Ливия - Сафи Байс

Лалея, женщина, которую прозвали ведьмой за то, как много она знала (ведала), некоторое время была ученицей Рагара. Его последней ученицей. И он, и Нарэд, очень нравились ей. Но в Нарэде она чувствовала нечто отпугивающее, нечеловеческое. А вот Рагар, со своим могучим телом и золотыми косами, казался ей идеальным экземпляром для продолжения рода. Больше того, она его полюбила. И когда на следующий же день после их первой и последней страстной ночи, он вместе со своим воспитанником, покинул её город, она взорвалась сумасшедшим гневом. Но с местью пришлось повременить, так как в теле ведьмы уже зародилась новая жизнь, и не одна, а сразу три. Прошло пять лет, прежде, чем Лалея отправилась на поиски Рагара. Найти его было для неё совсем не сложно – несколько золотистых волос, которые остались на её постели в ту самую ночь, она бережно хранила, ожидая, пока родятся и окрепнут дети. Когда же Лалея почувствовала, что время пришло, она обратилась за помощью к воде. Ведьма знала, что вода запоминает всё, что когда-либо с ней соприкасалось, и, если уметь её слушать, может рассказать, где в последний раз она контактировала с тем или иным человеком, достаточно лишь спросить у неё, опустив волос или любую другую частичку того, кото ищешь, в проточную воду. Так разгневанная Лалея отыскала своего неблаговерного и помогла бессмертному стать смертным.

Когда Нарэд узнал обо всём этом и нашёл Лалею, он был зол, как никогда в жизни. Но, в то же время, понимал, что убийство ведьмы не вернёт Рагара. Кроме того, кто же тогда позаботится о троих его детях? Он пытался наладить отношения с Лалеей, предлагал ей помощь и защиту.

«Защиту от кого, несчастный кровопийца? – только посмеялась она. – Лучше себя защити. Если я превратила в пепел отца своих детей, который предполагал, что будет жить вечно, то и тебя могу к нему присоединить».

Итак, Рагар умер, снова оставив Нарэда один на один с миром. Но, прежде, чем уйти, он научил его видеть сквозь время. И будущее подарило ему надежду. Он знал, его ждёт та, которая станет его дополнением, смыслом всего, что он когда-либо делал, делает и будет делать, тем, что люди называют любовью всей жизни. Вместе с ней он познает в единстве эрос (любовь-страсть) и сторге (любовь-дружбу). Древние греки назвали такое состояние «агапэ», которое определяли как высшую форму взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Он знал, что встретит её через много тысяч веков, и когда это произойдет, ему необходимо будет беречь её подобно самой хрупкой и самой ценной святыне. В природе вампира не заложена смерть, поэтому для них нет и перерождения. Следовательно, если его тело однажды каким-то образом сделают непригодным для жизни, он больше никогда не появится в этом мире ни в одном другом облике. А Лив посчастливилось родиться в семье, членов которой убивали чаще, чем среднестатистических представителей рода человеческого. Потерять её однажды означало бы потерять навсегда. Нарэд не мог этого допустить. Слишком долго он её ждал и теперь, когда, наконец, обрел, жизнь без неё казалась ему немыслимой.

Шли года и столетия, он менял имена, место жительства и род занятий. Когда он встретил Лив, его новое имя отличалось от первого лишь порядком, в котором следовали всё те же буквы. Нынешним занятием Андрэ стала добыча нефти и её переработка. Он занимался этим уже почти два столетия. Дело было прибыльным. Но существовать ему оставалось недолго, ввиду исчерпываемости запасов черного золота. Впрочем, Андрэ это не пугало, на будущее он имел ещё множество блестящих задумок. А сейчас оставалось просто наслаждаться налаженностью своего дела и стараться продлить его жизнь и успешность как можно дольше. Это предполагало много разъездов на различные совещания и деловые встречи, на предприятия и места разработки новых источников. Поэтому Лив часто приходилось оставлять одну. На короткие промежутки времени, но часто. И, чтобы быть спокойным за её безопасность, он решил пользоваться услугами охраны. Для этого Андрэ сам подбирал парней и обращал их. Из своего опыта он знал, что люди, пусть даже обращенные, становятся более верными слугами, чем вампиры. Вот только и искушениям они подвержены больше. Этим и воспользовалась его сообразительная жена.

5. Сценарий №3

Лив поднялась по лестнице в спальню. Кровать была убрана, ролеты подняты. Она перешла в соседнюю комнату, ту, где была веранда.

– Как поживает милый брат Артур? – раздалось у неё за спиной.

Женщина невольно содрогнулась от неожиданности и медленно повернулась. Андрэ стоял с ничего не выражающим лицом в своём домашнем багровом халате, подол которого развевал влетающий с веранды ветер.

– Также весело, как прежде, но более роскошно, – призывая себе в помощь всё свое самообладание ответила Лив.

– Двести тридцатый день рождения. Да, юбилей, достойный роскошного празднования, – бесцветным голосом заметил супруг.

– Не знала, если честно, что ему столько лет, – призналась Лив.

