Космические колонисты (СИ) - "Ilya Tovarish"

Корабль выпустил 16 посадочных опор. Снижаясь, аппарат всё больше замедлялся. За несколько метров до поверхности на ней от струй плазмы из сопел в стороны стала разлетаться пыль. Стойки коснулись поверхности, двигатели плавно отключились, корабль слегка попружинил на стойках и застыл. Опоры имеют регулируемую жёсткость и не дали высокому аппарату наклониться, корабль встал ровно вертикально, несмотря на наклонную поверхность. Парашюты опустились и расстелились по поверхности.

Путешественники наблюдали пустынный пейзаж, покрытый песчаными дюнами.

— Остановка «Дюна» — констатировал Макар, — Уважаемые пассажиры, при выходе не забывайте свои вещи.

Земляне отстегнулись от сидений, начали спускаться вниз, мимо служебного отсека с 3D-принтером и прочими системами, мимо жилого отсека с тремя спортивными тренажёрами и четырьмя тесными каютами, в служебный отсек со скафандрами, всякими инструментами и оборудованием, шлюзом и стыковочным узлом по совместительству.

Первый в скафандр успел облачиться Макар, он же первый вышел в шлюз. Скафандр будет помассивнее, даже, чем «Орлан»: ибо бронированный от столкновения с мелкими астероидами и имеет встроенный силовой экзоскелет. Ещё двигатели реактивной системы управления, а система жизнеобеспечения способна сохранить космонавту жизнь пятьдесят лет (при помощи анабиоза); в базовую комплектацию так же входит аптечка и система автоматического ремонта этого, по сути, маленького космического корабля.

В шлюз впихнулась ещё Амината в скафандре. Шлюз мог с трудом вместить двух человек в скафандрах, при этом те с трудом могли пошевельнуться. Что бы она влезла, Ребеке пришлось её утрамбовывать руками и ногами, заливаясь смехом. Затем дверь была закрыта. Когда наружная дверь отворилась, Макар неуклюже полез наружу. Отверстие небольшое, примерно метр на метр с небольшим. Стыковочный узел свёрнут, он и того меньше. Сначала вытащить одну ногу, присев другой ногой и держась за что попало, вытащить вторую ногу. Нащупал ступеньки развёрнутой лестницы. Поставил ноги на ступеньки. Затем аккуратно космонавт спускался вниз.

Наконец, касание ногой поверхности. Космонавт прошёл несколько шагов. Это были для него первые шаги по настоящей поверхности небесного тела за почти тысячу триста земных лет. Или почти восемьсот, учитывая релятивистское замедление времени. Было приятно ощущать хоть и слабую, но настоящую гравитацию, а не перегрузки и, уж тем более, не дурацкие резинки.

Амината, едва встав на ноги, радостно поскакала вприпрыжку по поверхности.

Тем временем ровер завершил манёвр выхода на низкую орбиту Евы, снизив скорость в перицентре с помощью двигателей и опустив апоцентр до ста километров от поверхности.

— Земля в иллюминаторе! — воскликнул Элиас, увидев в иллюминаторе огромную планету.

— Ага, вот только трава не очень-то зелёная — отметил Анатолий.

Люди с интересом изучали планету. Очень много мелких островов. На суше наблюдались разные природные зоны: пустыни, степи, саванны, густые чёрные леса. Растительность чёрная, ибо ей необходимо поглощать весь спектр света, учитывая расстояние до звезды, которая, к тому же, намного тусклее Солнца. Хотя, если приглядеться, слабый зелёный оттенок всё же можно различить. Или просто так кажется?

Людям не давали покоя огоньки на тёмной стороне. Очень уж это похоже на города. Особенно на одной из групп островов.

Когда острова оказались на дневной стороне, люди, вооружившись камерами с огромными длиннофокусными объективами, принялись изучать острова огоньков, как их уже прозвали.

Воистину там были города.

Или просто так кажется?

Изображения было нечётким из-за облачности. Однозначно сказать было трудно. Но всё же, структуры, которые вырисовывались, ассоциировались только с осмысленными строениями. Ещё эти острова сильно отличались ландшафтом от всей остальной суши. В общем, люди решили садиться на континент, который отделяло от островов море. На сами острова решили не садиться, мало ли там что?!

