Зворыкин - Василий Борисов

Дальнейшие события складываются так, что воинской службе быстро приходит конец. Батарея была окружена войсками гетмана, и командир сложил оружие, передав всю материальную часть, кроме двух грузовиков, Украинской армии. Вместе с женой, приехавшей к нему в Бровары, Владимир Козьмич отправляется в Киев. Здесь мнения супругов расходятся, и после бурной ссоры они расстаются. Татьяна решает уехать вместе со знакомыми в Германию. Зворыкину же не хочется покидать Россию, и он возвращается в Москву.

Сразу после приезда в Москву Зворыкин отправляется повидать свою сестру Марию. Новость, которую Мария сообщила в первую очередь, оказывается печальной: уже месяц как в Муроме похоронили отца. Полный грустных мыслей Владимир Козьмич едет в родной город. Эта поездка в Муром в апреле 1918 года окончательно развеивает иллюзии о возвращении к прежней налаженной жизни. Фамильный дом над Окой, в котором он родился и вырос, перешел в собственность Совета рабочих и солдатских депутатов. На кладбище рядом с могилой отца белеет много новых крестов. Тетя Мария (Солина) убита грабителем, позарившимся на ее коллекцию икон. Нет в живых и дяди Алексея, к которому Владимир ходил когда-то смотреть элитных красавцев скакунов. Когда чистопородных коней забрали на нужды революции, дядя Алексей покончил с собой. Из Мурома Зворыкин уезжает с щемящим чувством утраты того мира, которым была для него семья.

Директор завода РОБТиТ Айзенштейн находится в Москве, он рад возвращению Зворыкина на прежнюю работу. Перебазирование оборудования завода из Петрограда в Москву невероятно затянулось, поскольку руководство дороги в первую очередь обеспечивает переезд правительственного аппарата в новую столицу. Стараясь помочь директору завода, Зворыкин многие часы проводит в управлении железной дороги, поражаясь царящей здесь неразберихе.

Между тем недавнего выпускника Технологического института впереди ждали новые трудности. В мае 1918 года нарком по военным делам Л. Д. Троцкий подписал приказ о постановке на учет и мобилизации в РККА бывших офицеров царской армии. Эта новость еще больше приблизила Владимира Козьмича к решению, которое он начал обдумывать после апрельской поездки в Муром.

«Становилось очевидным, — писал Зворыкин в воспоминаниях, — что в обозримом будущем невозможно ждать возвращения к нормальным условиям, в частности для научной работы. Я не находил себе места и мечтал вырваться из этого хаоса, хотя бы просто работать в лаборатории. Кроме того, мой статус демобилизованного оказался ненадежным, так как правительство издало декрет, по которому все бывшие офицеры призывались в Красную Армию… Я не хотел участвовать в гражданской войне и, более того, хотел работать в лаборатории и развивать занимавшие меня идеи. Для этого нужно было уехать в страну, где это не было проблемой. Такой страной мне представлялась Америка»[3].

БЕГСТВО

В решении, к которому пришел молодой радиоспециалист, не было ничего удивительного. В тот период подобные умонастроения были характерными для значительной части отечественной интеллигенции. Отношения советской власти с интеллектуальной «прослойкой» — учеными, преподавателями высшей школы, инженерно-административным персоналом промышленности — сразу после Октябрьской революции складывались непросто. Проявление недовольства действиями властей среди значительной части образованных людей очень часто квалифицировалось как контрреволюционная деятельность — такая реакция представителей власти проявилась во время Гражданской войны и сохранилась после ее окончания.

Теоретическую базу под отношение к интеллектуальной части населения как контрреволюционному элементу вскоре подвел Н. И. Бухарин в брошюре «Экономика переходного периода». В этой работе автор одним махом отнес основную часть интеллигенции и технических специалистов, а также буржуазных предпринимателей — организаторов, директоров и т. п. к «врагам рабочего класса».

Для создания коммунистического человечества из материала прошлой эпохи теоретиком большевизма предлагался широкий круг мер — начиная от трудовой повинности и кончая расстрелами. В. И. Ленин высоко оценил эту книгу, назвав цитируемую главу «превосходной».

Среди тех, кто испытал на себе отношение новой власти к научно-технической интеллигенции, оказались и отечественные радиоспециалисты. В марте 1918 года 34 ученых и инженера в области радиотехники учредили Российское общество радиоинженеров (РОРИ), целью которого являлось содействие развитию радиотехники и радиотехнической промышленности Советской республики. Среди членов-учредителей РОРИ было 19 бывших офицеров русской армии и военно-морского флота, 12 инженеров радиотехнических заводов и учреждений, три преподавателя вузов.

