Богиня по крови - Филис Каст

— Превосходно. — Я нахмурилась, глядя в его спину. — Мой доктор даже не подумал упомянуть об этом до того, как у меня начались роды?

— Совершенно верно, миледи. — Я уловила в его голосе скрытое веселье. — Толк от этого был бы невелик. Если и стоило об этом упоминать, то до того, как вы легли в постель с кентавром.

Я фыркнула, нарочно подражая мужу, и Каролан снова рассмеялся.

— Рия, но разве это не стоило того? — Аланна наконец закончила пеленать мою новорожденную дочь и с улыбкой Санта-Клауса передала мне малышку.

Я осторожно взяла дочурку у своей лучшей подруги, которую считала вариантом Пятницы, верной помощницей и знатоком всего, чего сама не знала о Партолоне.

— Да, — выдохнула я, переполненная незнакомым чувством любви и нежности к маленькому существу. — Это стоило каждой секунды.

Клан-Финтан с ловкостью, присущей всем кентаврам, опустился на колени у нашего матраса.

— Нет ничего такого, чего бы она ни стоила, — благоговейно произнес он и дотронулся до кудрявого темно-рыжего пушка на ее чудной головке. — Как мы назовем дочь, любовь моя?

Я не сомневалась ни секунды. У меня было время подумать. Все последние месяцы только одно имя крутилось в голове. Я поинтересовалась насчет него у Аланны, когда впервые услышала его эхо. Она разъяснила, что оно означает, и я сразу поняла — так будут звать мою дочь.

— Мирна. Ее зовут Мирна.

Клан-Финтан улыбнулся и обнял нас обеих сильными руками.

— Мирна!.. На древнем языке это значит «любимица». Так оно и должно быть, ибо она действительно наша любимица. — Затем он нагнулся пониже и прошептал то, что предназначалось только для моих ушей: — Я люблю тебя, Шаннон Паркер. Спасибо, что подарила мне дочь.

Я прижалась к нему и поцеловала в выступающую скулу, не выпуская из рук спящей дочурки. Он редко называл меня моим настоящим именем и никогда этого не делал, если нас могли услышать люди. Только трое знали, что я не Рианнон, дочь Маккаллана: Клан-Финтан, Аланна и Каролан. Остальные жители Партолоны понятия не имели, что почти год назад меня не совсем случайно поменяли на настоящую Рианнон, с которой мы были похожи, как близнецы. На том наше сходство и заканчивалось. Рианнон была эгоистичной и полной ненависти стервой, бросившей на произвол судьбы свой мир. Мне же нравилось думать, что я самолюбива лишь слегка, а стервой становлюсь только в исключительных случаях, когда того требуют обстоятельства. Я знала, что никогда не покину Партолону, ее людей и Богиню, которых успела полюбить. Я боролась за то, чтобы здесь остаться, и была намерена жить в этой стране и впредь.

У меня не было никаких сомнений в том, что мое место в Партолоне. Эпона ясно дала мне понять, что именно я теперь ее Избранная. Обмен с Рианнон произошел не случайно и не по ошибке. Богиня выбрала меня, поэтому этот мир стал моим.

— С днем рождения, мамино солнышко. — Невероятно счастливая, я потерлась носом о мягкую макушку своей доченьки.

На плечо мне легла теплая, сильная рука Клан-Финтана и слегка сжала его.

Я не видела этого, но понимала, что он улыбался, когда сказал:

— Поздравляю с днем рождения обеих моих девочек. Я удивленно заморгала, потом расхохоталась и вспомнила:

— А ведь верно! Сегодня тридцатое апреля. Мой день рождения. Совсем забыла.

— У тебя была на то причина, — заметил Клан-Финтан.

— Это точно. — Я улыбалась потрясающему кентавру, которого полюбила всей душой. — Думаю, нам следует поблагодарить Эпону за нашу чудесную дочку, появившуюся на свет в день рождения ее матери.

— Я буду вечно благодарен Эпоне за тебя и Мирну. — Он нежно меня поцеловал, набрал в легкие побольше воздуха и тем самым зычным голосом, которым произносил древние шаманские заклинания, чтобы обрести облик человека и заняться со мной любовью, прокричал: — Да здравствует Эпона!

Этот возглас охотно подхватили все служанки вместе с Аланной.

Внезапно легкие портьеры, достающие до пола и закрывавшие окна в моей спальне, начали вздыматься, как паруса. Ароматный ветерок ворвался в помещение, неся с собою сотни розовых лепестков. Служанки радостно заохали и начали кружиться вместе с ними. Потом комнату наполнил тот самый голос, которого я давно ждала. Заговорила Эпона, моя Богиня:

«Моя Избранная дала жизнь своей любимице. Я с огромной радостью приветствую в Партолоне Мирну, дочь моей верховной жрицы. Давайте все вместе встретим ее радостью, смехом, волшебством и благословением ее Богини!»

Раздались хлопки и шипение, напомнив мне бенгальские огни в День независимости. Лепестки роз свернулись в маленькие блестящие шарики, а те, в свою очередь, превратились в сотни бабочек. Через несколько секунд снова прозвучали хлопки. Бабочки стали разноцветными колибри, которые взмывали вверх, пикировали вниз, кружили вокруг моих смеющихся, танцующих служанок.

У меня на глаза навернулись слезы радости и облегчения. Дочка родилась благополучно. Моя Богиня присутствовала при ее появлении на свет. Я расслабилась в теплых объятиях мужа, наслаждалась полным покоем, счастьем и не сводила глаз с маленького чуда, нашей доченьки Мирны…

— Это настоящее колдовство, — прошептала я.

«Материнская любовь — вот священное волшебство, — прозвучал у меня в голове знакомый голос Эпоны. На будущее запомни, Возлюбленная, что материнская любовь обладает особой силой. Она исцеляет и спасает».

Я внезапно похолодела. Что имела в виду Эпона? Неужели Мирне грозит беда?

«Успокойся, Возлюбленная. Твое дитя в безопасности».

Я почувствовала такое облегчение, что по телу даже пробежал трепет, но тут же превратился в содрогание. На меня накатило еще одно ощущение.

— Рия, с тобой все в порядке? — встревожился Клан-Финтан, мгновенно ощутив во мне перемену.

— Я устала, — уклончиво ответила я и сама удивилась, как слабо прозвучал мой голос.

— Тебе следует отдохнуть. — Он поцеловал нашу дочку в лобик, потом чмокнул меня и перехватил взгляд Аланны, которая тут же перестала танцевать вместе с колибри и служанками и поспешила к нам. — Рия должна отдохнуть, — сказал он ей.

— Конечно, — слегка задохнувшись, отозвалась моя подруга и потерла свой выпирающий животик.

Потом она хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание расшалившихся служанок. Но прежде чем Аланна успела объявить, что пришла пора всем удалиться из хозяйской опочивальни, колибри совершили надо мною круг, сверкая всеми цветами радуги и мелко взмахивая крыльями. Потом они вновь превратились в розовые лепестки, дождем просыпались на пол и полностью укрыли дорогой мрамор в знак благосклонности Эпоны.