В Греческом зале - Михаил Жванецкий

И все слава богу. И за все спасибо. Обуты и одеты, и в доме есть чего перекусить. И телевизор, слава богу, всегда на погоду настроен. Тихая передачка. Хоккей смотрю – не переживаю: выиграют – хорошо, проиграют – замечательно. А чего я должен волноваться, я же не играю, я сижу. Клуб кинопередвижек – приятная вещь: сидишь в тапочках, а тебя на Цейлон или под воду. А ты только чай из блюдечка схлебываешь. А как политическая часть начинается, выключаю аппаратуру, обесточиваю агрегат. Он – чтоб остыл, а я – чтоб не раскалялся. А что мне тот самый Уругвай? Как я у них там разберусь, если они там по пятьсот лет живут и сами разобраться не могут?.. Вообще настырные есть – ужас! На собрании ко мне прицепились: почему вас ничего не интересует, не волнует? Как же, говорю, не волнует? Все меня волнует, только оставьте меня в покое!

– А это вас волнует?

– Волнует, – говорю.

– А чего ж вы такой спокойный?

– А это у меня тембр такой.

– А это вас волнует?

– Волнует, чего ж…

– А если вам зарплату урезать?

– Ты что, сдурел, – говорю, – сейчас дам кирпичом по голове!

– Чего вы не подняли старушку, что у вашего порога лежала?

– А чего ее поднимать, действительно? Ну лежит себе, раскинула кошелки. Может, она отдыхает, может, вспомнила чего. А я ее должен хватать на старости лет? Она рада, что из дому наконец вырвалась, а я ее обратно к своим запихивай!

«Почему не помогли пожар тушить?» Такое скажут, хоть стой, хоть падай. Видел я там пламя из окна, искры. Так что, я должен бежать туда? Может, праздник у людей, а я врываюсь с ведром, поливаю незнакомую компанию. Там действительно кто-то крикнул: «Горим!», потом: «Караул!», а кто-то добавил: «Помогите!» Но все так спокойно, с юморком. Ну гуляет семья, мало у нас гуляют?

Раньше люди в коммунальных жили – кастрюля к кастрюле, а сейчас большинство в отдельных, и не лезь! Валяться буду на улице – не приставай. Отдельно хочу! А как лезут, начинают тормошить, к жене посылаю. А для чего я женился?

На субботник?.. Можно на субботник, только по этому делу до жены моей, до Фени, до Фенечки. Озеленение?.. Деревья обкопать?.. Чудное дело. А как же. Только с этим не ко мне, а к жене моей. До Фени. До Фенечки. Она разберется.

Я тихий человек. Мне было б что поесть, где поспать и что почесать. Никаких у меня ответов нет, никаких вопросов не накопилось. И не тереби меня. Дай полежать спокойно. Со всеми переживаниями до жены моей. Вон она, Феня. Вон она ходит, мягко стелет, вкусно варит. Феня, моя любимая. Все до Фенечки!

Авас

Для Р. Карцева и В. Ильченко

ПЕРВЫЙ. Чувство юмора – прекрасное чувство. Оно необходимо каждому человеку. И как жаль, когда у некоторых его нет.

Вот у нас в институте произошел такой случай. Есть у нас грузин, студент, по фамилии Горидзе, а зовут его Авас, и доцент Петяев, страшно тупой. Вызывает доцент этого грузина к доске и спрашивает:

– Как ваша фамилия?

– Горидзе.

– А зовут вас как?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович, а вас?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович, а вас?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович! А вас?!

– Авас.

Так продолжалось два часа. Он никак не мог выяснить, как зовут этого грузина.

ВТОРОЙ (входит). Что вы смеетесь? Я тоже хочу.

ПЕРВЫЙ. Да я тут рассказываю… У нас в институте произошел такой случай. Есть у нас грузин, студент, по фамилии Горидзе, а зовут его Авас. И доцент Петяев, страшно тупой. Вызывает доцент этого грузина к доске и спрашивает:

– Как ваша фамилия?

– Горидзе.

– А зовут вас как?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович, а вас?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович, а вас?

– Авас.

– Меня – Николай Степанович! А вас?!

– Авас.

Так продолжалось два часа. Он никак не мог понять, как зовут этого грузина.

(Пауза.)

ПЕРВЫЙ. Есть у нас грузин, по фамилии Горидзе, а зовут его Авас. Зовут его так – Авас. Да, назвали его так, он не виноват. Авас. Тебя как зовут?

ВТОРОЙ. Степа.

ПЕРВЫЙ. Ну вот. Ты Степа, а он Авас. Он Авас, а ты Степа. Грузин Авас…

ВТОРОЙ. А кто Степа?

ПЕРВЫЙ. Ты Степа! А он Авас. А доцент тупой. А ты Степа. А он тупой. Вызывает доцент этого грузина к доске и спрашивает:

– Как ваша фамилия?

– Горидзе.

– А зовут вас как?

– Авас.

ВТОРОЙ. Кого?

ПЕРВЫЙ. Что – кого?

ВТОРОЙ. Кого он спрашивает все время периодически?

ПЕРВЫЙ. Периодически? Кого спрашивает? Кто спрашивает? Грузин?

ВТОРОЙ. Какой грузин?

