Злые люди и как они расплачиваются за свое зло - Герман Шелков

Соседский паренек из детства Станислава был, скорее всего, тихоней. И Станислав это запомнил. С тех пор он знал, кто ему нужен: простой, тихий, неконфликтный человек, не стремящийся добиваться особого успеха в жизни.

Когда Станислав повстречал моего Степана, он сразу подумал, что это подходящая кандидатура в его «закадычные друзья». Все время, пока они служили в автомобильном батальоне, Станислав к нему присматривался. А после службы он поехал в родной город Степана, нашел Степу и «вцепился» в него.

Вот что об этом рассказал Степан: «Станислав устроился на работу в нашу автоколонну и в первый же день пригласил меня после работы выпить пива. Мы пошли к павильону, выпили по кружке. После этого он говорит: «А теперь пойдем к гаражам, я тебе покажу нашу «конструкторскую лабораторию». В ней мы будем собирать автомобиль-вездеход. Как соберем, пошлем на авто-выставку. Прославимся! Или будем на охоту-рыбалку ездить. Или по грибы-ягоды. Красота!»

Мы пошли к гаражам. Там, в одном из них, был старый разобранный автомобиль. У одной стены – длинная лавка. У другой – небольшой стол. Мы сели на лавку. Станислав стал потирать колени и говорить: «Эх, замечательно! Будем приходить сюда после работы и заниматься делом… Верно? Соберем чудо-машину. А что? Самое что ни на есть мужское занятие. Ведь мы и шоферы, и автомеханики, оба любим технику. Я этот гараж нарочно снял у владельца, чтобы нам было где развернуться. И вот увидишь, развернемся! Начнем прямо с этой минуты…» Он достал спецовку, инструменты, и мы стали брать в руки детали разобранного автомобиля и оценивать их состояние. Станислав давал указания: «Дай-ка, приятель, мне вон ту штуку. Так, хорошо… А теперь подай вон ту. Так-с, эти детали не годятся, придется изготавливать новые. Что ж, изготовим. Завтра поедем в слесарные мастерские, потолкуем со слесарями. Верно? А теперь поглядим на чертежи…» И он достал автомобильный журнал и показал мне снимок машины-вездехода, напечатанный на развороте. Вот, сказал он, какую штуку мы будем делать. До вечера мы обсуждали наши планы, хвалили машину-вездеход, потом выпили водки и закусили домашней едой. На следующий день встретились в гараже автоколонны. После работы пошли в «конструкторскую лабораторию». Снова полистали журнал, поговорили о машине-вездеходе, потом о других машинах и прогрессе в этой области, затем начали составлять список деталей, которые нужно заново изготовить. На том вечер и закончился. Мы снова немного выпили водки и разошлись.

Назавтра все повторилось. Только в этот раз Станислав начал с того, что назвал нас настоящими мужчинами, а наше дело настоящим мужским делом. Сказал, что мы вправе собой гордиться. Мы живем, как следует жить мужчинам. Другие бесцельно шляются по улицам или просиживают в пивных, или торчат дома «под боком» у своих жен, мешая им заниматься хозяйством, и это глупые и слабые люди. А мы умные и сильные. Мы заняты настоящей мужской работой. Собираем чудо-машину. Ну разве это не хорошо?…

