Единственный - Любовь Пушкарева

- Не могу, - и Уту спрятал глаза. - Тебе самому придется пройти этот путь.

Бывший человек не понял, что Древний имел в виду.

Шли годы, Жесткосердная иногда находила Уту, интересовалась, как у него дела. Древний думал, что ей просто скучно: она как-то обронила, мол, Уту единственный другой бог, который ее не бесит. А еще она часто говорила, что тот самый первый лилу с завидным постоянством вызывает желание убить его, но она сдерживается из уважения к Древнему. Уту каждый раз слыша это, витиевато ее благодарил. Наверное, Жестокосердной просто нравилось слушать эти непрямые благодарности-восторги. Женщина, хоть и богиня.

В конце концов, Жестокосердная отдала своего первого лилу, какому-то другому божку, в уплату за услугу.

Мир менялся. Менялись боги.

Сотни лет назад Бог иудеев собрал все племена, тогда никто не обратил на это внимание. Потом он отказался от имени, скрыв его. Странная причуда – подумали многие. Потом пошли слухи, что он захватил соседей, но не убил, не изгнал, а поработил, заставив быть пугалом для своего народа. Уту слушал об этом и не верил, а поверив, ужаснулся. А дальше случилось и вовсе неслыханное. Женщина родила от Бога. Нет, ну такое случалось и раньше: эллинские боги, те вообще не считали, сколько детей от смертных наплодили. Неслыханность была в том, что Бог уступил власть и силу Сыну. Сыну человеческому. Поначалу казалось, что народ не принял этого. Иудеи, как и прежде, чтили своего бога, но потом… Год за годом, десятилетие за десятилетием… А потом появился этот пророк, и стало страшно, по настоящему страшно. Бог, отказавшийся от имени, послал Сына на запад, а на востоке нашел человека, и какого.

Все закружилось, как в смерче.

За один год Уту потерял всё. Всех, кто верил в него.

Он сидел, сгорбленный старик, день за днем и вяло удивлялся, почему он еще на этом свете. Жестокосердная нашла его.

- Сидишь, старик, - зло произнесла она, Уту лишь посмотрел на нее. - А я приму бой! – яростно выкрикнула богиня.

С трудом разлепив губы, Уту ответил.

- Если перебьют твоих людей, умрешь и ты. Уводи их, спасай.

- Нет! Я не буду, подобно тебе, мучительно тлеть. А покажу этим шелудивым псам! Либо они забудут сюда дорогу, либо я умру! А умирать я не собираюсь.

- С ними джин.

- Эка невидаль, а у меня чудовища, один вид которых заставляет с воплем бежать без оглядки. Поднимайся! Пошли! Будешь свидетелем моей победы.

Уту глянул на нее и умоляюще покачал головой.

- Нет. Я не хочу снова услышать тишину.

- Слабак! – она в ярости пнула его и, развернувшись, унеслась на своем волшебном коне.

И все же Уту услышал тишину. Она долетела до него волной, накрыв и поглотив. Когда волна схлынула, Уту с недоумением понял, что все еще жив.

Собрав все силы, он побрел на закат.

Годы шли, и Древний понял, кто держал его в этом мире. Последний. Истинно последний, кто верил в него. Единственный. Лилу сам часто был едва жив, но он ни на день не забывал Уту. И Древний принялся его искать, как дряхлый отец искал бы сына, зная, что тот в беде. Но мир был против него, он все время не успевал. Иногда он проваливался в забытье на месяцы, а то и годы, но потом снова оживал и снова искал, подгоняемый отчаянием.

Однажды он ясно почуял его, их разделяли лишь сотни шагов.

Уту побежал, не видя куда, и врезался в кого-то, попытался обойти и снова врезался, упал, начал обползать, но его схватили за шиворот и подняли.

- Нет, - произнес холодный голос.

- Пусти, - заорал старик, - Пусти, - и он задергался, вырываясь. Но это невероятно спокойное чудовище держало его каменной хваткой.

- Ну, пусти, - в бессилии взмолился Уту.

- Нет. Ты слишком измельчал, иначе вспомнил бы. Он должен сам пройти этот путь.

- А я? Я! Сам не могу, - рыдая, прохрипел Древний.

- Так найди кого-то другого. В этом тебе никто не помешает.

И мягко уронив старика наземь, демон с серыми крыльями растворился в ночи, а Уту остался бессильно рыдать.

Он так и уснул там, а проснулся от детских криков. Злых таких, не просто дразнящих, а травящих. Маленькая хромоножка неуклюже убегала, а в нее бросали комьями грязи и даже камнями. Слабенькая девчушка запыхалась и вот-вот свалится без сил. Опираясь на клюку, Уту встал, девочка в ужасе шарахнулась от него и упала. Глянув на нее, Древний пошел на преследовавших ее детей. Те остановились, говоря что-то обидное, но Уту приближался к ним, и они попятились, а после развернулись и удрали. Тогда Древний вернулся к девочке, помог ей встать, и с трудом вспомнив пару слов местного языка, спросил.

- Мама? Папа?

Девочка отрицательно покачала головой.

- Ночлег?

Опять замотала из стороны в сторону.

Порывшись в сумке, Уту нашел сухарь и несколько засохших ягод, отдал их девочке и, не дожидаясь пока она расправиться с ними, побрел, подталкивая ее вперед.

Они стали бродить вместе. Уту выучил язык и рассказал ей, что он бог солнца и справедливого суда. Услышав это, девочка зажала ему рот.

- Тебя сожгут за такие речи. И меня с тобой.

Уту погладил ее по голове.

- Мы не будем об этом говорить. Ты просто знай.

На ее веру он даже не надеялся.

Девчушка подрастала, а Уту с удивлением обнаружил, что стал бодрее и даже как-то моложе. Крепким стариком стал, не развалиной.

И вот однажды сидя у костра, на котором булькала похлебка, Уту вдруг заметил, что его девчушка выросла настоящей красавицей. Мягкий вечерний свет золотил ее волосы, кожа белая и нежная, несмотря на все тяготы и лишения, а глаза чистые и невинные.

- Ты удивительно красива, - произнес он,- Пожалуй, из человеческих женщин виденных мной, ты самая красивая.

Она всплеснула руками.

- Я хромая и рыжая!

Он засмеялся.

- Ты золотая. Дураки, кто не видит этого.

В ответ, она прильнула к нему, будто замерзла, и Уту нежно обнял ее пытаясь согреть.

Шли месяцы, годы. Для Древнего время текло скачками, он иногда как бы выпадал из него.

Однажды, в одном из городов они остановились на ночлег в корчме, и девушка вдруг против обыкновения оставила старика в комнатке, а сама пошла в зал. Уту не чуял беды и потому спокойно продремал всю ночь. А утром она вернулась.

- Я согрешила с мужчиной, - зло бросила она с порога.

Уту всмотрелся в нее, не понимая, отчего она злится.

- Он обидел тебя? – тревожно спросил старик. Неужели чутье подвело, и его Золотце кто-то обидел.

- Нет! – с вызовом ответила она, - Он был ласков и называл меня красавицей.

Вспомнив обычаи, Уту спросил:

- Он женится на тебе?

- Старик! Дурной старик! – крикнула она сквозь слезы. - Старый дурак!

В конец растерявшийся Уту не знал что сказать и что сделать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});