Сосед - Татьяна Александровна Шумкова

быть именно такие вещи, дорогие и шикарные.

Никита тоже сел на пол, бросив предварительно какой-то мешок, и также, как Алена, прислонился спиной к перегородке.

- Красивая шуба, - проговорил он, чтобы с чего-то начать. – Не жалко замарать?

- Нееет, - протянула она вяло. И только подтвердила его догадку. Алена была пьяна. – Шубин новую купит. – И нервно рассмеялась. – Шубин купит шубу. Забавно, ты не находишь? - Она явно хотела выглядеть циничной. Но Никита не обратил внимания на напускное веселье и циничный тон.

- И что празднуем?

- Ты разве не знаешь? День взятия Бастилии.

- Понятно. Только вроде его летом обычно отмечают.

- Неважно. – Ему даже показалось, что он через перегородку увидел, как она махнула беспечно рукой.

Наступила пауза, которая затянулась. Никита не знал с чего начать, и теперь уже идея затеять разговор не казалось особо умной.

- Дай закурить, - прозвучало из-за перегородки.

- Может на сегодня достаточно?

Резкий и сердитый ответ не заставил себя долго ждать:

- Если не дашь, уйду. – Да, Алена могла быть и такой. В ней вообще, как он уже понял, каким-то образом, уживались два разных человека. Веселая и отзывчивая, и в тоже время, замкнутая и где то даже действительно циничная.

Он снова перегнулся через перила и протянул ей сигареты и зажигалку. Она прикурила и проигнорировала его протянутую руку. Ему пришлось ни с чем вернуться на свое место. Спорить не входило в его планы.

Никита долго думал, но его следующий вопрос прозвучал совсем спонтанно:

- Зачем ты это делаешь?

- Что? – ответила она с запинкой.

- Ты знаешь, о чем я.

- Нет, не знаю.

Он решил оставить деликатничать.

- Спишь с Шубиным.

- Ох, ох. А каким образом это касается тебя? Я же не спрашиваю, зачем ты спишь с этой твоей Мариной. – Прозвучало довольно зло. А главное, он понимал, что она права.

Досадливо мотнул головой, но все же продолжил:

- Ты же не можешь. Тебе нельзя. Ты должна понимать, что играешь с огнем. – Он очень старался быть убедительным, потому что был уверен в своей правоте. И в тоже время, в его голосе без труда угадывалась забота.

Сначала в ответ ему было молчание, но потом она все же, явно пересиливая себя, проговорила:

- А ты настоящий хирург. Режешь по живому. – На этот раз ее голос звучал очень серьезно. Никита сумел задеть ее своими словами и тем, что ему удалось заглянуть так глубоко и увидеть то, о чем не знал никто.

- Тебе надо обратиться к психологу, - проговорил он как можно осторожней.

А потом добавил неизвестно отчего и без всякой логики:

- И вообще, ты не обязана спать с Шубиным.

- Господи, - вознегодовала она, - да откуда тебе знать, с кем я обязана спать, а с кем нет? Тоже мне психолог. Неужели ты думаешь, я растаю от твоей заботы и начну рассказывать свою историю?

- А почему нет? Я, например, могу рассказать свою. Хочешь?

- Нет, уволь меня от этого.

- А я все-таки расскажу.

- Только не это, - пробурчала она обреченно.

Никита только усмехнулся. На самом деле, пусть лучше злится, чем плачет.

- Не бойся, она очень короткая. Практически, эпизод.

- Надеюсь, - произнесла Алена, когда поняла, что историю придется выслушать. И в очередной раз он услышал, как за перегородкой щелкнула зажигалка. Немного помолчав, начал рассказывать свою короткую историю.

- Это случилось давно. Я тогда только начал самостоятельно оперировать. Молодой, неопытный, но с колоссальным самомнением. Авторитетов не существует. Мы сами все знаем. Подробностей, я так понимаю, ты уже не выдержишь, поэтому постараюсь коротко и по сути. В общем, - задумался только на минуту, но затем продолжил:

- Решил, что умнее всех и во время операции сделал по-своему, не так, как должен был. Практически эксперимент. Однако опыта явно не хватило, рука в самый ответственный момент дрогнула. – Голос Никиты тоже дрогнул. Он раньше этого никому не рассказывал. – Девочку спасли, потом две недели реанимации. Я от нее тогда практически не отходил, что конечно меня ни капельки не оправдывает. Правду выяснили быстро. Я и не скрывал. Но меня прикрыли. Никому не хочется выносить сор, да и головы бы полетели. Но я все равно ушел, хотя и не выгоняли. Врачей у нас явно не хватает. Однако, Виталий Петрович, он тоже хирург, каким-то образом умудрился уговорить меня вернуться…

- С тех пор, на первом месте для тебя стоит профессия, а потом уже все остальное. В том числе и женщины, - не очень-то вежливо и с нехорошим смешком перебила Алена. Его откровениями она явно не прониклась, но отвлеклась точно.

- А ты, оказывается, злая.

- Да, я злая. Как там говорится, не я такая, жизнь такая. И вообще, я отправляюсь спать, а ты как хочешь. Надеюсь, ты не думал всерьез, что твоя история произведет на меня впечатление, и в ответ я расскажу свою?

- Нет. Что ты. Ты у нас девушка кремень и всякие сентиментальные глупости не для тебя, - попытался пошутить Никита. – И все же, можно последний вопрос?

- Хорошо, - вздохнула она, - можно.

- Почему ты выбрала меня?

На этот раз Алена не стала уточнять о чем он спрашивает. А потом, совсем немного помедлив, наконец ответила с каким-то прямо тяжелым вздохом:

- Если совсем никому не верить, то и жить незачем, - прозвучало без тени насмешки. И он понял, она это сказала искренне. А еще подумал, что постарается ее больше не разочаровывать.

Дверь балкона за перегородкой хлопнула, а через несколько минут свет в квартире Алены погас. Никита решил последовать ее примеру и отправился спать, предварительно дав себе слово, что непременно поможет Алене. Хотя, спроси его сейчас, отчего он собирался спасать свою соседку, вряд ли ответил бы. А главное, хотела ли она этого? Об этом он, похоже, забыл подумать…

Однако, спасать пришлось самого Никиту. Он сильно заболел. А Алена как обычно и, как ни в чем не бывало, оказалась на пороге его квартиры. В одной руке у нее был мед, а в другой – малиновое варенье.

- Привет, - произнесла она отчего-то весело.

Никита, напротив, был совсем не в радостном настроении. Он стоял возле открытой двери и с удивлением смотрел на соседку. А еще