Мечта - Валентина Соломонова – Долгуна

перед сном. Потихоньку Свету это стало раздражать

— Что ты постоянно возишься с ней как с малым ребенком? Лучше бы взялся за тот проект, за который обещали приличные деньги. Почему все на мне? Ты мужчина или кто?

Такие разговоры стали повторяться все чаще. Как-то, получив нагоняй от начальства, за сорванный срок работы, Светлана набросилась на мужа, не сдерживаясь в выражениях

— Ты тряпка! Не мужчина, а домохозяйка!

Муж с отчаянием в глазах, кивнул в сторону комнаты дочери. Нина, сжавшись, стояла в дверях, а в ее испуганных глазах дрожали слезы. Развелись быстро, и тихо. Не все даже поняли, что это случилось. Игнат ни на что не претендовал, он просто исчез из поля зрения бывшей жены. Дочь поначалу хныкала

— Где папа? Почему не приходит? Он обещал повести в зоопарк!

Мама, чтобы не травмировать ребенка, придумывала разные отговорки

— Заболел. Уехал в командировку.

Потом надоело выкручиваться, и она строго сказала

— Больше о нем не спрашивай, он ушел от нас.

Нина не по-детски внимательно посмотрела на мать, и молча ушла в свою комнату, и больше не приставала к ней с глупыми вопросами. Став постарше, дочь стала сторониться матери, замкнулась в себе, у нее появились секреты. «Ничего, это переходный возраст, перебесится и успокоится» — отмахнулась мама. Но однажды вечером услышала разговор дочери по телефону

— Забери меня отсюда, пожалуйста, я больше не могу. Я хочу к тебе!

Свету будто обухом ударили по голове — «Что это такое? Любовь в ее возрасте?»

Она ворваласьв комнату дочери

— Кто это? Как смеешь ты так говорить с мальчиками? И это после того, что я для тебя делаю? Неблагодарная! — и еще много чего обидного. Дочь вскочила на ноги, и тут только мама заметила, что она стала ростом почти с нее. Нина подошла к ней

— Не кричи на меня! Ты ничего не видишь, ничего не понимаешь! Какие мальчики? Это мой папа! Ты никогда не любила его и не любишь меня! Ты любишь только себя! Я не хочу жить с тобой, я буду жить с папой!

Светлана, не помня себя, ударила дочь по лицу.

И вот уже ночь, в квартире тихо, никого нет. Слова дочери жгут сердце — «А ведь она права, я никого не любила. Все чем занималась — это все пустое. Тогда для чего жила?»

Услышав звонок, Светлана бросается к двери. В проеме бывший муж, а рядом с ним Нина. Мама притягивает дочь к себе, судорожно обнимает, вглядывается в ее лицо

— Доча, доченька, какая ты стала взрослая…

За прилавком

Перед новым годом всегда много работы. В подсобке не провернуться, с базы привезли товар. Надо все это пересчитать, взвесить, проверить на вложение, в общем оприходовать. Тут без опыта не обойдешься, а любой недочет бьет по карману. Материальная ответственность дело нешуточное. Работаю продавцом, то есть по-новому, менеджером, давно. В последнее время стала уставать, целый день на ногах выдержит не каждый. Но надо дотянуть до пенсии, никто меня на другой работе не ждет. Только успела свести товар по накладной, прибежала Таня «Там опять этот ваш старикан Иваныч выступает, видите ли, кефир его не устраивает» «Скажи ему, сейчас подойду» я, отдавая документы экспедитору. В торговом зале народу немного, Иваныч в своем поношенном пальто ждет возле кассы. «Ну что опять случилось?» спрашиваю привычно. «Почему у вас сегодня нет ряженки?» тоже привычно зудит старик. «Приходи после обеда, Иваныч» Я же знаю, что ему эта ряженка не нужна, просто ему надо, чтоб кто-то обратил на него внимание, перекинулся парой слов. Вижу, из-за спин покупателей, человечка чуть выше прилавка «Опять ты? Я же просила твою маму больше не отправлять тебя одну в магазин. Что будешь брать?» спрашиваю Сонечку. Ей всего шесть лет, а мама часто отправляет ее то за хлебом, то за молоком. А потом еще скандалит из-за сдачи, якобы недодали ребенку. А сама не работает, непонятно на что живет.

Когда долго работаешь в одном продуктовом магазине, поневоле сделаешься поверенным всех дел, живущих в округе. Уже знаешь всех жителей, членов их семей, и даже их семейные секреты. Хотя, сами жители может об этом и не догадываются, а некоторые и вовсе не замечают людей, которые их обслуживают. А мы, стоя за прилавком, день изо дня, видим их лица, замечаем их настроения, слышим их разговоры по телефону, считаем их покупки, знаем их материальный достаток, их пристрастия. Есть и такие, которых хлебом не корми, а дай им выложить всю душу. Такие делятся не только со своими проблемами, но и делами всех знакомых и соседей. Приходишь к выводу, что населению катастрофически не хватает общения. Начинаются разговоры от претензий на растущие цены, продолжаются жалобами на некачественные услуги, на маленькие пенсии, и закачиваются сетованиями на кризис в стране, и на нестабильную политическую ситуацию в мире. Так у нас складываются своеобразные взаимоотношения продавец-покупатель. Некоторых клиентов мы недолюбливаем, некоторых жалеем, к некоторым относимся с симпатией. Но по большому счету, с постоянными покупателями устанавливаются почти родственные отношения. Иногда просят совета, иногда просят в долг, а чаще хотят просто поговорить, как этот Иваныч. Я его жалею, знаю, он живет один, жена умерла несколько лет тому назад. Только не знаю, есть у него дети или нет. Эту тему он никогда не затрагивает, видимо это его больное место. А так он вовсе не вредный, только недовольничает по мелочи, видно больше не о чем и не с кем поговорить. Вот накаркала себе на голову, заходит Ирина Петровна, надо убежать отсюда, только попадешься к ней, без полчаса она не отвяжется. Как бы сказать помягче, главная носительница всех новостей в округе. Из подсобки слышу, как Ирина Петровна пристроилась возле Тани на кассе, и завела пластинку, о том, кто с кем и что с чем. Бедная Таня! Когда много народу, Таня быстро отшила бы ее, но та хитрая, специально выгадала время, когда мало людей, и теперь может вдоволь выговориться. Девочки раскладчицы тихонько посмеиваются. С молодыми работать неплохо, с ними бодрее. Вот только молодежи не хватает терпения, заводятся с пол-оборота. Те, кто приживается на этой работе, постепенно меняются. Иначе никак.

Покупатели снуют туда и обратно. Что-то давно не видно Екатерины Ивановны, не заболела ли? Такая тихая женщина, никогда голоса не повысит. Раньше заходила чаще, покупала больше, да и выглядела повеселей. Иногда приходила с внуками, такие они у нее были воспитанные. Всегда здоровались, и