Судьба вселенца - Александр Борискин

Вы не могли бы подсказать, к кому мне лучше всего обратиться?

Дитрих позвонил в колокольчик. Дверь отворилась, и его секретарь появился на пороге.

– Фриц, надо отвести господина фон Коля в фирму господина Назеля, занимающуюся вопросами продажи недвижимости. Она находится через квартал от нас.

– Я знаю.

– Представь господина фон Коля как нашего давнего клиента и передай мою просьбу помочь ему с продажей двух домов.

– Следуйте за мной, господин фон Коль!

– Господин фон Коль! Секунду! Сразу после переговоров с господином Назелем, возвращайтесь сюда. Если они затянутся, Эльза сама найдет Вас и расскажет о результатах нашей встречи.

Когда дядя и племянница остались одни, Эльза тяжело вздохнула и сказала:

– Ах! Если бы был жив папа! Разве мне пришлось бы самой искать деньги для такой выгодной сделки? Ведь настоящая цена поместья – на двести тысяч марок больше!

– Не хитри со мной, Эльза! Я с самого начала знал, что ты попросишь кредит, причем на льготных условиях. Мой банк тебе его даст под пять процентов годовых сроком на десять лет!

Они еще долго обсуждали условия кредита, и когда пришли к согласию, Эльза немедленно отправилась в фирму Назеля для подготовки договора купли-продажи поместья.

Она успела там застать Питера, который уже сумел обо всем договориться. У фирмы были на примете клиенты, желающие приобрести каменные дома. Была решено завтра с утра осмотреть дом в Берлине, затем на дневном поезде добраться до Кенигсберга и там проделать то же самое.

Когда пришла Эльза и попросила заодно подготовить документы по продаже поместья, это было воспринято с большим энтузиазмом, и делу немедленно был дан ход. В течение двух часов договор был подготовлен, приглашен нотариус для регистрации договора, подписание которого было намечено в помещении банка на третий день после обеда.

Питер обратился к господину Назелю с просьбой помочь срочно оформить ему документы для поездки в Россию. Тот дал команду своему юристу немедленно заняться и этим делом. В свою очередь Питер простимулировал рвение юриста обещанием выплатить двести марок премиальных, если документы будут выданы ему сразу по возвращении в Берлин после подписания договоров. Юрист клятвенно обещал сделать все возможное и невозможное и попросил еще триста марок для поощрения государственных чиновников, занимающихся этим вопросом. Питер согласился и выдал юристу запрошенную сумму.

Было уже поздно, и Питер пригласил Эльзу пожить в его берлинском доме и там дождаться его возвращения из Кенигсберга, чтобы не тратиться на гостиницу и переезды в поместье и обратно. Это предложение Питера было благосклонно принято фройляйн Эльзой, и уже через полчаса они вошли в дом.

Курт тут же по приказу Питера проводил Эльзу в гостевую комнату, расположенную напротив спальни хозяина дома. Прислуга в доме была приходящая, поэтому в отсутствии хозяина дом оставался пустым.

Эльза отказалась посетить ресторан, мотивируя тем, что у нее отсутствует вечернее платье, и Курт тут же был отправлен в ресторан за ужином. Питер не особенно и настаивал на посещении ресторана.

Когда Эльза и Питер привели себя в порядок после хлопот сегодняшнего дня, они встретились в гостиной, где Курт накрыл стол. Питер отослал его отдыхать, сказав, что и сам сумеет налить вино в бокалы.

Первый тост произнес Питер. Подняв бокал с рейнским, он сказал:

– Предлагаю выпить за исполнение желаний. И у меня, и у тебя, Эльза, существует заветная мечта, исполнение которой мы хотим всем сердцем. За мечту!

Они выпили вино. Щечки Эльзы сразу зарумянились: было видно, что ей нечасто выпадает случай попробовать настоящее рейнское за десять марок бутылка.

Разговор вертелся вокруг предстоящих хлопот по подготовке Питера к отъезду. Он собирался забрать с собой весь семейный архив, фамильное столовое серебро и два фарфоровых сервиза, полученные его матерью в подарок на свадьбу, а также портреты своих предков, развешенные в господском доме, коллекции наград предков и старинного оружия. Все остальное он оставлял Эльзе. По прикидкам Эльзы такой багаж займет не менее пяти больших ящиков, которые надо срочно изготовить в поместье.

Разговоры перемежались тостами. Уже была открыта вторая бутылка рейнского.

Питер сказал, что наиболее разумно отправляться в Россию на пароходе из Кенигсберга, по крайней мере, с перевозкой большого количества багажа проблем не будет. Был бы только соответствующий рейс! В крайнем случае, багаж можно отправить морем, а самому добираться до Санкт-Петербурга на поезде.

Эльзу волновало предстоящее вступление в права хозяйки поместья.

– Что ты волнуешься! Всех знаешь, тебя – тоже. Что изменится для работников? Практически ничего: как ты управляла поместьем, так и будешь. Или ты собираешься нанять управляющего?

– Нет уж! Мне самой нравится командовать и распоряжаться, а когда поместье станет моим – это вообще будет сказка! Жаль, мой папочка не увидит меня в роли хозяйки поместья.

– Вот это и будет сегодня последний тост: "За твои успехи в роли хозяйки поместья!" Пьем до дна!

Хозяин и гостья покинули гостиную и разошлись по своим комнатам, пожелав друг другу спокойной ночи. Питер улегся в постель, закрыл глаза. В голове немного шумело. Спать совершенно не хотелось.

"И здесь пуховая перина!"- подумал он.

Вдруг скрипнула дверь и Эльза в ночной рубашке вошла в комнату. Подошла к постели и юркнула под перину к Питеру. Он немедленно развернулся к ней и стал целовать ее лицо, маленькие ушки, поглаживая через рубашку ее тело. Эльза отвечала страстными поцелуями, причем Питер заметил: она делала это очень умело. Наконец, дело дошло до рубашки: в мгновение ока она была сорвана и отброшена в сторону. Тела любовников переплелись, ласки становились все откровеннее. Наконец, Эльза перевернулась на спину и потянула Питера на себя. Умело направила "яхонтовый жезл в свою горячую пещерку" и крепко обхватила его тело руками и ногами.

Питер начал двигаться, постепенно наращивая темп. Эльза отвечала ему, умело подмахивая, и непрерывно издавая стоны. Через несколько минут громко вскрикнула и они одновременно забились в конвульсиях страсти. Потом долго лежали, обнявшись, изредка целуя друг друга. "Все-таки неудобно заниматься любовью на пуховой перине: проваливаешься и выгибаешься как гимнаст".

Затем опять взрыв страсти. Но теперь Питер увлек Эльзу на пол, куда сбросил подушку и где был расстелен длинношёрстный ковер.

Тут дело пошло еще лучше: партнеры ощущали все движения друг друга более остро, а ласки казались насыщеннее и жарче.

Еще дважды любовники предавались страсти, потом, обессиленные, долго лежали, обнявшись, и лаская друг друга. Питер был выпит досуха.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});