Пиранья. Черное солнце - Александр Бушков

Лаврик, ухмыляясь, вовсе уж цинично, не отводя клинка от нежной шейки, свободной рукой ловко стащил с блондинки расстегнутую блузку, стряхнул остатки лифчика, опрокинул на постель и навалился, стягивая трусики. Девчонка не издала ни звука, только по щекам катились слезы. Мазуру было ее жаль, но эта лирика с работой ничего общего не имела.

Избавив красотку от последней тряпочки, Лаврик скинул балахон и принялся расстегивать гидрокостюм.

— Хватит! — в отчаянии вскрикнул хозяин.

«Он сломался, судя по тону, — удовлетворенно подумал Мазур. — Да здравствует настоящая любовь…»

— Так мы что же, договоримся? — спросил Морской Змей деловито.

— А где гарантии?

— Ну, неужели ты такой дурак? — пожал плечами Морской Змей. — Как ты это себе представляешь? Я тебе расписку должен написать, что никого не трону и не зарежу? Вздор… — он похлопал пленника по плечу. — Просто-напросто нам платят за бумаги. За то, чтобы вас прикончить, никто не платил. Кромсать и насиловать просто так не в нашем стиле, мы профессионалы. Как свидетели вы мне не опасны — нас уже через несколько часов в этой поганой стране не будет при любом обороте дела. Так что, либо веришь на слово, либо начинается черт знает что… Тебе ее, правда, совсем не жалко? Валяй, используй шанс… Даю минуту. Время пошло.

Стояло напряженное молчание. Лаврик нависал над голенькой блондинкой, беззвучно хнычущей, поглаживал ее там и сям. Тридцать секунд, сорок, сорок пять…

— Парень, я тебя умоляю, оставайся несгибаемым, — фыркнул Лаврик, повернувшись к ним. — Мне так хочется ее отодрать с фантазиями…

— Минута, — без выражения произнес Морской Змей.

— Пусть этот скот с нее слезет, — сказал хозяин.

— Я так понимаю, это означает согласие?

— Чтоб вас черти взяли…

— Точно, согласие, — сказал Морской Змей. — Ладно, Джимми, слезь с девчонки… Вон там, я так понимаю, ее халатик? Одень. Девочка пойдет с нами в кабинет.

— Зачем? — вырвалось у хозяина.

— То есть как это — зачем? — поднял брови Морской Змей. — Чтобы ей досталась первая пуля, если ты попробуешь выкинуть какой-нибудь фортель… А как ты думал?

Они ввалились в кабинет всей оравой. Лаврик отвел всхлипывающую девушку в дальний угол и приставил ей дуло к виску. Мазур, освободив руки хозяину, бдительно нависал над ним с ножом наготове, а Морской Змей его подстраховывал, отойдя к двери.

Хозяин, сжав губы, с бледным, потерянным лицом набрал код на верхнем кругляше, потом на нижнем. Потянул дверцу на себя. Заглянув ему через плечо, Мазур убедился, что оружия там нет — только аккуратные стопочки бумаг на двух стальных полочках.

— Так, а теперь складывай все на стол, — распорядился Морской Змей уже держа наготове резиновый мешок.

Когда сейф опустел, он подошел к столу, перебрал схваченные скрепками бумаги с машинописным текстом, одну стопочку изучал подольше — словно и впрямь читал, к великому удивлению Мазура. Кивнул, смел всю груду в мешок. Сказал негромко:

— Колыбельную им спойте.

Мазур среагировал моментально — точным и жестоким ударом отправил хозяина в беспамятство. С девушкой Лаврик поступил чуть гуманнее: отстранившись, пшикнул ей в лицо из баллончика величиной с тюбик губной помады, она моментально закатила глаза, расслабилась, стала сползать по стене, но Лаврик ее галантно подхватил и держал на весу.

Надежно и прочно связать эту парочку было делом пары минут. Обоих отнесли в спальню и уложили на постель. Погасив свет в кабинете, вышли в коридор и, вновь нацепив «ночники», добрались до входной двери, где смирнехонько лежал кафр и, прижавшись к стене, держа автомат дулом вверх, стоял Викинг.

— Полная тишина в окрестностях, — доложил он.

— Рано радоваться… — процедил сквозь зубы Морской Змей. — Пошли.

Теоретически рассуждая, они и сейчас могли, выйдя на улицу, оказаться в лучах внезапно вспыхнувших прожекторов, под прицелом множества стволов — взятые с поличным. Однако ничего не случилось, никто их на улице не ждал. Вот только справа слышались уверенные шаги патрульных и шумное дыхание пса…

— Ну не могут же у них тут быть одни суки… — тихонько пробормотал Лаврик, щедро поливая землю из баллончика.

— Пошли!

