ХВ Дело № 3 (СИ) - Батыршин Борис Борисович

— После англичанам досталось много пленных. За рыцарей тогда было принято брать выкупы, и их старались не убивать, а захватывать живыми. Но когда пришло известие, что к разбитым французам вот-вот подойдёт подкрепление — король Генрих приказал перебить пленников. Известие оказалось ложным, но дело было сделано — несколько сотен дворян лучших французских фамилий пали, как скот под ножом мясника.

..Аррасских графов ветреный потомок,

Я шел, пока хватало сил, бренча

Железом. И за жизнь, как за обломок

Холодного кастильского меча

Держался. Но всему свои пределы –

Искромсан щит, забился в корчах конь...

Ты слышишь, слышишь, Пресвятая Дева,

Хранившая французов испокон:

Когда последний из полка, устав

От боли, опрокинется на шелк штандарта,

Сжав

Подрубленный сустав,

Крестом себя по пашне распластав –

Не осуди. Пока он мог — он шел…[3]

Тишина в классе звенела, и только на передней парте беззвучно вытирала раскрасневшиеся глаза отличница Рита.

— Спасибо, Алёша. — выдохнула опомнившаяся наконец Эсфирь Соломоновна. Нам все очень понравилось, верно, ребята?

Класс одобрительно загудел — в том смысле что «да, ещё как понравилось!..»

— Через месяц, двадцать третьего февраля, мы празднуем День Красной Армии. Будет праздничный концерт, может, ты прочтёшь?..

Я решительно помотал головой.

— Нет, Эсфирь Соломоновна, не стоит. Стихи, конечно, замечательные, просто немного… не в тему, что ли? давайте подготовим что-нибудь другое — Маяковского там, Багрицкого. Или, скажем, Николая Тихонова, «Балладу о синем пакете» — чем плохо? Поверьте, так будет правильнее.

Зазвеневший в этот самый момент звонок избавил меня от продолжения неловкой сцены.

…вот надо было опять выделываться? А с другой стороны — что-то в последнее время скучно стало жить…

После уроков мы всем классом, стайкой направились в столовую. Некоторое время ловил на себе недоумённые взгляды — как-никак, шоу я сегодня устроил недурное! — но вскоре перестал обращать на это внимание. «Не вполне обычных» подростков в коммуне хватает и без моей скромной персоны, взять хоть того же Марка — сам способ «отбора кандидатов», запущенный однажды доктором Гоппиусом, этому весьма способствует. Так что, посудачат-посудачат, поперемывают косточки Лёхе Давыдову, которого хлебом не корми, а дай только выпендрится — да и привыкнут. А там и новый повод для удивления подвернётся, здесь за этим дело не станет…

А вот мне, пожалуй, стоит задуматься над своей выходкой. В самом деле: «что-то в последнее время скучно стало жить» — годный аргумент для шестнадцатилетнего сопляка, которым я являюсь сугубо физиологически, а отнюдь не для битого жизнью мужика на пороги пенсии, каковой я и есть на самом деле. Впрочем, и вышеупомянутому сопляку стоило бы задуматься о том, что скука — не лучшая мотивация для поступков, особенно, учитывая его не такой уж и скудный жизненный опыт. В замке покойного Либенфельса скучать, конечно, было некогда — но спроси сейчас любого из нашей троицы: а хотел бы он повторения подобного веселья? То-то, товарищи дорогие, развлечение развлечению рознь. И поиски приключений на собственную пятую точку — занятие не из самых разумных. Они и сами нас найдут, дай только срок…

Тем не менее, именно скука за эти несколько дней стала пусть небольшой, но проблемой. После обеда большинство коммунаров расходились кто по цехам нашего производства, кто по разным внутренним работам, которых в коммуне всегда навалом. Мы же были от этого избавлены ещё с начала лета — отведённое на трудовое воспитание часть суток без остатка съедали занятия в «особом корпусе», прихватывая ещё и немалую долю свободного времени, наступавшего, как правило, после ужина. Но, вернувшись в коммуну, мы с удивлением обнаружили, что в стройных ещё недавно рядах спецкурсантов царят разброд и… если не уныние, то некоторое недопонимание текущего момента. Оказывается, доктор Гоппиус почти сразу после нашего отъезда в Москву двинулся следом, прихватив с собой помощников и лаборантов. И, ладно бы, просто прихватил — он забыл оставить инструкции на предмет учебных занятий, так что наши однокашники по «паранормальному цеху» в самом буквальном смысле оказались предоставлены сами себе. Комендант «особого корпуса» занимался сугубо хозяйственными вопросами; инструктора, не имея утверждённых начальством учебных планов старались лишний раз на глаза не показываться. Оставались тир, спортзал, лыжные прогулки — и, разумеется, безотказные земляки и коллеги учителя Лао, никогда не отказывавшиеся провести в медитации со своими подопечными лишние часа три-четыре. Но мы-то трое были лишены и этой жалкой отдушины — выяснилось, что наш «шифу» исчез из коммуны на следующий день после нас, и когда он объявится снова — никто ответить не мог.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Итак, обед съеден и переваривается, что само по себе не настраивает на избиение безответной боксёрской груши, упражнения на брусьях или шведской стенке. В тир тоже не тянет (настрелялся, благодарю покорно!) как и в библиотеку.