– Что ещё ты хочешь мне сказать честно? Или, с недавних пор, честность тебе нехарактерна? – голос Андрэ стал более грубым.

– Прости, – Лив опустила глаза.

– Дорогая, я, конечно же, прощу, – вампир приблизился и обнял её за талию одной рукой, – но, разве ты не могла сказать мне, что просто хочешь повидать брата?

– Я говорила тебе это много лет подряд, пока наконец не поняла, что это глас вопиющего в пустыне, – голос женщины предательски дрогнул.

– Чего ты боишься, девочка моя? – поинтересовался Андре, положив руку на её горло. – Так боишься, что голос начинает дрожать. Разве я могу ударить тебя? – его рука немного сжалась. – Или же убить? – горло Лив было сдавлено ещё сильнее. – Нет, моя милая, – хватка ослабилась, и рука соскользнула по груди вампирши к её талии, – тебя я могу только любить. – В следующий раз поедем к Артуру вместе.

Он отпустил супругу и направился к выходу, но в дверях обернулся:

– Жаль только расставаться с нашей ночной сменой. Но, ещё больше жаль, что они променяли мою благосклонность на твои подарки. Ворованные подарки. Хотя, их можно понять – безумно трудно в чём-то отказать красивой женщине.

– Андрэ, оставь их, – попросила Лив.

Впрочем, у неё не было ни малейшей надежды, что муж к ней прислушается.

– И хоть отказывать тебе безумно трудно, всё-таки, это именно тот случай.

Андрэ исчез. Лив выбежала на веранду. Она вполне готова была увидеть, как её супруг сворачивает голову одному из охранников, потом другому. Затем заламывает ближайшее дерево, скорее всего один из молоденьких персиков – они растут близко к воротам. И финальная сцена – два трупа, прохромленных деревянными кольями. Но ничего подобного во дворе не происходило. Андрэ что-то говорил охранникам, выражение его лица было крайне суровым. Те наперебой пытались оправдаться. Потом вдруг они оба замерли, словно превратились в статуи. Тот, которому Лив отдала рецепт, засунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил листочек и протянул Андрэ. После этого, всё в том же гипнотическом трансе они вышли за ворота и пошли по дороге в направлении ближайшего города.

– Надо понимать, ты их уволил? – спросила Лив супруга, который через пару минут оказался рядом с ней на веранде. В руках у него было два бокала с багровой жидкостью.

– Не вини себя, – как можно более мягко сказал вампир. – С неверными слугами всегда следует так поступать.

Она ничего не ответила, только осушила свой бокал и сразу же удалилась.

– Стой! – Андрэ заградил ей путь на лестнице. – Так не пойдет. Ты не можешь дуться на меня вечность. Это ты сбежала, а мне теперь отводишь роль виноватого?

– Я уже извинилась, – спокойно ответила Лив. – И не собираюсь повторять это снова и снова, – она отстранила его и спустилась вниз.

– Сегодня состоится важная встреча в одном французском городке, – он последовал за ней. – Будет много людей, которые меня интересуют.

Лив остановилась, но оставалась стоять к нему спиной.

– Тебе нужна эффектная спутница? – спросила она.

– Да, – он приблизился и осторожно обнял её. – Самая эффектная из солнечной и лунной рас.

Солнечной расой вампиры называли людей, потому как те вели более активную жизнь в светлую половину дня. А вот лунной расой были сами вампиры, существа, для которых главная половина суток – ночь.

Напряжение Лив растаяло и испарилось. Она снова почувствовала то, что всегда ощущала в объятиях супруга – нежность, защищённость и искорки страсти, которые танцевали по её коже.

Вечером, когда Солнце уже тонуло в море, и только последние его лучики ещё играли красным золотом на поверхности воды, Лив уже была наряжена в вечернее платье оттенка бордо. Её волосы томились в замысловатой прическе, а на лицо ложились последние штрихи макияжа. Покончив с этим, вампирша отправилась в гардеробную на поиски подходящих туфель. Её взгляд остановился на черных с каблуком средней высоты – чтобы не оказаться выше Андрэ. Она на секунду остановилась у выхода, задумавшись, понадобится ли ей клатч. Несколько маленьких сумочек лежало на широкой лакированной полке у самой двери гардеробной. Лив решила, что этот предмет туалета сегодня ей совершенно ни к чему, но машинально взяла свой любимый клатч, который когда-то, уже достаточно давно, сама сделала, – черный из похожего на кожу материала (запах настоящей кожи она терпеть не могла), по центру его украшала серебряная брошь в форме руны Ингуз. Это была одна из немногих фамильных драгоценностей, которая осталась у Лив. Она помнила, как её мама однажды отколола брошь от своего зеленого бархатного платья и прикрепила к белому кружевному наряду дочери. Это случилось в канун Нового года. В бабушкином доме было ещё довольно красиво и уютно. Посреди гостиной стояла высокая ёлка, вся комната увешана блестящими украшениями, уставлена красными и белыми свечами. Повсюду витал запах хвои и оплывающего воска.