Я буду одевать ее в индиго - Джон Макдональд

Девушка медленно повернула ко мне голову, но я не мог разглядеть ее глаз за темными линзами. Я взял свободный стул и сел. Худой парень и рыжая, затаив дыхание, застыли, ожидая, что я буду шокирован подобным предложением. Я скорчил сердитую гримасу. В непосредственной близости они выглядели куда менее привлекательными, чем издали. Девушка покрупнее теперь казалась менее крепкой, у нее была сальная кожа, и от нее несло какой-то тухлятиной. В складках шеи у рыжей была грязь, а на ее индейской блузе я заметил жирные пятна. Две пары глаз, наблюдавших за мной, были довольно странными: затуманенными, какими-то остекленевшими и, казалось, смотрели сквозь меня.

Существовало несколько способов выполнить задуманное. Я выбрал тот, который показался мне наиболее обидным. Я развернул свой стул так, чтобы можно было непосредственно обращаться к Майеру и в то же время видеть краешком глаза сидевшую рядом троицу.

— Эй, Чарли! — крикнул я Майеру.

— Чего тебе? — отозвался тот.

— Мой приятель немного туговат на ухо, — пояснил я парню и, обращаясь к Майеру, заорал так, что торговцы серапе потрясенно притихли. — Чарли, здесь нет ничего стоящего! Вот за эту большую с синими шторами он хочет двадцать четыре монеты! Рыжая идет за тридцать. Но ей-богу, Чарли, они обе такие грязные, что тебя просто сблюет от отвращения. Рыжая, похоже, перевернула на себя суп и перемазалась в дерьме. А видел бы ты ее шею!

— Заткнись, — угрожающе прошипел парень.

— Чарли, большая баба уже сто лет не принимала ванну! И все они по уши накачались какой-то дрянью! А этот малый — просто ужас, я еще ни у кого не видел грязных рук. Маленький тощий ублюдок. Даже если заставить помыться как следует, его не захочет даже старуха Бешеная Эдди!

— Пошел вон! Убирайся отсюда! Убирайся! — завизжала рыжая.

Официанты встрепенулись, ожидая неминуемого скандала. Прохожие застыли на месте, пораженные громкостью ее крика.

Я встал и посмотрел на них сверху вниз.

— Чарли, может, пару лет назад эти жирные девки и заслуживали того, чтобы ими бесплатно попользоваться разок, но сейчас им место в навозной куче. Чарли! Ты меня слышишь, Чарли?

— Еле-еле, — пробурчал Майер.

— Даже если бы они почистились и приоделись как следует, они и цента не заработали бы на съезде торговцев скобяными товарами в Дулуте.

Потом я обернулся к ним, улыбнулся и сказал весьма доброжелательным тоном:

— В любом случае спасибо, друзья мои. Если у вас появятся чистенькие симпатичные подружки, которые прочь подзаработать себе на каникулы, направьте их отель «Виктория», пусть спросят мистера Макги. Но только грязнух не присылайте. Удовольствие удовольствием, но ведь должен же мужчина относиться к себе с уважением верно? Ну ладно, пока. Еще увидимся.

Я вернулся за наш столик, сел, скрестив ноги и заложив большие пальцы за пояс, и ласково улыбнулся троице.

Некоторое время они пытались сохранять видимое спокойствие. Но вскоре рыжая обиженно засопела, а затем расплакалась. Тогда они подобрали свои сумки с продуктами, встали и скрылись за углом.

Майер вздохнул.

— Может, с моей стороны это извращение, но я наслаждался этим спектаклем. А ты?

— Я хотел приложить как следует эту рыжую.

— Ну и?

— Поверь мне, просто так она этого не оставит. Она не так далеко зашла, как те двое, и не в состоянии вынести, когда на нее так реагируют. Помяни мое слово, рано или поздно она еще придет ко мне, чтобы сказать, как я ошибался на ее счет. И вот тогда-то я сколько угодно смогу расспрашивать ее о Несте, Рокленде и всей остальной компании. Представь, что бы было, если б я полез к ним с этим сейчас?

Он кивнул.

— Я все время забываю, каким ты можешь быть хитрецом. Макги, это был один из лучших твоих спектаклей. Но… это было жестоко.

— Потому что это было слишком близко к правде. Ну ладно, пошли.

Когда мы вернулись в мастерскую, машина была готова. Я нашел место для парковки, затем мы миновали место, где в городе обычно проводились карнавалы, и подъехали к трейлер-парку «Лос Пахарос». Управляющий оказался веселым толстым коротышкой в обтрепанной синей рабочей рубахе и перемазанных краской штанах. Мы зашли в его маленький офис, и он начал искать интересующие нас сведения в регистрационной книге. Фамилию Рокленд он выговаривал как «Роак-лоун».

