Библиотека современной фантастики. Том 18. Клиффорд Саймак - Клиффорд Саймак

Работал я недолго.

Мне на плечи легла чья-то рука.

Я поднял глаза — передо мной стоял Гэвин.

— Парк, старина, — проворковал он.

— Нет, — твердо сказал я.

— Из всей редакции только ты один сумеешь с этим справиться, — взмолился он. — Дело касается «Франклина».

— Только не говори мне, что там пожар и миллион покупателей…

— Нет, я о другом, — сказал он. — Только что звонил Брюс Монтгомери. В девять он созывает пресс-конференцию. Брюс Монтгомери был президентом правления «Франклина».

— Этим занимается Дау.

— Дау уехал на аэродром.

Я сдался. У меня не было другого выхода. Гэвин готов был расплакаться. А я органически не перевариваю плачущих редакторов.

— Так и быть, поеду, — сказал я. — Что там стряслось?

— Не знаю, — ответил Гэвин. — Я спросил Брюса, но он уклонился от объяснений. Должно быть, что-то важное. Последний раз они созывали пресс-конференцию пятнадцать лет назад, чтобы объявить о вступлении Брюса Монтгомери на пост президента. Тогда впервые руководство универмагом было доверено человеку со стороны. До этого все руководящие должности занимали только члены семьи.

— Договорились, — сказал я, — Беру это на себя.

Он повернулся и рысью поскакал к столу отдела городских новостей.

Я крикнул рассыльного и, когда он наконец соизволил явиться, послал его в библиотеку за подборкой газетных вырезок со сведениями о «Франклине» за последние пять-шесть лет.

Я вынул вырезки из конвертов и пробежал их глазами. Они мало что прибавили к тому, что я знал раньше. Ни одного существенного факта. Тут были отчеты о показах моделей у «Франклина», о художественных выставках у «Франклина», заметки, в которых сообщалось, что служащие «Франклина» принимают активное участие в многочисленных общественных мероприятиях.

«Франклин» был очень стар и оброс множеством традиций. Как раз год назад он отпраздновал свой столетний юбилей. Со дня основания города он был своего рода семейным клубом, со своим уставом, соблюдавшимся с той особой бережностью, которая возможна лишь в условиях семейного клуба. Поколение за поколением горожан вырастали под сенью «Франклина», делая там покупки чуть ли не с колыбели до могилы, а честность торговли и качество его товаров вошли в поговорку.

Мимо моего стола шла Джой Кейн.

— Привет, дорогая, — сказал я. — Чем ты сегодня занимаешься?

— Скунсами, — ответила она.

— Тебе больше к лицу норка.

Она остановилась рядом со мной. Я ощутил слабый аромат ее духов и более того — близость ее красоты.

Она протянула руку и быстрым, чисто импульсивным движением взъерошила мне волосы, но тут же вновь стала воплощенным приличием.

— Это ручные скунсы, — сказала она. — Комнатные скунсы. Последний крик моды. Они без запаха, естественно.

— Ну, еще бы, — отозвался я. А про себя подумал: от такой красоты можно сойти с ума.

— Я ужасно разозлилась на Гэвина, когда он меня туда послал.

— Куда послал, в лес?

— Нет, на ферму, где разводят скунсов.

— Их что, прямо так и разводят, как свиней и кур?

— Конечно. Говорю тебе, что это ручные скунсы. Человек, который их разводит, уверяет, что из них получаются самые что ни на есть распрекрасные комнатные животные. Чистенькие, ласковые и страшно забавные. Его завалили заказами. Ему пишут из Нью-Йорка, Чикаго, со всех концов страны.

— У тебя, наверно, есть фотографии.

— Со мной ездил Бен. Он нащелкал кучу снимков.

— А где этот дядя достает своих скунсов?

— Я же тебе сказала. Он их выращивает.

— Я имею в виду, откуда он берет производителей.

— Покупает у охотников, которые ставят на них капканы. У деревенских мальчишек. За диких он дает хорошие деньги. Он ведь расширяет бизнес. А дикие ему нужны на развод. Скупает их в любом количестве, только подавай.

— Кстати, о деньгах, — сказал я. — Сегодня зарплата. Ты поможешь мне ее промотать?

— Разумеется. Ты разве забыл, что уже пригласил меня?

— На Пайнкрест Драйв открылся новый кабак.

— Это звучит заманчиво.

— Значит, в семь?

— Ни минутой позже. К этому времени я уже успею как следует проголодаться.

Она вернулась к своему столу, а я — к вырезкам. И еще раз убедился, что в них нет ничего существенного. Собрав вырезки, я вложил их обратно в конверты.

Я откинулся на спинку стула и принялся размышлять о скунсах, о Джой и о том, какими только глупостями не занимаются некоторые представители человечества.

5

Человек, сидевший во главе стола рядом с Брюсом Монтгомери, был лыс — вызывающе лыс, словно он гордился своей плешивостью, лыс до такой степени, что я невольно спросил себя, росли ли у него когда-нибудь волосы вообще. По голове его ползала муха, а он не обращал на нее никакого внимания. Меня передернуло от одного только вида этой мухи, с беспечной наглостью прогуливавшейся по голому розовому черепу. Пока она там резвилась, я буквально собственной кожей ощущал назойливое, доводящее до бешенства покалывание ее лапок.

Но незнакомец сидел как истукан, неотрывно глядя поверх наших голов на противоположную стену конференц-зала, словно его там что-то заворожило. Нас он не удостаивал взглядом. Казалось, мы для него просто не существовали, Вид у него был безучастный и несколько надменный, и сидел он совершенно неподвижно. Если б он еще и не дышал, он вполне сошел бы за манекен, который Брюс Монтгомери приволок сюда с витрины и усадил за стол.

Муха перевалила через вершину лысого купола и исчезла, пустившись в странствия до заднему, невидимому для нас полушарию этого лоснящегося черепа.

Ребята с телевидения все еще возились с установкой аппаратуры, и Брюс то и дело бросал на них нетерпеливые взгляды.

Народу здесь набралось порядком. Представители радио и телевидения, репортеры из Ассошиэйтед Пресс и Юнайтед пресс интернейшнл; был также и внештатный корреспондент «Уолл-стрит джорнэл».

Брюс снова взглянул на телевизионную аппаратуру.

— Ну как, готово наконец? — спросил он.

— Минуточку, Брюс, — ответил один из парней.

Пришлось ждать, пока настраивались аппараты, протягивались кабели и беспорядочно суетились техники. С этими подонками с телевидения всегда так. Они, видите ли, считают, что без них не может обойтись ни одно событие, и поднимают скандал, если их куда-нибудь не пригласят, а стоит их только пустить, как они такого наворотят, что захочешь — не придумаешь. Перевернут все вверх дном, будут возиться до бесконечности, а ты сиди и жди.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});