К тому же это, судя по всему, достаточно влажное место. Из-за того, что океана не так много, вся планета в среднем очень сухая, суше самого сухого места на Земле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Континент и острова располагаются севернее экватора. Север и юг, конечно, понятия условные. Севером решили считать ту сторону звёздного неба, где находится далёкая Солнечная система. Солнце как бы вместо полярной звезды, правда, его невооружённым взглядом вряд ли можно увидеть.

Ровер на орбите Евы, тем временем, развернувшись против движения, включил двигатели. Люди расположились в сидениях. Ощущалась слабая вибрация и шум. Когда манёвр был завершён и аппарат падал по суборбитальной траектории на планету, топлива почти не осталось. Высотомер показывал быстрое снижение высоты: 70 тысяч метров, 69, 68, 67, 66…

Тепловой щит надулся, оказавшись почти семь метров в диаметре. Планета всё приближалась. 60 тысяч метров, слабая перегрузка. 50 тысяч метров. Шум всё усиливается. Лёгкая тряска.

Бабах!

Аппарат сильно тряхнуло. Люди вздрогнули. Оказалось, одно колесо уничтожилось. Подшипник, что ли, лопнул? Оторвало потоком воздуха? Перегрев? Что-нибудь ещё?

Бабах, и снова тряхнуло. Люди уже начали волноваться.

— Похоже, наша консервная банка разваливается! — заметил Энтони.

— Спокойствие! — хладнокровно сказал Эдуард, глядя на дисплей со схемой состояния корабля — Это всего лишь ещё одно колесо.

У ровера недоставало по два четвёртых колеса с каждой стороны.

— Вот же Иуды! — выругался Анатолий.

Шум и тряска от непрерывной ударной волны всё усиливались. Гиродины и РСУ помогали удерживать аппарат тепловым щитом против движения.

Аппарат довольно долго был охвачен пламенем. Сильная гравитация планеты ускоряла корабль, в то время как сопротивление воздуха его замедляло. Наконец, шум стал понемногу затихать.

Когда шум затих и пламя исчезло, ровер падал почти вертикально. Открылись несколько крохотных люков, раскрылись несколько больших парашютов, аппарат резко замедлился. Он повернулся примерно на сорок пять градусов, и теперь падал колёсами вниз. На высоте ста метров отделение теплового щита, который, болтаясь и кружась, ударился о поверхность.

У самой поверхности аппарат дожёг последнюю каплю топлива, дав небольшой импульс. Затем на большой скорости ровер ударился задними колёсами о поверхность. Заднюю часть подбросило. Затем снова удар. Оба задних колеса встали. Затем упала передняя часть. Ровер слегка покачался и покатился. Затем сработали тормоза, и аппарат застыл. Парашюты распластались по поверхности.

Сила тяжести в два раза больше Земной. Всего-то! Однако люди с непривычки с трудом могли даже дышать.

— Конечная станция, на***! — сказал Анатолий, очухавшись — Поезд дальше не идёт, просьба выйти из вагона!

Энтони попытался отстегнуться от сидения, но с трудом мог пошевелить налитыми тяжестью руками.

— Чёрт возьми! Будь проклят тот день, когда я решил лететь сюда! — воскликнул он.

Путешественники ещё целый час сидели, привыкая к новым не самым комфортным условиям, проклиная бессердечную суку-гравитацию. Спереди ровера между иллюминаторов развернулась прямоугольная антенна, с помощью которой осуществлялась связь.

Телефонный звонок.

— Ало — сказал Эдуард.

— Здорова! — сказал капитан с борта звездолёта. Роверы, что находились в полёте, ретранслировали сигнал.

— Как вам Ева? — поинтересовался капитан явно в приподнятом настроении.

— Ева-отлично! — сказал Анатолий, взглянув на Еву, которая в это время расплылась в улыбке — А вот Ева-х*… - он не договорил, потому что Эдуард закрыл ему рот и продолжил за него:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хорошо! Прекрасно! Замечательно!

— Да! — поддакнул Колин, — Просто мечта!

— Да уж, прямо чувствуется лёгкость! — саркастично заметил Энтони.

— Да! Лучше места и представить невозможно! — поддакнул Анатолий, просекши фишку.

— Наблюдаю единорогов, какающих радугой! — сказал Элиас.

— Так, всё! Хватит! — вмешалась Ева, остановив этот фарс.