— О, да. Сеньор Роак-лоун, стоянка нумеро шестнадцать с… э… твадцать четыре абрил по… э… тватцать три июль. Да. Три месяц. У него был прицеп и машина «шевроле» из Флорида, цвет… как это по-английски… azul?

— Голубой!

— А, да. Голубой. — Неожиданно его улыбка погасла. — Ах, это тот самый… Вы его друзья?

— Нет-нет, сеньор, он нам не друг.

— Тогда я скажу. Много, много людей здесь. Замечательные американские туристас, и только он один, это Роаулоун, только он, кого я попросил выехать, когда месяц кончился. Слишком много шума и драк. Я даже пришлось вызвать полисиа, чтобы заставить его убраться отсюда.

— Вы не знаете, куда он уехал?

— Кто знает? Он уехать уже… месяц и шесть дней назад. — Тут на его лице вновь появилась широкая улыбка. — Будьте уверены, сеньоры, я по нему не скучать. Еще один сеньор задавал те же вопросы. Где-то недели две назад, как мне кажется. Он спрашивать о своей дочери.

— Его фамилия случайно не Маклин?

— Да-да, сеньор Маклин.

— Скажите, а здесь остался кто-нибудь из тех, кто дружил с Роклендом?

— Может, некоторые и знают его. Кое-кто жить уже несколько месяц. Возможно, молодые люди… сеньор и сеньора… не знаю, как читать этот фамилия. Вот посмотрите.

Я посмотрел. Мистер и миссис Бенджамин Найтон из Кервилла, штат Техас, прибыли сюда в трейлере с брезентовым верхом. Молодой человек был археологом-любителем и писал роман об ацтекской цивилизации доколумбовского периода истории Мексики. В поисках археологических находок эта парочка уже успела исколесить все окрестности на своем «лендровере».

— Очень молодые, очень красивые, очень счастливые, — завистливо сказал управляющий.

Я спросил Майера, не пришла ли пора навестить Брюса Банди, американца, одолжившего свою машину неизвестному по имени Джордж, который в свою очередь одолжил ее Бикс.

— Когда-то я тоже был молодым, красивым и счастливым, — тоскливо произнес Майер.

— А теперь ты старый, но красивый и счастливый. И совершенно меня не слушаешь. Банди. Брюс Банди. Мы едем к нему?

— Почему бы и нет?

Я нашел Лас Артес — короткую улицу примерно в десяти кварталах к северу от площади и совсем рядом с нашим отелем. Мы стали искать дом № 81.

Им оказался узкий двухэтажный коттедж, зажатый между двумя зданиями более внушительных размеров. Его оштукатуренный фасад был покрашен в светло-малиновый цвет. Мы увидели длинную, затененную высокими подсолнухами дорожку, ведущую во внутренний дворик. Я подергал за длинный плетеный кожаный шнур дверного колокольчика, висевшего над калиткой. Через дверном проеме показался худощавый человек и быстро направился к калитке, но, увидев нас, замедлил нахмурившись, остановился.

— Вы кого-то ищете?

— Мистера Брюса Банди.

— Это я, — сказал он, чем немало удивил меня, потому то на первый взгляд ему нельзя было дать больше тридцати четырех, тогда как в полицейском протоколе было сказано, что ему сорок четыре.

— Мы по поводу того трагического инцидента, произошедшего третьего августа и связанного с вашей машиной.

Он покачал головой и вздохнул.

— Господи, видно, это никогда не кончится! Меня уже заставили ответить на бесчисленное количество вопросов и писать какое-то неимоверное количество объяснений.

— Моя фамилия Макги. А это мой коллега, мистер Майер. Очень жаль, что нам пришлось вас побеспокоить, но неотъемлемая часть страхового расследования. Можно войти?

— Послушайте, но ведь дело уже улажено! И надо сказать, что это было довольно нечестно. Я должен был получить полную стоимость моей чудесной маленькой машины, а мне начинают талдычить, что, дескать, я обязан был внести имя этого самого Джорджа в список тех, кому я доверяю ее водить.

— Речь идет о страховке мисс Беатрис Боуи из Майами, штат Флорида, — сказал я. — В ее страховом полисе есть пункт о смерти в результате несчастного случая.

— Ну конечно, теперь мне все ясно! Это чертовски важно для вас, вашей компании, наследников и так далее. Наверное, вам нужно любыми способами доказать, что бедная девочка покончила жизнь самоубийством, и тогда ваша контора оставит себе львиную долю страховки. Но я жду гостей и как раз заканчиваю готовить приправу для своего знаменитого салата. Почему бы вам не прийти завтра, мистер Макгу?

— Это займет всего пару минут.

— Извините, но мне удобнее завтра. Приходите к… половине двенадцатого.