…Может, и правда, разыскать дежкома и попросить приставить к какому ни то делу? Дорожки, вон расчищать от снега вместе с «нарядниками», как тут называют коммунаров, отбывающих трудовую повинность за разного рода мелкие нарушения — чем не вариант? Уж всяко лучше, чем шататься по территории коммуны с руками в карманах и чрезвычайно независимым видом. И всё — чтобы хоть как-то скрыть от занятых людей своё вынужденное тунеядство.

— Олег? Копытин? Ты, что ли?

Идущий впереди меня коммунар обернулся.

— А, Давыдов? Привет! А я вот ходил в медчасть.Руку, понимаешь, порезал — ерунда, царапина, но бригадир разорался, заставил идти к врачу. Ну, мне руку залили йодом, забинтовали…

И продемонстрировал свежую повязку на запястье левой руки. Я кивнул — мелкие травмы на нашем производстве были делом обычным, нормальная ТБ здесь и не ночевала. Тем более, если дело касается слесарей, нет-нет, да и подрабатывавших мелкими левыми заказами вроде изготовления блёсен, портсигаров… или кое-чего не столь безобидного. Об этом я и вспомнил, сразу, как увидел Копытина — благо, однажды уже пришлось воспользоваться его услугами.

— Ты сейчас назад, в слесарку? Если не против, я с тобой, поговорить нужно.

Копытин пожал плечами — нужно, так иди! Мы миновали просторный ангар сборочного цеха, того самого, где я когда-то приобщался к трудовой жизни коммуны на участке протирки — и прошли дальше, где в торце располагалась слесарная мастерская. Копытин замедлил шаг.

— Ну, чего надо? А то у нас народу много, услышат…

— А парень-то всё правильно понимает, усмехнулся я — про себя разумеется.

— У меня такой вопрос: ты как, ножи ещё делаешь?

Цех я покинул, став потенциально беднее на тридцать рублей. Потенциально — потому что нужного мне «изделия» у Копытина не оказалось, да и оказаться не могло. Заказ я изобразил на заляпанном маслом листке бумаги карандашом, который он нашарил в нагрудном кармане спецовки — тут же, на уголке слесарного верстака, старательно пряча листок, когда кто-нибудь из слесарей проходил мимо. Конечно, все знают, чем промышляют здесь парни — но внешние приличия всё же надо соблюдать…

Несуразно высокая цена — с полтора раза больше купленной когда-то у того же Копытина новенькой финки — обуславливалась как срочностью заказа (2-3 дня) так и его нестандартностью. Увидав плоды моих усилий, слесарь удивлённо присвистнул: «и зачем тебе эта хреновина? Без ручки, без упоров, неудобно, да и некрасиво же!..»И стал предлагать варианты рукояти — наборной, из эбонита, из дерева, с головкой из дефицитной латуни... Я отказался, потребовав чтобы «изделие» в точности соответствовало заказу. Не объяснять же было Копытину, что чертёжик я набросал по памяти, держа в голове нож Стивена Сигала из боевика «В осаде» — он там в роли судового кока Кейси Райбека срывает похищение террористами крылатой ракеты с ядерной боеголовкой с американского линкора. Тот нож был изначально задуман, как метательный — не лишком длинный, толстым, миллиметров в шесть, и главное –цельнометаллический, с плоской рукоятью, сделанной из одной заготовки с хищно выгнутым клинком. Копытину, чтобы избавиться от ненужных расспросов, я заявил, что ещё не решил, какую хочу рукоятку, а когда решу — сделаю сам или обращусь к нему — за отдельную плату, разумеется.