Роковые иллюзии - Олег Царев

Даже у официальных лиц из ФБР и ЦРУ, которые на протяжении долгого времени, исполняя свой профессиональный долг, проводили допросы Орлова и консультации с ним, всегда присутствовало подозрение, что он придерживает некоторые из своих наиболее важных тайн. Для перебежчиков было характерно сохранять в запасе часть информации, чтобы иметь в будущем кусок хлеба, а Орлов был особенно сдержанным. Следователи ЦРУ признавали, что у них вызывала беспокойство широкая осведомленность Орлова о Великобритании, которую он, по его собственному утверждению, приобрел, читая документы, передававшиеся в Центр советскими агентами, работавшими в Лондоне в 30-х годах. Казалось, Орлов был до мелочей знаком с месторасположением и внешним обликом правительственных зданий в Лондоне, и не похоже было, что познания такого рода были приобретены лишь в результате чтения поступавших в Москву донесений. Однако он так и не признался, что когда-либо бывал в Англии, и было бесполезно пытаться получить от него какие-нибудь сведения, когда речь заходила о советских разведывательных операциях в странах Европы, в которых он участвовал до своего назначения в Испанию в 1936 году[13].

Всегда присутствовало сомнение, что Орлов, неоднократно заявлявший о своей антикоммунистической позиции и лояльности по отношению к Соединенным Штатам, замалчивал важные секретные сведения по идеологическим соображениям, а имена советских агентов не раскрывал из чувства долга. Остается неясным, подозревали ли офицеры американской контрразведки, изучавшие донесения Орловых об их встрече с Феоктистовым, что истинная причина попытки КГБ восстановить контакт после многолетнего перерыва заключалась в стремлении убедиться в том, что Орлов не выдал американцам наиболее существенные секретные данные советской разведки.

Девятитомное досье Орлова из архивов КГБ не только впервые раскрывает, что же это были за секретные сведения, но и объясняет, почему по истечении четверти века было принято решение разыскать его. Подлинным «наследием Александра Орлова» являются архивные материалы, которые надежно хранятся в подвалах бывшего 1-го Главного управления КГБ в Ясенево[14].

Досье Орлова — это поразительный документ, в котором можно найти сведения об операциях международного шпионажа и дезинформации, задуманных и осуществленных под личным руководством аса разведки, окончившего свои дни изгнанником из Отечества, служение которому было его целью[15]. Досье показывает, как приверженность Александра Орлова идеалам коммунизма в конечном итоге оказалась для него такой же роковой иллюзией, как и все хитросплетения против Запада, на разработку которых он потратил половину своей жизни.

Глава 2

ОТ ГИМНАЗИИ ДО ЧК

Игорь Константинович Берг — этим именем чаще всего пользовался Орлов в Америке, чтобы скрыть подлинную личность одного из самых известных ветеранов советской разведслужбы в изгнании. Для человека, который за свою карьеру советского мастера шпионажа сменил множество псевдонимов, надевать чужую личину было такой же привычкой, как для человека более мирной профессии — ежедневно менять галстуки, отправляясь на работу. Одно лишь его досье из архивов ФБР показывает, что в период пребывания в убежище в Соединенных Штатах он использовал не менее восьми разных имен. Если числом вымышленных фамилий измерять многоликость шпиона, то еще десяток псевдонимов, которые обнаруживаются в архивах КГБ, показывают, насколько сложной была маскировка Орлова. Однако, чтобы рассказать историю поразительной карьеры этого человека, мы будем называть его Александр Михайлович Орлов, то есть воспользуемся фамилией, которой он пользовался при выполнении своего последнего задания на посту руководителя советской разведки в Испании и под которой он лучше всего известен историкам[16].

Орлов сказал Феоктистову, что этот псевдоним присвоил ему лично Сталин. Однако в данном под присягой заявлении Службе иммиграции и натурализации он утверждал, что фамилию Орлов дал ему Максим Литвинов, министр иностранных дел, потому что по пути в Испанию ему нужно было пересечь границу гитлеровской Германии, где его прежняя фамилия была известна немецкому гестапо[17]. Это лишь одно из несоответствий, всплывших на поверхность при анализе истории Орлова. Можно предположить, что он не хотел раскрывать, что знал Сталина лично, и ему было желательно казаться менее значительным, чем он был на самом деле. Хотя между версией, которую он дал американцам, и документами из архивов КГБ имеется немало существенных противоречий, но в данных о его дате рождения и настоящем имени никаких расхождений не отмечается. Он родился в белорусском городе Бобруйске 21 августа 1895 г. в семье Лазаря и Анны Фельдбиных, назвавших своего сына Лейбой. Как видно из его досье, хранящегося в ФБР, у него была сестра, которая стала впоследствии зубным врачом в Москве и умерла в 1918 году[18]. Их отец родился в многодетной семье евреев-ашкенази, переселившейся из Австрии в лесную глубинку европейской части России на изломе XVIII века, незадолго до злополучного похода Наполеона на Москву[19].

Разгром французов сопровождался для растущего еврейского сообщества в России периодом относительной свободы от царских погромов, в течение которого дед Орлова с отцовской стороны создал процветающее лесопромышленное коммерческое предприятие, стал одним из столпов бобруйской синагоги и одним из ее главных благодетелей. В 1885 году он ездил в Палестину с делегацией русских евреев, чтобы купить там землю во время Aliya Rishona — первой волны эмиграции, воодушевленной призывом «Beth Ya'akov lehu venelha» («Дети Иакова, идемте!»). Дедушка Фельдбин вложил большие средства в покупку участка болотистой земли, названного «Врата надежды», в расчете на то, что его можно будет осушить и основать там поселение. В последние годы жизни Орлов с гордостью вспоминал, что его семья внесла свой вклад в создание государства Израиль в виде земельного участка, на котором был построен процветающий город Петах-Тиква[20].

Хотя Орлов рос в последние десятилетия царского правления, его семья сохраняла прочные религиозные устои, несмотря на возобновившиеся погромы и волну антисемитизма. Семьи русских, евреев, надеявшиеся построить лучшую жизнь, сталкивались с преследованиями и подпадали под действие дискриминационных законов, запрещающих религиозным меньшинствам доступ в верхние эшелоны имперской бюрократии, к определенным профессиям и службе в вооруженных силах. Фельдбины передали веру своим детям как нечто большее, чем драгоценное духовное наследие; для Орлова это стало движущей силой в развитии личности и формировании характера. Это позволило ему пережить трудные времена, наставшие после того, как его семья решила остаться в России после неудачной попытки революционного переворота 1905 года, когда тетушки, дядюшки и двоюродные братья и сестры Фельдбиных предпочли присоединиться к массовому исходу в Соединенные Штаты[21].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});