С этого дня Станислав стал произносить что-то подобное чуть ли не каждый вечер. Я полагал, что он настраивает меня на труд, и вначале приветствовал эти речи. Но оказалось, что труд здесь ни при чем. Мы приходим в гараж не для работы. Мы возимся с машиной-вездеходом не ради этой чудо-машины. Ничуть. Мы торчим в гараже или ходим по округе, отыскивая выброшенный автомобильный хлам, просто так, чтобы провести время. Когда мы приходим в гараж, мы не сразу занимаемся работой. Сначала садимся в кресла, закуриваем, вспоминаем прошедший день, потом нахваливаем наше «настоящее мужское дело», затем обсуждаем какие-нибудь автомобили, листаем журналы по технике, мечтаем, фантазируем, слушаем музыку по радиоприемнику, затем в который раз осматриваем разобранную машину и даем ей оценку. Бывает, что на это уходит весь вечер. Мы немного выпиваем и идем по домам. А в выходные дни мы пропадаем в гараже с утра до вечера. Перебираем детали. Чистим их, моем бензином. Иногда идем в пивную или в кино. Или на футбольный матч. Но всегда вместе. Станислав командует, распоряжается, правда, делая это не командирским тоном, а дружеским, с улыбкой, всегда спрашивая: «Верно?» Наконец я понял, что нужно этому Станиславу. Ему нужен друг, товарищ – только и всего-то. Он не может находиться один. Жена ему не друг, а лишь женщина. Он нашел во мне закадычного друга. Его устраивает мой спокойный, покладистый характер. Он рад, улыбается. Иногда смеется. А мне не до смеха. Мне такая жизнь не нравится. Я хочу жениться, завести детей, хочу проводить время по своему усмотрению. Но я вижу, что Станислав вцепился в меня, как клещ. Как-то раз я сказал, что не пойду в гараж, а хочу побыть дома. Станислав был разочарован, огорчен. Неожиданно он сказал: «Нет, так нельзя! Ведь у нас есть дело. Кто будет им заниматься?» И все же я не пошел за ним, а отправился домой. И что же? Он поплелся за мной и весь вечер просидел на лестнице возле моей квартиры. Иногда стучал в дверь, просил вынести ему воды. Он давал мне понять, что я не могу действовать самостоятельно, что если я захочу остаться один, я должен спросить у него разрешения, и он подумает насчет этого. Иначе это оскорбляет нашу дружбу. Но что такое эта наша дружба? Я не видел в ней ничего стоящего, ничего полезного. Торчать в гараже, листать журналы, разговаривать, курить, выпивать, перекладывать с места на место инструменты и детали, слоняться по свалкам и оврагам, отыскивая испорченные автомобильные приборы, рамы и карбюраторы, и так семь дней в неделю – это сущая ерунда, глупость, а не дружба. Это надоест всякому нормальному человеку. Но Станислав не желал слышать об этом. Он оказался болезненно навязчивым, с маниакальной привычкой всегда быть рядом со своим «закадычным другом», да еще с идиотской теорией насчет «настоящей дружбы». Поэтому я решил уехать из родного города. Но сделать это я задумал так, чтобы Станислав не отправился за мной. Я обманул его. Сказал, что еду в одно место, а в действительности поехал в другое. Хотя стоило мне объявить об отъезде, как Станислав невероятно огорчился и затянул странный разговор. Вот что он сказал: «Это что же такое? Это же предательство, коварство… Причем женское! Мужчины так не поступают… Мужчины так никогда не делают… Что это за слабость такая? Это разве годится для нас? Это только бабы могут предать, бросить, а мы, мужчины, не предаем дружбу… Мы не предаем наше общее дело, верно? Разве сильные люди бегают друг от друга?»

Я сказал ему, что хочу заработать побольше денег и жениться, поэтому уезжаю туда, где за шоферский труд больше платят. Станислав тут же сказал, что поедет вслед за мной. Приедет через две недели. Я подумал: «Пусть едет! Ведь в городе, который я ему назвал, меня никогда не будет». Около года я торчал с ним в гараже, а теперь готов лет пятьдесят-шестьдесят не видеть этого человека. Он из породы зануд и прилипал, а мне такие личности не по душе. И вот я уехал и поселился на севере, в хорошем, на мой взгляд, месте. В городе много молодежи, люди открыты и приветливы. Но лишь полгода я жил свободно, в свое удовольствие, а потом, в один самый обычный день, увидел перед собой Станислава. Он разыскал меня и снова вцепился, как клещ. Но прежде мне пришлось выслушать тысячу упреков. Станислав был не просто недоволен моим обманом и бегством, он был взбешен. Все выглядело так, будто я бросил его, раненого, на дне каньона, смылся, прихватив припасы и снаряжение. До этого меня еще никто не называл предателем. Но что я предал? Станислав твердил, как заведенная кукла, что я предал дружбу. Он кричал, брызгал слюной. Мне это было очень неприятно. Но затем Станислав смягчился и даже заулыбался. «Ну ничего, – сказал он. – Если тебе нравится этот город, будем жить здесь. Ведь и тут можно заниматься нашим делом, верно? Найдем подходящий гараж и начнем собрать машину-вездеход… И все наладится. Верно? Ведь мы же настоящие мужчины… Нам никак нельзя бросать наше мужское занятие. Нужно наверстать упущенное!» Вот тогда я подумал, что передо мной ненормальный, психически нездоровый человек. Что толку просить его оставить меня в покое? От него нужно убежать. И я снова стал размышлять, как обмануть этого Станислава, бросить его и исчезнуть из города. Однако чтобы осуществить задуманное, мне понадобилось два месяца. Все это время я торчал со Станиславом в гараже и «собирал чудо-машину». Все было по-прежнему: мы сидели в креслах, покуривали, листали журналы, фантазировали о технике будущего, мечтали, вспоминали армейскую службу, слушали музыку по радиоприемнику, перекладывали с места на место инструменты и детали, немного выпивали, закусывали и шли домой. Это повторялось каждый день, не исключая выходных.

Конец ознакомительного фрагмента.