Они бегом кинулись меж двух домов, все так же бесшумно. Задержались, услышав сзади какую-то возню. Патрульные зло орали в два голоса, повторяя одни и те же слова, видимо, команды — но пес, скуливший и визжавший в совершеннейшем восторге, им явно не подчинялся, увлекшись приятнейшим для него запахом. Кобель, точно…

— Ходу! — распорядился Морской Змей.

Оказавшись за пределами поселка, они сбросили балахоны, упрятали их в сумки на поясе, и обходя поселок по широкой дуге, придерживая автоматы, вжарили по ночному редколесью.

Ах, как они чесали по местности: вспотевшие, мокрые, как мыши, под гидрокостюмами, но счастливые и чертовски довольные жизнью! Любой тренер олимпийской сборной по бегу, узрев такое зрелище, пожалуй что, прилип бы, как банный лист, суля золотые горы, если они пойдут к нему в команду…

Конечно, это был еще не конец. Им еще предстояло проплыть по бегемотьей реке пять километров в обратном направлении, к тому месту, где ждал Мануэль с грузовиком. Им еще предстояло на рассвете на этом самом грузовике покинуть городок — по мосту, как все приличные искатели удачи, и, проехав сотню километров, (стараясь при этом избегать всех возможных опасностей), подать радиосигнал. И дожидаться вертолета с той стороны — конечно же, не советского, а натурального «Ирокеза» американского производства без опознавательных знаков. Подобных вертолетов и легких самолетиков в тех местах крутилось немало, благо не имелось ни власти, ни пограничников, ни намека на средства ПВО. Но это, если подумать, мелочи, главное сделано…

Связанных обнаружат не раньше, чем начнется рабочий день — а к этому времени они, тьфу-тьфу-тьфу, должны уже катить по «ничейным землям». Чтобы отловить там бандочку наподобие ихней, придется поднять всю даирскую армию вкупе с ВВС и бронетехникой, а это задача для юаровцев непосильная, даже если знать, сколько золота они передали президенту. Нереально. Особенно если вспомнить, что добрых две трети даирской армии сейчас вместе с призванными на помощь бельгийскими десантниками усмиряет нешуточный мятеж в провинции Чаба. У президента масса своих хлопот, тут и мешок золотых рандов не поможет…

Когда они уже надели ласты и готовились пуститься в обратный путь, Мазур все же спросил;

— Коля, ты что, африкаанс знаешь? Отроду за тобой таких талантов не знал…

— Где уж нам, убогим, — фыркнул Морской Змей. — Просто наш всезнайка, — он кивнул на Лаврика, — мне показал пяток строчек печатного текста и велел зрительной памятью запомнить накрепко. Заглавие отчета, реквизиты и все такое… Ну, пошли!

Глава третья. Неизбежная роковая красотка

Хорошо служится, когда отец-командир правильный. Вот как сейчас Морской Змей. Когда группа, как полагается, закончила писание подробных рапортов и вычерчивание схем, Триколенко сложил все это в аккуратную стопочку и объявил спокойно:

— Свободны до отбоя.

Троица, исправно вывернувшись через левое плечо, покинула крохотный кабинетик командира и прямиком отправилась в свою комнату на втором этаже. Где уже ждал Мануэль, спрятавший за тумбочку бутылку рома «Гавана клаб». Ему самому, как он заверил, можно было отписаться и к завтрему.

Дверь на всякий случай заперли изнутри большим старомодным ключом и глотки особенно не надрывали. На бутылке кубинского эликсира помещались рецепты целой кучи коктейлей, которые можно с участием этого рома сотворить, но советские офицеры этакими декадентскими пошлостями всегда пренебрегали — к чему портить отличный продукт? Мануэль, кстати, придерживался той же точки зрения. «Коктейль — это хорошо, когда пойдешь с девочкой гулять по Малекону (набережная в Гаване, излюбленное место гуляний) — заявил он веско. — А на войне коктейли неуместны…»

Разлили грамм по пятьдесят, чокнулись и дернули. Закуривши, накатили еще по пятьдесят. Помаленьку отпускало. Самое скверное в таких вот операциях — даже не опасность, а дикое напряжение нервов, которое лучше всего лечить небольшой дозой спиртного. Главное, чтобы лечение не переросло в пьянку. Вот на легонькое лечение правильный отец-командир как раз и закроет глаза, если соблюдены писаные правила. Прекрасно знает, что они сейчас не в шашки режутся и не политические новости в газетах штудируют. Ручаться можно, Морской Змей и сам сейчас пропустит стопарик-другой за успех дела и отсутствие потерь — в одиночестве, потому что правильному командиру с подчиненными пить не полагается, кроме как за праздничным столом…

— Почитать бы отчет, — мечтательно сказал Мануэль. — Если чертовы буры еще и тактическими ракетами обзаведутся…