Принцесса для киллера - Анна Гур

вжимает.

Кровавая пелена перед глазами. Сжимаю кулаки.

– Ты в людном месте, Фил, – напоминаю себе.

Действует слабо. Вдруг кажется, что меня пулями решетят. Боль под ребрами. Не хочу задумываться о том, что именно сейчас чувствую.

В пару прыжков подлетаю к парочке и девчонку отлепляю от пидора мелкотного.

В глаза малахитовые Машины смотрю, темные, одурманенные поволокой страсти.

Твою мать!

У меня в штанах все простреливает. Хороша. Чувственная девочка, способная пылать в мужских руках и крышу сносить своей откровенной притягательностью.

Хочу ее. Моя ведьма.

Смотрю на нее и помутнение длится ровно секунду. Чертовски долго. Непозволительно для меня.

Как только осмысленность возвращается, и Маша понимает, кто перед ней, от желания во взгляде ничего не остается.

Сглатывает и глаза широко распахивает. Губку нижнюю прикусывает, а мне хочется салфеткой ей рот от чужих слюней протереть, вымыть с мылом, а пацана ее втоптать в блестящий пол торгового центра, причем гасить конкретно.

Не знаю, что видит в моем лице лисичка, но в ужасе замирает, дрожит вся. Под пальцами чувствую, как кожа покрывается гусиными точками, знобит ее.

Бледнеет на глазах. В лице ни кровинки не остается…

Пальцы сильней вонзаются в нежные предплечья. Сделать с собой ничего не могу. Хочется ее встряхнуть хорошенько, чтобы дурь из головы рыжей выбить и прибить к себе до хруста костей.

– Ох… – всхлипом слетает с алых губ на грани слышимости, но я улавливаю.

Отпускаю ее. Отшатываюсь, словно удар схлопотал. Не предполагал, что меня так разрешетит от страха в изумрудных глазах…

Смотрю на красавицу, безошибочно определяю ее запах. Даже сейчас в потоке огромного торгового центра, среди толпы и звуков, я чувствую себя оглушенным ею.

Моя девочка…

Неужели я настолько тебя пугаю?

За кого боишься? За себя страшно или за придурка? Кто никак не хочет защитить от монстра экстремалку, которая совершила невозможное, сбежав от меня к лощеному пидору?

В башке бьет от понимания, что собственник во мне уже все решил и выбрал свою женщину. Хочу ее. Не просто тело, не просто желание. Глубинное что-то, темное во мне просыпается и с силой жалит, заставляет выть зверем и хотеть крови и смерти соперника.

Что-то в грудной клетке болезненно пульсирует и колет от понимания.

Не для меня страсть ее.

Не для меня огонь в глазах.

Для лоха, который в сторонке кантуется…

Ярость просыпается.

Глава 9

Мэри Кац

– Маша… – в голосе сталь и приказ.

Замираю. Всматриваюсь в бесстрастное, безэмоциональное лицо убийцы со шрамом, искажающим линию губ.

Джокер пугает. От него кровь в жилах стынет и вместе с тем глаз не оторвать.

Страшно красив. Да, пожалуй, это то самое определение, которое подходит этому мужчине…

Отпускает меня, и я на инстинктах делаю шаг назад, спиной прижимаюсь к Дэни. Ведь он мужчина, тот, кому я планирую принадлежать вся, до конца.

Чувствую, как под ядовитым взглядом графитовых глаз мой парень каменеет. Смотрю в бледнеющее на глазах лицо любимого и злюсь. Сильно. Меня бесит отцовский убийца. Наглый. Злющий. Смотрит на меня так, словно кости уже обгладывает.

Откуда взялся только на мою голову?! Вот не мог посидеть подождать?! Во всем виноват этот чертов Джокер! Если бы не он, ничего бы не случилось. Полчаса. Всего лишь жалкие полчаса на общение с любимым. И этого лишена, и это отнимают!

Разворачиваюсь всем корпусом к своему телохранителю. Сталкиваюсь взглядом с киллером и холодею.

– Маша… отойди от него, – произносит спокойно, но именно в этом холоде мне мерещится настоящая опасность. С таким отрешенным лицом нажимают на курок.

Этот повелительный взгляд я хорошо знаю. Так смотрят отец и брат. Прибивают мощью и ледяными плитами. Мне не по себе от такой общности, которую вижу в мужчине, стоящем на стреме моей безопасности.

Джокер кажется скалой: огромной, темной, нависшей надо мной. Другие в дом отца не вхожи. Элита. Как в старые времена лучшие воины – в свите короля. Чтобы защищать правителя ценой своей жизни.

Опять смотрю на клеймо ассасина. Киллер. Профессионал. Тот, кто может вырывать сердца и жрать их на завтрак. Одна из ключевых фигур в иерархии синдиката.

– Подойди ко мне, – приказ сухой и безжизненный.

Поджимаю губы и смотрю прямо в глаза монстру. Я привыкла бросать вызов, привыкла воевать за свою свободу. Искусство по доведению бравых мужиков до белого каления осваивала на братце. Димитрий меня придушить иногда готов, когда цапаемся.

– Я никуда с тобой не пойду, шакал. Знай свое место, водитель, – цежу слова, глядя в стремительно темнеющие гранитовые глади.

Кажется, что сейчас набросится и порвет меня голыми руками, звереет на глазах. Жуткий взгляд – огненный, колючий, застывает на мне. Хватаю за руку Дэни.

Смотрит на наши переплетенные пальцы, переводит взгляд на мои губы, которые в эту секунду начинает колоть, как будто прямо сейчас целуюсь остервенело, и вовсе не было трепетного поцелуя с любимым секунды назад.

– Машшша, – шипит зверь и графитовые глаза выстреливают в меня. Ненавижу, когда он меня так называет. Так и хочется крикнуть – Мэри! Но вот только язык прирастает к нёбу и коленки слабеют.

– Я думаю, что нам следует решить вопрос мирно.

Оживает вдруг рядом мой мужчина. Сжимаю его холодную руку и разглядываю породистый профиль.

– Пацан, хлебало заткни и не отсвечивай, целее будешь, – лед интонаций.

– Ты, кажется, не совсем понимаешь, с кем говоришь, – отвечает Дэниел.

– Я как раз очень хорошо врубаюсь, с кем именно базарю, а вот ты нет. Повторять не буду. Не отсвечивай.

Дэн хочет еще что-то ответить, но я с силой впиваюсь ногтями в его руку, призываю заткнуться.

Внутри просыпается утробный страх за парня, с которым вместе росли, и до недавних пор, пока черная кошка не пробежала между нашими родителями, я мечтала, что выйду замуж за этого милого наглого мажора, красивого, лощеного брюнета. Интеллектуала. Самое главное, он совсем не похож на брата и отца. С ним мне спокойно. Он другой. Не такой, как этот Гринвуд.

Верзила делает шаг по направлению к нам, а у меня от него пульс с ума сходит, адреналин в крови повышается и все существо кричит:

“Опасность! Беги, дура, спасайся!”

Только вот Мэри Кац не из робкого десятка. Поджимаю губы и стою, пытаюсь выдержать натиск ртутного взгляда, чернеющего на глазах.

Странный тип. Энергетика бешенная, подавляющая. Но, в конце концов, он работает на отца, а значит, на меня! Я тут главная! И я не одна. Со мной мой парень.

Бросаю короткий взгляд на