?

— Хотите их убрать? — понял наконец пассажир. — Но это же ваши люди!

— Именно поэтому, — невозмутимо ответил полковник.

— Но меня-то зачем задерживать? — явно нервничая, спросил пассажир. — Или вы подозреваете обман с нашей стороны?

— Не подозреваю, — усмехнулся полковник. Пассажир удовлетворенно кивнул головой, — а знаю, — договорил Слепнев. Пассажир нервно дернулся.

— Именно поэтому, — продолжал полковник, — я и настаивал, чтобы вместе со мной был на операции и ваш представитель. Обычно я никогда не беру с собой лишних свидетелей, но тут случай особый. Слишком велик соблазн убрать меня в Санкт-Петербурге и списать все на сбежавшего уголовника.

В последних словах полковника прозвучала горечь, несмотря на все его самообладание, и это не ускользнуло от пассажира.

— Не стоит так нервничать, — заметил пассажир, — никто не собирается вас обманывать.

— В таком случае вы напрасно волнуетесь. Через несколько часов будете дома.

— Но мы так не договаривались, — возразил пассажир. — Сами подумайте, зачем нам вас устранять? Не для этого мы вытаскивали вас из тюрьмы.

— Только для этого, — улыбнулся Слепнев, — не стоит спорить, скоро будем на месте. — Он крутанул руль.

— Ваши люди приедут туда на своей «девятке»? — спросил пассажир не без тревоги. Слепнев снял очки, взглянул на него.

— Вы слишком много знаете для дилетанта, — заметил с угрозой.

— Пора бы догадаться, что я не дилетант, — разозлился пассажир, — иначе не поехал бы с вами.

— Не волнуйтесь, — полковник снова надел очки, — согласно моему плану, они бросят «девятку» в переулке рядом с домом. На соседней улице их будет ждать Марек на своей машине. Мы не идиоты, чтобы подставлять себя таким примитивным способом.

Пассажир молчал. Полковник включил радио, заиграла музыка. «Хонда» неслась в юго-западном направлении.

— Можете не ждать, пока мы приедем на место, — сказал Слепнев, — позвоните прямо отсюда и сообщите о моих условиях. Пусть назовут номер счета в банке, я проверю, куда переведены деньги.

— Насчет паспорта тоже узнать? — спросил пассажир.

Слепнев с трудом сдержался, чтобы не повернуться к нему, и, чуть помедлив, ответил:

— Да. Насчет паспорта тоже.

Пассажир с мобильным телефоном в руке какое-то время смотрел на него, потом тихо спросил:

— Вам не нужен паспорт, верно?

Полковник промолчал.

— Вам нужны только деньги, — сказал пассажир, — документы вам ни к чему.

Слепнев по-прежнему смотрел на дорогу.

— Тогда к чему весь этот цирк? — поинтересовался пассажир. — Мы ведь и без этого понимаем друг друга.

— Звоните, — бросил одно-единственное слово полковник, и пассажир набрал нужный номер.

— Все прошло нормально, — доложил пассажир, — но нашего друга интересует номер счета.

Абонент на том конце провода, видимо, не удивился, потому что сказал:

— Хорошо, через полчаса сообщим. Скажи, что он нам еще понадобится. Пусть оставит какой-нибудь канал для связи. По его усмотрению.

— Ясно. — Пассажир отключился и посмотрел на Слепнева.

— Он сообщит номер счета через полчаса.

— Прекрасно, — кивнул полковник.

— И еще, — добавил пассажир, — он просил оставить какой-нибудь канал связи, чтобы в случае необходимости можно было связаться с вами.

— Я подумаю, — ответил Слепнев, затормозив у светофора.

Оставшуюся часть пути ехали в полном молчании. На окраине города «Хонда» свернула и подъехала к одному из гаражей, находившихся за мостом, как раз в то самое время, когда там затормозила «Волга».

Уже успевший забрать обоих «снайперов», Марек вышел из машины и направился к «Хонде».

— У нас все в порядке, — доложил Марек полковнику.

Тот кивнул и тихо приказал:

— Загони машину в гараж. Пусть они помогут тебе.

— Ясно. — Марек хотел отойти, когда полковник уже чуть громче окликнул его:

— Марек!

— Да, — обернулся тот.

— Я сказал, чтобы они тебе помогли, — выразительно повторил полковник.

— Понял, — кивнул Марек, отходя к машине.

Полковник поморщился, когда из динамиков послышалась популярная музыка, и переключился на другую волну, где передавали последние известия. Марек сел в «Волгу» и въехал в большой просторный гараж, где могли уместиться три машины. Он вышел из машины, приказав «снайперам», сидевшим на заднем сиденье, тоже выйти. Когда ничего не подозревавшие убийцы вылезли из автомобиля, Марек достал пистолет с глушителем и несколько раз выстрелил. «Снайперы» свалились как подкошенные. Он подошел к ним, ударил одного носком ботинка. Убитые упали довольно далеко от багажника, теперь придется их тащить. Такая перспектива не улыбалась Мареку.

Обернувшись, он увидел у входа Слепнева и вздрогнул. Полковник, выходя из автомобиля, предусмотрительно вытащил ключи и забрал мобильный телефон у пассажира. Он видел, как Марек расправился со «снайперами». И сейчас, приблизившись к убитым, опустился на корточки, внимательно осмотрел и, поднявшись, напомнил Мареку:

— Нужно делать контрольные выстрелы.

— Зачем? — удивился Марек. — Они и так готовы.

— Этот еще живой, — Слепнев показал на стрелявшего из гранатомета «снайпера».

— Я дважды выстрелил в каждого, — удивился Марек, глядя на убитого и поднимая пистолет.

— Говорю тебе, нужно делать контрольный выстрел, — недовольно повторил Слепнев.

Марек прицелился, и в это время тяжелораненый открыл глаза и посмотрел на своего палача. И столько было боли и ненависти в его взгляде, что Марек, не раздумывая, выстрелил трижды прямо в лицо своей жертве. После первого выстрела несчастный дернулся, на второй и третий не отреагировал. Марек подошел ко второму «снайперу», лежавшему без движения, и выпустил последний патрон из обоймы ему в голову.