Солнечный зайчик - Джулия Тиммон

Чего доброго тоже тронусь умом, пришло мне в голову, и меня бросило в дрожь.

– Ответь на вопрос или я пойду, – опять резковато сказала я – теперь больше потому, что слишком неуютно себя почувствовала.

– Вообще-то мне нет особого дела до того, есть ли у тебя кто, – спокойно произнес Колберт и отвернулся. – А сказать я хотел вот что: если в один прекрасный день почувствуешь, что готова для создания собственной семьи, но надежного верного парня так и не найдешь, позвони мне.

Я чуть не задохнулась от неожиданности.

– Зачем?!

– Выйдешь замуж за меня, – твердо сказал Колберт, будто знал наверняка, что именно так все и будет.

Я разразилась столь диким хохотом, что курившие у бара ребята, будто по сигналу, выгнули шеи и уставились на нас. Один, рассмотрев, с кем я, громко свистнул, другой хлопнул в ладоши. По-моему, издевательски громкий смех, каким смеялась я, любой другой на месте Колберта принял бы за оскорбление. Он же и бровью не повел – не то поскольку презирал всех и вся и считал ниже своего достоинства принимать близко к сердцу что бы то ни было, не то из-за мудрости, которую я вдруг увидела в его глазах. И спокойно дождался, пока я успокоюсь.

– Это что же – предложение руки и сердца? – едко спросила я.

– Это предложение связать свою судьбу с моей, – ответил Колберт снисходительным, даже, я бы сказала, снисходительно-скучающим тоном.

Меня взяла злость.

– С чего это ты взял, что я…

Он не дал мне договорить.

– Я всего лишь сказал: если захочешь, позвони, – твердо, но без гнева или раздражения проговорил он.

– Ты шутишь?! – вскрикнула я.

– Ничуть. – Он достал из кармана небольшой кремово-розовый бумажный квадратик и протянул его мне. – Вот номер.

Брать телефон, конечно, не стоило, но я, завороженная необычностью происходившего, взяла листок. Цифры были не напечатаны, а выведены рукой. Судя по всему, Колберт заранее написал номер, зная, что этот разговор состоится. Удивительно, что он дал не визитку – в наши дни шариковыми ручками и обычной бумагой пользуются все реже.

– Если примешь решение, просто позвони. Даже ничего не объясняй и не напоминай об этой беседе. Я все пойму без лишних слов. – Он встал со скамьи и не прощаясь пошел прочь, к автостоянке.

Я смотрела ему вслед, пока он не исчез из виду – высокомерный, непонятный никому из нас, одинокий. Потом еще долго сидела на холодной скамье, не замечая налетевшего ветра, – до тех пор пока из бара не выглянула Джосс и не позвала меня.

Всю следующую неделю я только и думала, что об этом удивительном разговоре. Все пыталась понять, почему Колберт выбрал меня и что подразумевает под своим невероятным предложением. Может, затеял поглумиться надо мной? – роились в голове вопросы. Или наказать за грехи всего человечества? Но почему именно меня? Что я ему такого сделала? Как я взгляну на него в следующий раз? Может, какое-то время не ходить в бар к Стивену? Стивен Гранд – хозяин того заведения.

Джосс уговорила меня не глупить. Ей тогда, после крупной ссоры с Эриком, без развлечений было никуда. Представьте себе! Когда мы пришли в следующую субботу, Колберт сидел себе за излюбленным столиком, потягивал обожаемый виски и читал чертовы газеты. На меня за целый вечер не взглянул ни разу, а около полуночи, как всегда, удалился. Мы с Джосс единодушно решили, что он того, она совсем прекратила звать его Колбертом и стала с особым смаком выговаривать «Гнус», а я больше не пыталась постичь загадочный смысл идиотской беседы. Все пошло по-старому.

С того вечера минуло почти полгода. И тут – пожалуйста! Джосс сама будто рехнулась.

Приходим с Пушем домой. Даю ему витамины и насыпаю в кормушку корм. Говорят, кролики сами знают, сколько и когда есть, поэтому еда у них должна быть всегда, но мой оказался обжоркой и врач настоятельно порекомендовал кормить его по расписанию.

Уплетает «Витакрафт» за обе щечки и выглядит настолько милым, что я не удерживаюсь, достаю фотоаппарат и в тысячный раз щелкаю его. На сайте, где я общаюсь с подобными мне любителями кроликов и где я регулярно вывешиваю наши новые снимки, моего Пуша единогласно признают редким симпатягой. Впрочем, понятное дело, там обо всех ушастиках говорят только хорошее, а для каждого хозяина лучший из лучших – это свой.

Варю себе кофе и раздумываю, не сбегать ли, не купить ли чего-нибудь вкусненького, но дождь внезапно припускает вновь и мне ничего не остается, как обследовать содержимое холодильника. Кусок сыра, купленного не помню когда, вчерашнее молоко, арахисовая паста, несколько яблок и одинокая баночка с вишневым йогуртом. В морозилке полуфабрикаты – бифштексы, пирог с фаршем и половина пиццы.

Задумываюсь. Нет, жарить бифштексы нет ни малейшего желания. У меня, представьте себе, нет микроволновки. Старая сломалась, а на новую все никак не выкроить денег. Получая зарплату, я первым делом бегу в зоомагазин – покупаю все необходимое, чтобы пополнить быстро кончающиеся запасы и разного рода безделицы – кроличьи игрушки, корзинки, которые Пуш обожает погрызть. Мой зайчик должен знать, что я его люблю и готова вечно баловать, как родного ребенка. Побродить по бутикам тоже приятно, еще отраднее приобретать что-нибудь этакое.

У меня особенный вкус. Одежду и обувь, как, впрочем, и все остальное, мне нужно выбирать непременно самой, без советчиков. Джосс устроена совсем иначе и, наоборот, когда затевает что-то купить, пристает ко мне: поехали вместе, посмотришь со стороны. Чудно! Я ведь смотрю на нее своими глазами, со своим вкусом, а носить ей – неужели она не понимает? Видимо, нет. Я, конечно, ее сопровождаю и, как могу, помогаю. Мне мало что нравится, зато когда на глаза попадается то, что нужно, я влюбляюсь в вещь с первого взгляда, примерно, как в случае с Пушиком. Потом и ношу с большим удовольствием.

Словом, микроволновки у меня пока нет. А торчать у плиты и вообще готовить, признаюсь честно, я совсем не люблю. Не понимаю я этого. Подумаешь, подвиг: измельчить в комбайне оливки, брынзу и брокколи! Или там курятину и, допустим, яйца. Когда женщины в моем присутствии пытаются вытрясти друг из друга новенькие рецепты, мне становится ужасно скучно и, если поблизости есть мужчины, я переключаюсь на их разговоры, которые, на мой взгляд, всегда интереснее.

Итак, сегодня на ланч у меня яблоко, засохший сыр, йогурт и кофе с молоком. Хорошо, что в хлебнице еще есть немного хлеба – с ним еда всегда сытнее и через полчаса не тянет снова заглянуть в холодильник.

Усаживаюсь на диване перед столиком с нехитрым кушаньем, и в голову снова лезут настырные мысли. Помнит ли Колберт, что тогда предложил? Есть ли в словах Джосс хоть капля здравого смысла? Возможно ли это – претворить ее план в жизнь?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});