Проводник. Часть 1. Долг - Зорислав Ярцев

не помогали даже былые навыки.

Через пару минут младший сержант остановился возле одной из палаток, которая выделялась от прочих лишь довольно умело нарисованной мордой какой-то ящерицы в лепестках огня. «Саламандра», — отстранённо подумалось Борису. Рисунок был сделан схематично, жёлтой краской по зелёной ткани, но неведомый художник, стоит признать, обладал кое-каким талантом. Саламандра умудрялась даже в дремлющем виде излучать опасность.

Провожатый заглянул в палатку, отрапортовал о доставке ценного груза, то есть лица, и приглашающе откинул входной полог перед Борисом. Тот вошёл в полумрак, рефлекторно делая шаг влево, в более плотную тень. Полог мгновенно закрылся за ним, оставляя Иволгина наедине с мужчиной лет тридцати с небольшим. Резкие черты его округлого лица ещё сильнее подчёркивались плотно сжатыми губами и жёстким взглядом тёмно-карих глаз. Короткие чёрные, со стальными нитками седины, волосы старательно расчёсаны и приглажены. На письменном столе перед ним царила девственная чистота. Поза выражает вальяжную властность. Но Борис отчётливо уловил явственное напряжение в жилистом теле офицера.

— Ну, проходи, присаживайся, — послышался его хрипловатый, словно бы нарочито усталый голос человека, который столько повидал за свою жизнь, что какой-то там старшина ему, что муха над котлетой — жужжит себе, и ладно, лишь бы не гадила.

Борис прошёл вглубь палатки и сел на стул аккурат напротив майора.

— Вижу, что служил и не в штабе, но давно, — проскрипел собеседник.

Он достал сигарету, прикурил, подумал и протянул Борису пачку:

— Будешь?

— Нет, благодарю. Я не курю, — отрицательно мотнул головой Иволгин.

— И правильно, — неожиданно одобрительно кивнул майор.

Его короткие крепкие пальцы затушили тлеющий кончик и лихо сдвинули уже потухшую сигарету в угол рта. Пачка скрылась в ящике стола, словно уличённая в пособничестве врагу.

— Значит так. Буду предельно краток и понятен, — вновь заговорил майор. — Зовут меня Кирсанов Игорь Дмитриевич. Моя команда — это не сосунки, которых только вчера от мамки оторвали. У меня ни единого рядового или сержанта, никого, младше полновесного лейтенанта. Усёк?12

— Так точно, — подтвердил Борис.

— Тогда ты должен понять и то, какую свинью мне твои шефы подложили, прислав всего лишь старшину, который в добавок ещё и ленивый, раз прапора до сих пор не получил, — фыркнул он, нарочито смотря в сторону от парня. — Но приказы обсуждать я не привык. Так что не дрейфь. Мешать не стану.

— Я не совсем старшина, Игорь Дмитриевич, — уточнил Иволгин.

Кирсанов посмотрел на Бориса и вопросительно приподнял бровь. Тот закончил мысль:

— По-возвращении должны придти документы о присвоении мне звания прапорщика. Пришлось ускорить процесс, но времени не хватило. Так что я прибыл раньше, чем бумаги.

— Да, ценен ты для кого-то. Знать бы ещё, что ж ты такого сделать должен…, — проворчал майор, вновь отводя взгляд. — Ладно, звёздочки прапора — не офицерские, конечно, но уж всяко лучше подходят, чем старшинские… Кхм… Считай, что я смирился с твоим существованием. А там посмотрим, так ли ты хорош. Если смогу, прикрою. Но зад ради тебя рвать тоже не буду. И зазря подставлять своих ребят — тем более.

— Это и не придётся, Игорь Дмитриевич, — заверил Борис. — Считайте меня дополнительной единицей, которая может действовать и автономно, если это потребуется.

— Вот эта твоя автономность меня больше всего и напрягает, — процедил сквозь зубы Кирсанов.

— Игорь Дмитриевич, разрешите разъяснить дополнительную задачу, которая встаёт перед подразделением в связи с моим появлением, — осторожно начал Иволгин.

Офицер покосился на парня, подумал и молча кивнул. Получив позволение, Борис продолжил, чувствуя себя, словно на минном поле:

— Сразу отмечу, что выполнение дополнительной задачи лежит целиком на мне.

— Да болт закрученный на тебе лежит! — грохнул кулаком по столу Кирсанов, но мгновенно успокоился и сказал уже почти примирительно: — Твоя задача — это общая задача. И кончай мне тут в тупого Рембо играть, — он помолчал и добавил: — Знаю я о твоей дополнительной задаче. И про супругу сослуживца твоего. И про долг чести. Добрые люди нашептали.

Майор попытался было затянуться, но лишь набрал в лёгкие чуть спёртый воздух. Сдавленно крякнув, он тихо процедил:

— Скажу прямо. Последнее меня и останавливает от того, чтобы не послать всех к чертям и не прогнать тебя пинком под зад. Честь нынче на вес золота.

Молодой человек молчал, спокойно глядя на офицера и позволяя ему выпустить пар. А тот погонял из одного угла рта в другой погашенную сигарету и уже спокойно спросил:

— Ты в Сирии-то служил сколько?

— Четыре года, — ответил парень.

— Неслабо, — хмыкнул Кирсанов, и уточнил: — Тебя как по батюшке-то?

— Викторович, — ответил Иволгин, и поправился: — Борис Викторович.

— Ну, так вот, Борис Викторович, — продолжил майор, — думается тогда, что чему-то ты там всё же научился за столько лет.

— Игорь Дмитриевич, обузой не стану, — коротко ответил на это Борис.

— Верю, Викторович, верю, — почти дружелюбно кивнул майор.

Оба замолчали, глядя в разные стороны и обдумывая каждый своё. В голове у Иволгина всплыла весьма авантюрная идея, которая не покидала его все прошедшие сутки. Наконец он решился и обратился к командиру:

— Игорь Дмитриевич, разрешите обратиться с личной просьбой?

— Валяй, — небрежно бросил Кирсанов.

— Важность слаженности группы понимает любой, кто хотя бы раз побывал на полевых учениях, не говоря уже о бое, — издалека начал Борис. — Увы, но у нас нет времени на близкое знакомство с тактикой и привычками друг друга. Так что приспосабливаться придётся уже в поле.

— Ближе к заду, — недовольно перебил его офицер. — Я этих длинных вводных не люблю.

Борис никак на это не отреагировал, продолжив прерванную мысль:

— Вот только если я всё же что-то знаю о ваших методах, они не так уж и сильно отличаются от известных мне…

— Ну, вот тут ты, допустим, ошибаешься, — снова перебил его майор. — У нас свои методы.

— Основа всё равно одна, — мягко возразил парень. — Нас тоже инструктора в песках не по стандартной программе гоняли.

— Ты кем там служил? — нахмурился Кирсанов.

— Старший снайпер-разведчик инструктор, — чётко отозвался Иволгин, как на докладе. — Но это основная специализация. Дополнительно я и сапёр, и…

— А мы больше диверсанты и ликвидаторы! Чуешь разницу? — в своей манере прервал доклад майор, и на этот раз в его хрипловатом голосе проскользнули резкие ноты.

— Наша рота часто занималась примерно тем же, — не дал сбить себя с толку Борис. — И мы тесно порой сотрудничали с «Подсолнухами»13. Те нас тоже кое-чему подучили.

Кирсанов сощурился, окинул собеседника долгим тяжёлым взглядом, после чего всё же нехотя буркнул:

— Ну, допустим.

Иволгин выждал пару секунд и продолжил с того места, где его прервал офицер:

— Так вот, если я всё