ПЕРВЫЙ. Есть у нас грузин! И доцент тупой! Вызывает он этого грузина к доске и спрашивает: «Ваша фамилия?» – «Горидзе». – «А зовут вас как?» Он говорит: «Грузин». То есть «доцент». То есть «грузин». Нет, грузин думал, что он спрашивает его, грузина… то есть доцента, а доцент думал, что он его спрашивает…

ВТОРОЙ. О чем?

ПЕРВЫЙ. О грузине. Нет, о доценте. Он говорит: «Как ваша фамилия?» – «Горидзе». – «А зовут вас как?» Он говорит: «Авас». Он говорит: «А я доцент». А тот говорит: «А я грузин». А доцент говорит: «А я кто?» А он говорит: «Вы тоже грузин».

ВТОРОЙ. Так они оба были грузины?

ПЕРВЫЙ. Вот это я не помню. Один был грузин, а другой… Степа!

ВТОРОЙ. Да это я Степа.

ПЕРВЫЙ. Ты Степа? А кто грузин? Грузин не знал, что он грузин…

ВТОРОЙ. Ему не сообщили?

ПЕРВЫЙ. Сообщили, но поздно. Он уже был Авас!

ВТОРОЙ. Давай еще раз!

ПЕРВЫЙ. Есть у нас грузин и доцент тупой. Страшно тупой.

ВТОРОЙ. А грузин?

ПЕРВЫЙ. А грузин нет. И ты тоже. Вместе с доцентом.

ВТОРОЙ. Ну?

ПЕРВЫЙ. «Ну!» Вызывает он его к доске – Авас, Авас, Авас, Авас!

ВТОРОЙ. А-а-а! Ну и что?

ПЕРВЫЙ. Ничего.

ВТОРОЙ. А чего вы смеялись?

Спокойно, товарищи

Товарищи, у некоторых появилась мания: они стали бояться, что за ними захлопнется дверь. Вышел из квартиры – захлопнулась дверь, остался на лестнице в трусах. Вышел из министерства – захлопнулась дверь, остался на улице со списком. Выехал из города – захлопнулась дверь, остался в степи без документов… Некоторые стали руками придерживать, некоторых от ручки не оторвешь. Они жутко замки проверяют и каждый раз снова тянутся, возвращаются, не могут отойти…

Товарищи, убирайте ноги, дайте закрыть. Предупреждаю, если сзади щелкнет, это не всегда дверь. Кроме замков автоматических, так называемых английских, есть ручные, висячие – наши. Их слышно, когда закрывают. Не надо ногой дверь придерживать: вы мешаете находящимся в помещении. Идите. Будете стучать обратно – лицо держите перед глазком.

Снизим растущие потребности!

Граждане, гражданин! Я труженик советского сервиса. Не севера – сервиса, обращаюсь к вам, наши клиенты, с мыслью: за все надо сказать спасибо.

Пообедал – слава Богу!

Поспал – спасибо!

Одет – благодарю!

Обут – хорошо.

Эти роптуны только портят… Скандалят, критикуют… А нам и так хорошо… Я лично доволен, что существую, и все! За все спасибо и слава Бoгy… Не хочу ничего усовершенствовать… Раз лучше, чем было, значит, уже хорошо!

Отчего у всех растут потребности?.. Зачем тебе машина?.. Ты же хочешь, чтоб тебя заправляли, чтоб тебе стекла мыли… Кто тебе будет мыть?.. Они тоже хотят в машинах сидеть. У нас все равны…

Дадут тебе машину, ты разве успокоишься? Ты же дачу к ней захочешь прицепить двуспальную. Хорошо, если со своей женой: у тебя потребности растут. А потом туда газовую плиту прикажешь вставить, приемник, телевизор. А откуда это взять?.. Нам что, капиталист одолжит?

Нет… Получается жуткая картина… Другой такой же, как ты, советский человек должен взять перед этим ни капли не выпить, встать с утра пораньше, засучить рукава и вкалывать весь день напролет. Ему уже на перекуры и на разговоры времени не остается, потому что он тебе дачу клепает.

А еще пятеро несчастных, непивших, некуривших, тебе туда диван вталкивают. А бедолага, у которого ни в одном глазу, который нарушил свой распорядок, не побаловал с нормировщицей во время рабочего дня, тебе отопление ставит, проклиная свою разбитую жизнь.

А конструктор, тонкий ум, высокий интеллект, не обсудив как следует вчерашний футбол и не заточив за полдня карандаш, вынужден сразу, с утра размечать для тебя окошки, чтоб тебе вдыхать и выдыхать. Чтобы тебя грело, а там охлаждало, чтоб тебе там пусто было, а здесь битком…

Мрачная картина общего напряжения…

Зачем мы друг другу на голову свои потребности обрушиваем. Может, откажемся, а? Скажем, не надо нам, а? Не хотим загружать своего коллегу, брата своего удивительного. А, ребята? Если договоримся, сразу тише станет…

И не надо на нее прыгать. Что, она не такая, как ты?! Шашлык в пыли… С полу, с жару… Сдуй. Тряпочкой оботри… Чего ты ей жизнь портишь?! А завтра она придет к другому: почему стиральная машина течет, а тот поползет на поликлинику жаловаться… Только начни… У всех сразу настроение испортится. Зачем?.. Рухнул на тебя потолок… Сиди… Считай, отомстили: он вчера от своего фена электрического получил все двести двадцать вольт в руку.