Праведница - Рене Ахдие

ответ. Быть может, следует подождать лучших времен. – Элуиз потянулась к ручке на синей двери. – Или, быть может, тебе следует, как говорится, не будить лихо, пока оно тихо.

Паника внезапно охватила Пиппу, заставив ее затаить дыхание.

– Я не могу ждать, – выпалила она, не подумав. – Мне нужно узнать правду сейчас же. Я хочу поговорить с Селиной, пока еще не поздно.

И снова Элуиз с любопытством склонила голову набок.

– Слишком поздно для чего? – поинтересовалась она.

Пиппа выругалась себе под нос. Она не собиралась произносить эти слова вслух.

– Я… – начала она, пытаясь придумать правдоподобное объяснение. – Мне нужно попросить Селину об одолжении.

– О каком?

Ну, разумеется, Элуиз захотела узнать больше. Поведение Пиппы нынче было подозрительным как никогда. Она прибежала к закрытию магазина, чтобы попросить одолжения у… исчезнувшей девушки?

– У меня день рождения через три дня, – продолжила Пиппа, сжав край поплиновой [23] юбки цвета нефрита. – И у меня в этот день свадьба.

Элуиз с любопытством вскинула брови и скрестила руки на груди.

Щеки Пиппы покраснели. Ее снова захлестнули негативные эмоции, как это бывало каждый раз, когда она ощущала себя загнанной в ловушку. Ей внезапно стало жарко, и она начала перебирать пальцами воздух.

– Правда подарит тебе свободу, англичанка, – сказала наконец Элуиз.

«Правда?» – задумалась Пиппа. Ее правда была слишком страшной даже для нее самой. Она вспомнила совет учительницы по фехтованию, который та дала давным-давно. Госпожа Иган сказала, что Пиппе стоит перестать тратить драгоценное время на расчеты. Что нужно просто-напросто предпринимать самый непредсказуемый шаг, чтобы побороть соперника. Чтобы застать его врасплох и нанести победоносный удар.

– Я не хочу выходить замуж за своего избранника, – призналась Пиппа. – Он хороший молодой человек из глубокоуважаемой семьи. Свадьба – мудрое решение с моей стороны. Однако я не хочу выходить за него замуж, и мне нужно поговорить об этом с Селиной.

На лице Элуиз промелькнуло удивление.

– А почему же ты тогда не хочешь выходить за него замуж?

– Ему нельзя знать правду о том, кто я такая на самом деле, а мысль о том, что мне придется скрывать истинную натуру до конца своих дней… утомительна. – Как только Пиппа умолкла, она сама поразилась от этой правды.

– Claro [24], – пробормотала в ответ Элуиз. – Как же все это… увлекательно. Англичанка, ты куда интереснее, чем я представляла. Я была уверена, что ты добрая и милая. Однако, оказывается, в тебе скрывается куда больше, чем кажется на первый взгляд. – Золотистый свет блеснул в ее глазах. – Так, скажи-ка мне, кто тот другой юный глупец? Тот, которого ты на самом деле желаешь.

Кровь вновь прилила к щекам Пиппы.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Ой, qué mentirosa [25], – сказала Элуиз. – Знаешь, каждый способен врать. А вот чтобы сказать правду, нужно обладать смелостью. И вот ты и снова не такая уж и интересная. Доброго тебе вечера. – Она указала на дверь.

– А если я скажу правду, ты мне поможешь? – от отчаяния слова сами сорвались с губ Пиппы.

Элуиз усмехнулась.

– А с чего ты взяла, что я буду тебе помогать?

– Я могла бы… заплатить тебе.

Сухой смех взвился под деревянный потолок над головой Элуиз.

– Сначала скажи мне, кто он, а потом уж я решу, помогать тебе или нет.

– Это несправедливо, – запротестовала Пиппа.

– Ну не всегда же все должно доставаться только вашему народу.

Пиппа нервно сглотнула. У нее не было времени торговаться.

– Арджун Десай, – прошептала она сквозь стиснутые зубы. – Мне… нравится юрист Львиных чертогов.

Элиуз ахнула, а затем присвистнула.

– Как же тебе не повезло. – Ее улыбка растянулась от уха до уха. – Bueno [26]. Я тебе помогу.

Она согласилась слишком уж быстро, и Пиппа начала нервничать от этого лишь сильнее.

– Почему ты вдруг передума…

Элуиз цокнула языком, оборвав ее.

– Пойми, что я не работаю на тебя и не выполняю приказов, – сказала она. – Я тебе не подруга и не древний таинственный дух, который дает советы и наставления. Я готова предоставить тебе помощь, потому что это самое любопытное совпадение, которое я когда-либо встречала. А я в них не верю. – Она рассмеялась от своих же слов. – Похоже, время этириала пришло.

– Этириала? – переспросила Пиппа. – Что такое этириал?

Элуиз опять рассмеялась.

– О! Это и впрямь будет забавно. Собирай вещички, англичанка. Мы начинаем путешествие.

– Путешествие? – Пиппа удивленно отпрянула назад. – Куда мы поедем?

Элуиз ее проигнорировала и зашагала к длинному деревянному прилавку справа от них, на котором располагались пузырьки и бутылочки с ароматами, саше и сушеными цветами в чистеньких льняных мешочках. Обогнув прилавок, она замерла у маленького шкафчика в углу, из которого затем вытащила летний жакет и гобеленовую сумку, в которой что-то гремело, точно монеты или какой-то металл. Элуиз остановилась, натягивая легкий коричневый жакет, и посмотрела на зеленый наряд Пиппы. – У тебя есть какая-нибудь одежда, которая не напоминает цветы на весеннем лугу?

– Нет. – Пиппа поправила поплиновую юбку, которую некогда отдала ей донашивать кузина. Одну из многих, на самом деле. – А что? Куда, во имя господа бога, мы отправляемся?

– Если я откажусь раскрывать эту тайну, ты уйдешь отсюда прямо сейчас же?

Пиппа задумалась, но отчаяние заставило ее опустить плечи.

– Нет, – сказала она побежденно.

– Я так и думала. – Снова губы Элуиз исказились в усмешке. Она опять окинула взглядом наряд Пиппы. – Ну что ж, полагаю, это урок, который ты должна уяснить самостоятельно.

– Что еще за урок?

– Скоро увидишь.

К добру ли эта встреча при луне

«СОН В ЛЕТНЮЮ НОЧЬ» [27], УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

Солнце зашло за горизонт Нового Орлеана. Только бледно-синеватое свечение все еще маячило у самого края, отказываясь подчиняться тьме. Куда бы Арджун ни отправился, звуки пробуждающегося города наполняли его слух: шепчущие в железных оправах газовые фонари, постукивающие по дорожной брусчатке подковы, пронизывающая горячий бриз музыка, стрекочущие хором цикады, а также шипящие в масле с теплыми специями морепродукты.

Будь это какой-либо другой вечер, Арджун, может, и остановился бы, чтобы послушать как следует и вдохнуть полной грудью. Новый Орлеан обладал завораживающими качествами, напоминающими ему Бомбей [28]. Даровал ощущение города, выступающего из джунглей, когда дикий мир словно делает одолжение, уступая место, листок за листком. Ощущение природы, угрожающей отнять дары в любую минуту, по любой причине и без всякого предупреждения.

Жизнь на грани.

Арджун любил это место так сильно, как не любил ни одно другое с тех самых пор, когда был еще мальчишкой.

Теперь он раздумывал,