В декабре 1919 года органами ВЧК по обвинению в принадлежности к контрреволюционной организации были арестованы двое из членов-учредителей РОРИ — Ф. П. Клевин и В. И. Ковалев. В январе 1920 года оба радиоспециалиста, в прошлом офицеры, награжденные орденами Святого Станислава и Святой Анны, были расстреляны.

После этого, опасаясь возможных преследований и арестов, четверо учредителей РОРИ — К. К. Гайгалис, Я. Я. Линтер, В. Н. Тейх, И. Д. Тыкоцинер эмигрировали за границу.

Энергичный директор завода РОБТиТ С. М. Айзенштейн, делавший все возможное и невозможное, чтобы поддерживать производство первенца отечественной радиопромышленности, в конце концов тоже «сломался». В 1921 году, решив не дожидаться очередного ареста, Айзенштейн через Ригу нелегально уехал на Запад. С 1922 года он работал в фирме «Маркони» в Англии, в 1947–1955 годах был генеральным директором компании «English Electric Valve Co. Ltd.».

Владимир Зворыкин, являясь сотрудником завода РОБТиТ, выехать в Америку не мог, поскольку его работа была связана с производством военной продукции. Для того чтобы легально пересечь границу, требовались солидные бумаги какой-либо открытой организации. Один из знакомых посоветовал Владимиру обратиться в московский филиал Сибирского объединения кооперативных крестьянских союзов «Сибкредитсоюз». Объединению требовались специалисты разного профиля и вообще энергичные люди для развития предпринимательства и торговли в огромном малоосвоенном районе России. Владимир Козьмич посетил контору этой организации, после чего получил официальное приглашение на работу в «Сибкредитсоюзе», обещавшую возможность совершать деловые поездки в США.

Предстояли серьезные изменения в жизненном укладе, и Владимир Козьмич занялся подготовкой к поездке в Омск. Его отъезд ускорился, однако, неожиданным образом. Тот же знакомый солдат Лушин, теперь работавший в военной прокуратуре при Реввоенсовете, сообщил, что он видел подписанный ордер на арест Зворыкина. Основанием для ареста являлась неявка бывшего офицера в комиссариат; в условиях гражданской войны это могло повлечь суровое наказание.

Не заходя со службы домой, Владимир Козьмич берет билет на ближайший поезд и уезжает в Нижний Новгород. В Нижнем по-прежнему работает компания «Пароходство по Оке Зворыкиных», теперь уже в статусе национализированной. Директором конторы является один из сотрудников, помнящий Владимира по прежним временам. Он рад помочь старому знакомому, и скоро Зворыкин отправляется на пароходе по Волге и Каме до Перми.

Эта часть путешествия была наиболее спокойной. Глядя с палубы небольшого парохода на живописные берега, не хотелось думать, что в стране идет гражданская война. Однако дальше путь осложнился: железная дорога заблокирована восставшими чехословацкими войсками. С большим трудом Зворыкину удается добраться до Екатеринбурга. В городе введено чрезвычайное положение, на улицах много военных. Уже вблизи вокзала Зворыкина арестовывает воинский патруль. Рассказ о поездке в Омск с сугубо мирной целью патруль не убеждает, и Владимира Козьмича препровождают в городскую гостиницу, временно превращенную в тюрьму. Здесь уже находится немало задержанных, в основном мужчин, подозреваемых в принадлежности к белой армии.

Периодически кого-то из арестованных вызывают на допрос. Волнение среди оставшихся возрастает, если отправленный на допрос назад не возвращается. Наконец к следователю, находящемуся в этом же здании, доставляют Зворыкина. Следователь без церемоний предлагает Владимиру Козьмичу сознаться, что его целью является пробраться к частям белой армии или восставшим чехословакам. Стараясь сдерживать волнение, Зворыкин вновь объясняет, что едет в Омск по направлению вполне легального учреждения — Сибирского объединения кооперативных крестьянских союзов. Да, в царской армии служил, но только как радиоспециалист, никогда ни в кого не стрелял и бороться с кем-либо не имеет желания. Коварный следователь попробовал вывести Зворыкина на чистую воду, задавая вопросы по радиотехнике. Такая проверка оказалась в пользу выпускника Технологического института, поскольку следователь, по его признанию, по образованию был зубным врачом. Было решено, что следователь запросит Москву, и в случае подтверждения полномочий приглашенного радиоспециалиста Зворыкин может надеяться на благоприятный исход дела.