Царь Федор Алексеевич, или Бедный отрок - Дмитрий Володихин

Это ведь тоже — школа.

Школа будущего правителя.

* * *

Царевичу досталась хорошая школа и совсем иного рода. За его воспитанием присматривали «дядьки» — боярин князь Ф. Ф. Куракин и думный дворянин И. Б. Хитрово. А вот обучением Федора Алексеевича занялся подьячий (чиновник среднего ранга) П. Т. Белянинов. Этот человек служил в Посольском приказе — дипломатическом ведомстве России. А туда, по вполне понятным причинам, изо всего приказного аппарата отбирались наиболее знающие кадры. От Белянинова царевич обучился славянской грамоте. От него, очевидно, мальчик приобрел первичные знания по географии, истории, а также внешней политике России.

С младенческих лет царевичам и царевнам давали «потешные книги». Они состояли из красочных картинок, рассказывающих обо всем на свете: зверях, кораблях, городах, битвах, путешествиях… Специально для занятий Белянинова с Федором Алексеевичем другие служащие Посольского приказа создали в 1672 году роскошное учебное пособие гораздо более серьезного содержания. Оно дошло до наших дней и ныне хорошо известно под названием «Титулярник». Настоящее название учебника — «Большая государева книга, или Корень российских государей».

«Титулярник» состоит из двух частей.

Первая из них касается русской истории. В ней представлены судьбы двух царственных династий — Рюриковичей и Романовых. Даны портреты тридцати русских государей от Рюрика до Алексея Михайловича. Если древние правители в их череде — плод фантазии живописцев, то последние имеют действительное сходство с чертами прототипов. Сюда же вошли портреты одиннадцати патриархов — константинопольских и московских. Мальчику прививали уважение к собственному роду и к Церкви. Кроме того, книгу украсили 33 эмблемы русских земель, которые иногда не вполне правильно именуют «гербами». В этом ряду и те земли, которые давно стали частью России, и те, названия которых являлись элементом царского титула, но до реального обладания дело пока не дошло. Таким образом, отрока знакомили с державой, давали понять, сколь значительным и пестрым государством ему предстоит править. Более того, ему показывали основные направления русской экспансии: «Мы собираемся приобрести это и вот это; как знать, не тебе ли, царевич, предстоит возложить руку на оные страны?»

Вторая часть «Титулярника» содержит сведения о других государствах, в том числе изображения тамошних гербов, портреты и титулы правителей. Иными словами, царевича Федора натаскивали по части «политической географии».

Книга пышно иллюстрирована, украшена золотописью. Она представляет собой настоящее произведение искусства. Подобный учебник — мечта для любого ребенка.

При всей обширности профессиональных знаний, служащие Посольского приказа могли дать Федору Алексеевичу лишь азы образованности. Прежним царевичам этого хватало с избытком. Точнее сказать, они далеко не всегда получали и такой объем знаний. Их обучали воевать, управлять людьми, знать свой род да еще прививали Закон Божий. Порой они превосходно знали церковное служение, получали обширное знакомство с богословскими вопросами. До времен Ивана IV наследников престола сызмальства отправляли в походы и окунали в дипломатические дела. Подобного рода практических знаний Федор Алексеевич получил совсем немного. На театре боевых действий он не бывал ни разу. Ни как царевич, ни как государь. В хитросплетения внешней политики Алексей Михайлович начал его погружать, но, кажется, довольно поздно. Известно, что на приемах иноземных послов в 1675 году Федор Алексеевич занимал место рядом с отцом. Но тогда царевичу уже исполнилось 14 лет, а учеба его началась намного раньше, в 1670-м.

Алексей Михайлович желал дать своим отпрыскам больше, чем давали наследникам его предшественники на русском троне. А педагогические возможности подьячих Посольского приказа не столь уж велики… Тут требовались совсем иные преподаватели. Суть того, к чему хотел приучить сыновей Алексей Михайлович, весьма отличалась от традиционного образования, предназначенного царским детям.

После смерти царевича Алексея Алексеевича к его брату Федору перешел наставник покойного — придворный поэт и проповедник Симеон Полоцкий. Он начал давать уроки в 1672 году и работал с младшим братом на протяжении нескольких лет. Симеон Полоцкий обучил Федора Алексеевича латыни и польскому языку. На польском отрок, став царем, мог бегло разговаривать с представителями Речи Посполитой. Очевидно, царевич обрел от своего «дидаскала» навыки риторики и «пиитики», возможно, прикоснулся к философии. Во всяком случае, прочел под его руководством классических античных авторов.

Впоследствии Федор Алексеевич с уважением и любовью относился к Симеону Полоцкому. Став монархом, он позаботился о том, чтобы его учитель жил в роскоши и ни в чем не знал недостатка. Даже покои его в Заиконоспасском монастыре царь велел «обновить» с большой пышностью.

Любопытно, что в 1680 году типография, отданная под руководство Симеону Полоцкому, выпустила «Историю о Варлааме и Иоасафе». Сюжет этого странного, полуфантастического произведения хорошо знали на Руси задолго до печатного издания. Зачем же бывший учитель монарха решил опубликовать его? Видимо, захотелось ему намекнуть и выросшему Федору Алексеевичу, и его подданным на свою высокую роль у подножия трона. По сюжету истории — два главных героя — пустынник Варлаам и царевич Иоасаф[13]. Умудренный опытом Варлаам наставляет последнего в вере и нравственности, а тот проявляет качества идеального ученика. Царевич доходит до таких вершин духовного совершенства, что даже отказывается от царства ради благодатного пустынничества. Издание снабжено гравюрой отличного качества: седобородый старец у трона, на котором восседает юноша. Стоило бы поискать в них портретного сходства с государем и его «дидаскалом», если бы внешность Федора Алексеевича не являлась тайной за семью печатями[14].

Царь публикацию одобрил совершенно официально: это его одобрение читается в выходных данных книги. Царский домовый храм в подмосковном Измайловском дворце Федор Алексеевич велел освятить в честь царевича Иоасафа-пустынника. Нужны ли здесь дополнительные комментарии? Кажется, всё на виду

* * *

В итоге Федор Алексеевич получил весьма солидную «теоретическую подготовку» к роли монарха. Столь значительную, какой доселе не было ни у кого из правителей Московского государства.

Его судьба складывалась в точности как у актера, который силой обстоятельств оказался лишен иных радостей, помимо радости выступать на сцене, а потому очень долго и основательно репетировал главную роль своей жизни. Годам к тринадцати-четырнадцати для царевича свет клином сошелся на будущем царствовании.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});